Обнимаясь с ногой, я услышала чьи-то шаги. У меня на Алворлига уже интуиция работала: я была готова вскакивать и валить, желательно подальше. Нервы целее будут.

— Теперь тянем заднюю! — распорядилась Сара.

Я мельком глянула в сторону ее и мужчины. Значит, приехал, и конец моим славным денечкам без его пар. Здравствуй, бессмысленная и глупая война.

— Что, твои опять никакие и не хотят работать? — хмыкнула Сара.

— Нет, — усмехнулся в ответ Аластер, — на этот раз не хочу работать я. Сами потренируются, там группа уже и без меня знает, что надо делать.

— А не убьют друг друга?

— Естественный отбор, — пожал плечами он. — Слушай, дай твоих девчонок потискать, а то я уже скоро выть начну от безделья и сидения на лавочке.

— А не надо было таскать блоки лично.

— Знаешь, солнце, лучше надорвусь я, чем эти недокормыши. Так, давай, посадим кого-нибудь на шпагат, кто у тебя лучше всех садится?

— Рита! — Сара, похоже, сегодня была не в духе. — Но она из-за тебя не ходит.

— Правильно, — не остался в долгу Аластер, — у тебя и смотреть не на что.

— Так, девушки, сейчас над вами будут издеваться. — Тренер повернулась к группе и смерила нас взглядом. — Но я вас предупреждала, что нужно садиться. Давайте, напрягите очаровательные головки и решите, в какую сторону вы лучше садитесь. Сараф, Мэлани — вы точно садитесь, остальные как получится.

Угадаете, кто был первый в очереди на садистские издевательства?

— Может, не надо? — с опаской поинтересовалась я, не представляя, что надо делать. — Я сама сяду, а?

— Ой, да не паникуй, зачем мне тебя калечить? Начнешь орать, будет разбирательство, лишние нервы только. Расслабься и получай удовольствие, завтра на паре будет контрольная, успеешь еще перепугаться. Давай сюда руки.

Он встал за моей спиной, но я руки подать не решалась. Аластер закатил глаза:

— Слушай, выбирай, либо я, либо вот она, — он кивнул на Сару. — Как думаешь, у кого больше силы тебя удержать и не посадить на экспресс-шпагат, у меня, или у Сары?

Что ж, резонно, внушительным плечам и мускулам Алворлига я доверяла несколько больше, чем тонким ручкам тренера, которая была даже миниатюрнее меня. Чувствуя, что совершаю непоправимую ошибку, я протянула руки.

— Ой, милая, чего ты студенток морозишь? — хмыкнул Аластер. — У нее руки ледяные.

Сара нахмурилась и потянулась к панели климат-управления. Мои руки оказались в теплом захвате широких ладоней и, собственно, вырваться я при всем желании не смогла бы. По телу пробежала нервная дрожь, которую Аластер не мог не заметить.

— Не дрожи ты так, я не кусаюсь.

Он без особых усилий держал меня на весу и постепенно опускал, а я пыталась держать ноги ровно и не истерить. Что такого я делаю? Пытаюсь сесть на шпагат. Меня не уронят и не ударят, ему действительно нет резона меня отпускать.

Словно услышав мои мысли, Аластер произнес:

— Расслабься ты, я тебя держу.

Где-то на краешке сознания болталось воспоминание… или фантазия — я их не различала. Как я, мама и отец ходили в парк. Они брали меня по очереди на руки и разрешали тянуться к разноцветным осенним листьям. Чем-то эта ситуация напоминала детство.

— Вам нравится надо мной издеваться, да? — пробурчала я, когда до шпагата осталось сантиметров десять.

— Ага, — очень тихо, но очень довольно подтвердил Аластер. — Все, села.

И я с удивлением обнаружила, что да — сижу!

— Только нога немного криво. — Мужчина задумчиво поправил мою ногу. — Или она у тебя по жизни кривая?

Жаль, пальцами на ногах нельзя сложить неприличный жест — непременно бы сделала!

— Спасибо, — улыбнулась ему Сара. — Деминика, как себя чувствешь?

— Странно, — призналась я.

Только не стала уточнять, что странно из-за Аластера. Непривычно было находиться так рядом, стена, выстроенная после не самого ласкового приема грозила рухнуть. А я сейчас к этому готова не была.

— А… а как из него выйти? — спросила я.

— На руках подтянись, как обычно… — начала Сара.

Но Аластер решил проблему проще: подошел и, обхватив талию, поднял. Поставил на ноги, даже отряхнул. Я, если честно, пребывала в шоке от такого стремительного развития событий, а мышцы все-таки ныли.

— Можешь идти в душ, — кивнула мне Сара. — Девушки, заминка, и тоже идите переодеваться.

Я потянулась и застонала.

— Ешь фрукты, — бросил мне Аластер, подходя к другой девушке, чтобы помочь ей со шпагатом, — после тренировок полезно.

— Что? — я вздрогнула и замерла.

— Что? — хмыкнул Аластер. — Ты не в курсе?

— Ч-чего?

— Того, что после тренировок нужна глюкоза? Возьми с ужина банан и ешь после тренировок. Если, конечно, хочешь все-таки получить диплом.

Я не стала благодарить за совет, я просто выскочила из зала и направилась в душ. На мгновение у меня действительно мелькнула безумная мысль, что мои корзинки с фруктами — дело рук Аластера. Но Рик правильно отметил как-то за ужином:

— Знаешь, Дем, если бы он хотел извиниться, вложил бы записку. А еще вернее извинился бы лично и не тратил время на фрукты для какой-то студентки.

Его слова одновременно успокоили и сбили с толку. То есть, либо это Ноэль балует меня, что тоже плохо: таким лучше не быть обязанной. Либо… либо Аластер что-то выяснил обо мне. Мне показалось, что отношение ко мне немного потеплело. Как оказалось — показалось.

Бывают такие дни, когда все валится из рук. У меня из рук сначала упала щетка, потом я поскользнулась в душе и разбила коленку, а пока врач обрабатывала ссадину, выяснилось, что кто-то (не буду указывать пальцем на Риту) «случайно» пролил на мою форму свой ядовито-желтый бальзам для тела. Я как раз отдала кучу одежды и в том числе запасной комплект формы в прачечную, и пришлось надеть гражданскую одежду, а именно легкое кремовое платье. Оно вообще было летним, но в Академии отопительная система работала исправно.

Я скептически хмыкнула, застегивая сандалии. Теперь уж точно ржать надо мной будет вся академия. Форма добавляла мне возраста. Теперь же я больше напоминала девочку-подростка. Каждый день по утрам я всматривалась в зеркало, ища в собственной внешности мамины черты, но их было исчезающее мало. В детстве меня называли маминой копией, а с возрастом это сходство постепенно проходило. Я пыталась найти в себе какие-то черты отца, но с ним я провела слишком мало времени, чтобы понять хоть что-то.

Я не могла назвать себя красоткой, но надеялась, что хотя бы симпатичной считаюсь. Мне нравились мои шоколадные тонкие и мягкие волосы, они никогда не отрастали длиннее плеч и не блестели как у киноактрис, но зато к ним приятно было прикасаться, у меня хорошо получалась прическа «дракончик». Нос был немного курносый, но не так, чтобы дразнили. Губам я придавала цвет блеском — они были слишком бледные и часто трескались, наверное, от недостатка витаминов. Я надеялась, в Академии эта проблема отпадет.

Вот и в этот, последний перед очередным выходным, день, я заплела удобную косичку, подхватила сумку и направилась на пары.

Но я уже упоминала — день не задался с самого начала.

Пассажирский лифт оказался безнадежно сломан, а время тикало, и я устремилась к грузовому. Нет, лестница тоже имелась, но прямой до лаборатории Ноэля не было, а я и так опаздывала. Грузовым лифтом пользовались, так что никакого нарушения в этом не было.

Я влетела в него и двери закрылись, но, почему-то кабина не поехала, даже когда я нажала кнопку нужного уровня. И еще, и еще, и еще.

— Да что ты не едешь?! — выругалась я и нажала на кнопку открытия дверей.

По лестнице, так по лестнице.

Но на выходе из лифта я нос к носу столкнулась… да, мне кажется, в Академии живут трое: я, Рик и Алворлиг!

— Сломался? — вполне мирно уточнил преподаватель.

— Не едет, — буркнула я.

Аластер, к моему изумлению, начал весьма неприлично смеяться. Я, конечно, рада, что ему весело, но почему мне постоянно кажется, что он смеется надо мной? А, точно, потому что он и смеется надо мной.