— Замуж? Чтобы я стала твоей женой? — Нэнси охватила горячая волна радости. Стать его женой — это было бы чудесно! Но ведь она-то его действительно любит, а он? Когда же Филипп решил, что снова способен полюбить женщину? Нэнси прикусила губу и опустила ресницы. — Я… я не знаю…

— Думаю, ты отлично знаешь, — заговорил Филипп, пытаясь скрыть волнение. — Мы с тобой оба это знаем, знаем с того самого момента, когда я в первый раз тебя обнял. Посмотри на меня! — потребовал он. — Я тебе обещаю две вещи. — Словно клятва прозвучали его слова: — Никогда не изменять и помочь разыскать твою семью! Любыми способами. Я это сделаю, даже если придется объездить весь мир.

— О, милый! — воскликнула Нэнси, задыхаясь от счастья. Да, она ему действительно дорога. Глаза ее излучали любовь. — Именно этого я хотела всю жизнь!

Филипп и моя семья! Женщина вся светилась. Но вдруг радость на лице ее погасла. Разве можно отдавать свое сердце и выходить замуж за человека, который открыто говорит, что не способен любить? Возможно, он ее никогда и не полюбит, никогда не забудет своей Памелы…

Все сомнения Нэнси развеялись, когда Филипп поцеловал ее — жадно, отчаянно. Сильный, горячий, ненасытный, он впился в ее губы — и разум стал ей неподвластен. Страсть любимого поглощала женщину всю целиком. С ним она забывала про все.

— Обними меня, дорогая, — попросил он. — Обними крепче. Мне без тебя не жить!

— А мне — без тебя! — Нэнси даже растерялась от своей беспомощности перед страстными порывами Филиппа.

— Тогда ты скажешь «да» на мое предложение, — настаивал он, и от его упорного взгляда все в ней таяло. Конечно, она выйдет за него замуж. И доверит себя судьбе.

— Я согласна, — прошептала Нэнси, испугавшись даже звука своих собственных слов. — Я согласна!

7

Прошло еще пять дней. И на пляже, где совсем недавно состоялось их знакомство, на закате состоялась вечеринка по поводу бракосочетания Нэнси и Филиппа. Новобрачная все еще пребывала в полном изумлении, отказываясь поверить до конца в то, что все происходящее не сон. Голова шла кругом от мелькающих, как в калейдоскопе, встреч, визитов, обедов, коктейлей. Протокольные мероприятия чередовались с предсвадебными хлопотами: подвенечный наряд для невесты, меню для банкета, цветы для букетов на столы, списки гостей…

У Нэнси едва хватало времени перевести дух, до анализа происходящего мысли не доходили. В редчайшие минуты раздумья, выпадавшие, как правило, на время, когда она принимала ванну, на Нэнси накатывала волна страха, и какого страха! Ей казалось, что она совершила чудовищную ошибку, все представлялось сном. Но даже подумать о разлуке с Филиппом она бы не смогла. В нем было все, о чем любая женщина может мечтать: внимательный, обходительный, добрый и очень, очень любящий. Недаром окружающие глубоко его уважают и многие искренне любят.

Нэнси чувствовала, что Филипп всегда будет относиться к ней хорошо. Но замужество — очень большая ответственность. А она взвалила на себя этот груз так быстро, потому все время нервничала. Все страхи улетучивались, когда Филипп согревал ее в своих объятиях. Но стоило расстаться с женихом хоть на час, как в душу вновь закрадывались сомнения. Особенно скверно было в тот день, когда она позвонила своему шефу, который без обиняков заявил, что Нэнси сошла с ума. В душе женщина была с ним согласна.

Иногда по вечерам, уютно свернувшись калачиком рядом с Филиппом на большом диване, она болтала с женихом о планах на будущее. В эти минуты Нэнси казалось, что ей снится дивный сон, потому что она никак не могла поверить, что такое счастье возможно в реальной жизни.

И вот настал день свадьбы. Невозможное становилось явью. Нэнси блистала в невероятно дорогом, сшитом на заказ свадебном платье. Ее рука покоилась на руке Филиппа. А он благодарил всех гостей за то, что они пришли на его свадьбу «с самой прекрасной женщиной, которую он когда-либо встречал в своей жизни».

От комплимента Нэнси зарделась и застенчиво улыбнулась, подумав, что красотой во многом обязана свадебному платью. Оно было нежного персикового цвета, лиф украшал вырез в виде сердечка. Портному удалось сделать наряд целомудренным, но в то же время подчеркнуть достоинства фигуры невесты. Она чувствовала себя принцессой из сказки. Филипп все время бросал на нее влюбленные взгляды, и Нэнси просто-таки купалась в его нежности.

— Спасибо! — не переставая шептала она, не сводя с мужа сияющих глаз.

Филипп положил руку на роскошные волосы Нэнси, стараясь не задеть вплетенные в них орхидеи, и нежно ее поцеловал.

— Спасибо тебе, — тихо произнес он. От его улыбки у женщины перехватило дыхание, и она могла лишь счастливо улыбнуться.

Где-то слева от себя Нэнси вдруг услышала приглушенное женское рыдание. Плакала Николь, незамужняя тетка Филиппа. Нэнси бросилась к ней, ласково обняла женщину за плечи.

— Не плачьте! Мы так счастливы! — заверила она. — Я знаю, как много для вас значит Филипп. Я сделаю его еще счастливей!

— Я это знаю! Я знаю, он вас любит! — улыбнулась сквозь слезы Николь.

Нэнси испытывала к этой немолодой даме теплое чувство, возможно, потому, что Николь была очень похожа на племянника — такие же светлые локоны и синие глаза. Но еще больше потому, что тетя обожала Филиппа и знала его, как, наверное, никто другой. Поэтому Нэнси отчаянно хотела верить в слова Николь о том, что Филипп ее любит. Может быть, так оно когда-нибудь и будет. На это Нэнси втайне очень надеялась и каждый вечер, перед тем как заснуть, молилась об этом…

— Мы уедем всего на пару недель, — успокоила она всхлипывающую Николь на следующий день, перед тем как отправиться в небольшое свадебное путешествие. — А потом будем жить все вместе — одной большой семьей!

Подошедший Филипп обнял обеих женщин и по очереди поцеловал их. Все трое стояли на пляже — молодожены должны были в лодке перебраться на яхту.

— Нам пора. Береги себя, Николь!

— Ты… ты мне как сын, — с грустью проговорила тетка.

— Я знаю. Ты заменила мать, когда я так нуждался в поддержке. Только я чуточку староват, чтобы быть твоим сыном, дорогая! — засмеялся Филипп. — У нас разница в возрасте всего каких-то пятнадцать лет! Не грусти! — сердечно сказал он. — И дай мне знать, если отцу станет хуже. — Сняв туфли и носки, он закатал брючины. — Пока не говори ему о моей женитьбе. Я потом это сделаю сам.

— Я бы Жильберу и так ничего не сказала, даже через миллион лет! — воинственно вздернув подбородок, заявила Николь.

— Ты собираешься везти меня в свадебное путешествие или нет? — вмешалась Нэнси.

Засмеявшись, Филипп поцеловал на прощание тетку и легко, словно пушинку, подхватил жену на руки. Он пошел по мелководью к ожидавшей их лодке и осторожно усадил Нэнси, потом примостился рядом с нею. Суденышко легко заскользило к стоявшей невдалеке на якоре моторной яхте Филиппа.

Под загадочным мерцанием звезд молодожены наслаждались свадебным ужином, сервированным на палубе. Берег, люди, весь мир остались где-то далеко-далеко. Все заботы, тревоги и страхи прошлого казались ничтожными перед величием усеянного серебряными звездами бархатного небосвода и бескрайним морем.

И этот вечер она запомнит навсегда!

— Как обманчивы бывают первые впечатления, — сказала Нэнси, улыбнувшись мужу. — Ты притворялся таким суровым, таким холодным, а на самом деле ты совершенно иной!

В полумраке сверкнули в улыбке белые зубы Филиппа.

— Когда надо, я могу быть и холодным, и безжалостным. У тебя еще будет возможность в этом убедиться.

— Это невинное предупреждение или открытая угроза? — притворно-испуганно поинтересовалась Нэнси.

— Это зависит от того, как ты будешь себя вести, — ответил Филипп со смешком. — Иди-ка сюда. Хочу проверить, такая ли ты сладкая теперь, когда стала женщиной замужней.

Переполненная счастьем, Нэнси утонула в объятиях любимого, готовая отдать ему и душу, и тело. А потом вдруг подумала, что за такое блаженство придется заплатить какой-то страшной ценой. Ведь так не бывает — испытывать огромное счастье и ничего за это не платить!