Гляжу, ему не понравилось моё заявление.

- Нет, не станешь ты прокурором. У настоящего прокурора и голос должен быть авторитетным - допустим, как мой, - и кулаки крепкие…

Думаю себе: перегнул Ахмадей - зачем прокурору крепкие кулаки? Однако спорить с ним было бесполезно.

- Что ж, согласен и на судейство, - примирительно проговорил я.

Ахмадей вскипел:

- Я сам его буду судить, потому что я зол на него!

- Я тоже зол! - заупрямился я. - Он у меня кишку отбирал!

Мой друг насупился:

- Так и быть, в свидетели тебя выдвигаю. Мало тебе этого? Будешь заседателем. Знаешь, какие права у народного заседателя?

Ну что ж, думаю, придётся согласиться на заседателя. Без заседателя тоже нельзя заседать!

СУД ИДЕТ!

Суд - канительное дело. В этом мы убедились с первого же шага… Ещё если бы нам приходилось судиться! А то никакого опыта. С одной этой статьей, сколько было возни.

Люция вынесла из отцовской библиотеки три сборника законов. Ни в одном из них мы не нашли подходящей статьи про обман товарища… Вот ведь, значит, не предусмотрели!

Конечно, если бы с нами был сам Яшка, он живо придумал бы что-нибудь. Однако Яшка не показывался. Кроме того, до поры до времени мы должны были скрывать от него свои планы. Оставалось одно: самим придумать наказание.

- Как ты думаешь, ежели связать его… Но я сразу отверг этот план:

- Связывают только на кораблях. Я в кино видел…

- Так что же делать?

- Оштрафовать его - так откуда он деньги возьмёт? - начал рассуждать я. - Посадить в тюрьму хоть ненадолго? Нет во дворе тюрьмы!.. Все наказания какие-то однообразные! Может, высечь шомполами? Но это только при крепостном праве делали… И вообще, что высечь, что отколотить - никакой разницы!

Ахмадей вышел из терпения:

- По-твоему получается, что его нельзя тронуть даже пальцем! Какой же это суд, ежели не наказывать?

Я и сам понимал правоту Ахмадея. Тёр ладонью лоб, за уши хватался: иногда это помогает, чтобы мысль быстрее работала.

- Ну, вот что: довольно разговоров! - Ахмадей стукнул кулаком по ящику, на котором сидел. - Запрём его на месяц в сарае!

Тут во мне заговорило чувство жалости: целый месяц просидеть в сарае!

- Знаешь, - сказал я неуверенно, - на месяц, по-моему, долго.

Ахмадей неодобрительно покачал головой:

- А ещё в прокуроры просился!

- Так ведь родители будут искать его, - не сдавался я. - Ещё и нам самим попадёт!..

Ахмадей задумался.

- Что ж, ничего не остаётся: запрём на один день и строгий выговор объявим.

Это еще, куда ни шло, и я согласился.

В тот вечер мне пришлось быть не только народным заседателем, но и милиционером. Около восьми часов вечера, когда малыши убрались по домам, а из окон стал доноситься звон посуды, я арестовал Яшку на площадке четвёртого этажа.

Яша заинтересовался арестом:

- Мы ни разу не играли в милиционеров. Кому это пришло в голову? Вот здорово! Только договоримся так: я буду милиционером, а ты задержанным. Мне это больше подходит.

- Помалкивай! Будешь объясняться с Ахмадеем, - сказал я сурово.

В сарае, куда я привёл Яшку, было темновато. Ахмадей сидел на ящике, и лицо у него было строгое. Общий вид судьи портили только рыжие волосы, которые уж очень топорщились. Но что поделаешь, коли они такие непокорные!

- Послушай-ка, Ахмадей, - обратился к нему Яша. - Здорово это ты придумал! Должен сознаться, ни в одном городе мне не приходилось играть в милиционеров.

Судье, наверно, не понравилось поведение арестованного. Он поднялся на ноги.

- Шутки в сторону! Хватит, доигрались, - сказал он. - Так и знай: мы решили тебя засудить.

Яша с удивлением оглянулся на меня.

- Будем судить строго и за обман товарищей, и вообще, - подтвердил я.

У Яши постепенно менялось лицо. Вдруг у него раскрылся рот, и он начал хохотать, одной рукой придерживая живот, другой - штаны.

- Нет такой статьи, чтобы судить меня, - проговорил он, давясь от смеха.

Меня рассердили его нахальные слова. Что есть мочи я крикнул:

- Прекратить! Суд идёт!

Яша сразу осекся и сделался дисциплинированным. Теперь он не хохотал.

- Ну что вы, ребята! - сказал он, поглядывая то на меня, то на Ахмадея. - Я могу вам придумать другую игру, поинтереснее. Хотите?

Но Ахмадей уже вошёл в роль:

- Именем закона, - сурово проговорил он, одним глазом косясь на меня, - мы привлекли к суду Яшку, именующего себя Чёрным плащом, за обман товарищей…

Ахмадей сделал передышку и опять покосился на меня.

- И вообще… - подсказал я.

- И вообще! - живо подхватил Ахмадей.

- А ещё за подлог, - опять подсказал я. - Он сам подбросил монету в яму, чтобы мы поверили в клад.

- Неправда! - воскликнул Яша.

- Нет, правда! - подтвердил я. - Ты показывал эту монету ещё тогда, когда хотел отобрать кишку.

Яша рванулся к двери, чтобы улизнуть, но я всё время был настороже - живо загородил ему дорогу. Яша ожесточился:

- Не признаю я ваш суд!

- Ах, вот как! - закричал Ахмадей. - Мансур, связать его!

Я вытащил из кармана бечёвку, и Яшка сразу стал уступчивее.

- Во всех городах, где я жил до сих пор, у меня было много друзей, - проговорил он. - Но таких, как вы, не было. Судить товарища! И за что? За купцов, которые для вас сокровищ не спрятали. Мечтали быстренько разбогатеть, да не вышло!

После его речи, высказанной вне очереди - раньше прокурора, - мне стало грустно. Действительно, разве можно наказывать Яшку из-за проклятых купцов?

- А ты помалкивай, пока тебе не дали слова, - попытался утихомирить его Ахмадей, но ничего из этого не вышло.

- Хотели разбогатеть! - горячо продолжал Яша. - Всё себе да себе! Нет, чтобы про других подумать. Про всех, про город свой подумать!..

- А что мы можем думать про город? Разве мы горсовет? - спросил я, стараясь отвлечь Ахмадея от суда.

- Люди уморились от жары, вот что! - Яша повернулся ко мне: - Тридцать градусов! Дышать нечем! Об этом вы не думали?

- Так что ж из того, что жара, - попробовал возразить я. - При чём тут мы?

- «При чём»! - развёл руками Яша. - Арыки можно создать, как в Ташкенте. Для начала в центре, а потом повсюду.

Заметив наш интерес, Яша с жаром продолжал:

- Никому в голову не пришла мысль про арыки, а нам пришла!

Я всё ещё держал в руках верёвку, но тут решил незаметно бросить её в угол. Наш суд явно провалился.

- Про арыки я тоже думал, да только до поры молчал, - высказался наконец Ахмадей. - Теперь, пожалуй, наступило время!

Так нам пришлось отказаться от суда и переключиться на благоустройство города.

АРЫКИ НА НАШЕЙ УЛИЦЕ

Весь следующий день мы занимались обсуждением Яшиного проекта. Первый арык решено было пустить по нашей улице. Сначала неясно было с водой: действительно, не отводить же её из реки - тут и с бульдозером на полгода работы хватит! А там жара кончится.

Однако вопрос решился неожиданно просто.

- Водопроводные краны!.. На улице!.. - неожиданно выпалил Яша.

Мы с Ахмадеем даже затанцевали от радости. Ох и голова же у этого Яшки!

Яша тут же сбегал домой, принёс лист бумаги и принялся вычерчивать план улицы. А Ахмадей ходил, заложив руки за спину, и диктовал ему:

- Первый водопроводный кран у здания двадцатого магазина. Потом идёт наш. Ещё один кран рядом с ювелирным магазином. Потом - здание почты.

- А на той стороне? - напомнил я. - Забыл, что ли?

Всего решили открыть шесть кранов.

Ключ для открывания этих самых кранов поручили достать мне. И понятно: я сын дворника, не лезть же чужим людям в карман маминого фартука!

Когда всё было готово и Ахмадей дал команду приступить к операции, произошла заминка.

Меня давно мучило одно сомнение, и вот в последнюю минуту я решил поделиться им с товарищами:

- А уши не надерут? Как думаете?..