Партенопей — хоть и плакала мать — в поход выступает.

В бой Этеокл со своей стороны снаряжает фиванцев.

И вопросить не забыл Тиресий теней подземных,

а для аргивян и зной, и жажду Вакх учиняет.

Но Гипсипила ручей указала им Лангии вечной.

V

После, жажду уняв и смыв усталость в потоке,

50 кроткий Адраст, а за ним инахийское юное племя —

родину, род свой, страну назвать Гипсипилу просили.

Та, поначалу вздохнув, промолвила после печально:

Лемнос — отчизна моя, Эван — мой родоначальник.

Гнев, Венерой внушенный, сгубил мужей поколенье.

Сжалившись, я лишь одна отца моего дорогого,

вверив стихиям, спасла. Потом сама я бежала

морем, бросив двоих детей, от Ясона рожденных.

Видит, окончив рассказ: священным змеем погублен,

мертвым лежит Архемор; его мать Эвридика рыдает,

60 жалкая; царь же Ликург усмирен был греков толпою.

VI

В честь младенца, кого змея уязвила смертельно,

установить повелел данайцам игры провидец.

Всех призывает Молва, — приходят с гор и от пашен.

Первый пот проливать коням, состязаяся в беге:

тут победил Орион, Полиник упал с колесницы,

прибыл вторым Эклид, но был наградой прославлен.

В беге задержан был аркадсц, потом победивший.

Диска бросок в толпе прославил Гиппомедонта.

Вождь лаконский едва от цестов ушел Капанея,

70 а Агилея Тидей превзошел в искусстве палестры.

Царь сойтись запретил двоим с обнаженным оружьем.

Пущена с лука, стрела к пустившему вновь возвратилась.

VII

Марсу Килленский летун внушает Юпитера волей

воинский в греках пыл пробудить, и тот понуждает

их устремиться в бой, страх вызвав видом фиванцев;

но поспешил защитить лабдакийцев Либер слезами.

В войске союзном узнать в лицо Антигона стремится

каждого, — верный Форбант ей всех со стены называет.

Вот Иокаста, стеня, умоляет и сына, и греков

80 в Фивы с миром прийти и просить у брата законной

власти; однако Тидей запретил, засаду припомнив.

Тигров погибель сойтись заставляет противников в битве.

Бой колесничный ведя, в земле разверзшейся скрылся

Амфиарай: исчезая, вскричал и со светом расстался.

VIII

Грозную брань на богов воздвигает правитель Аверна,

Амфиарая весьма напугав; но вскоре остыл он.

Тот, уже тень, рассказал ему голосом робким покорно

о преступленье жены, о своем низверженье внезапном.

Скорбь инахидов сердца о погибшем пророке стеснила.

90 Славою предков гордясь, над ними глумятся сидонцы.

Грека знать избрала, почтив его благочестье,

Фиодаманта, чтобы он исполнял служенье пророка.

В схватке фиванская рать сошлась с инахийскою мощью,

ранами раны они умножают и губят взаимно

силу могучих мужей; лютующий в смертоубийстве,

пав от дротов, Тидей исторг у Тритонии слезы.

IX

Гибнет мощный Ойнид; вперед дирекейская младость

ринулась, а супротив за тело друга данайцы

бой повели; кадмейский герой обезумел от горя.

100 Бешеный Гиппомедонт, врагов сметая, стремится

тело убитого отвоевать; но в обман его вводит

призрак; тидеев же труп аонийцы, напав, отбивают.

Ток Исмена тогда замутил фиванскою кровью

яростный Гиппомедонт: погрузившись в пучину речную,

там он Кренея убил и поток проклинал, погибая.

Гордый Дриапт схватил, побуждаемый Марсом, оружье,

Партенопея сразил, метавшего стрелы Дианы;

тот, в тревоге за мать, умирая, к Доркею взывает.

X

Смерть четырех вождей внушила сидонцам надежду

110 верх одержать и сковать осадою греческий лагерь.

Сон побудить между тем посылает Юнона Ириду,

он же фиванцев тела внезапной дремой расслабляет.

Фиодамант же призвал, узнав сужденное, греков

к битве ночной, и они умерщвляют заснувших мечами.

Честь не может спасти беспечных Гоплея с Димантом,

радостных, что отыскать Ойнида тело сумели.

Был принужден раскрыть Тиресий судьбы фиванцам.

Родине Менекей по воле жертвует жизнью.

На стену влез Капаней, подставив лестницу, лютый;

120 молнией испепелен, он в башню вцепился, пылая.

XI

Сильно данайцев страшит сожженного смерть Капанея:

жалкие, в лагерь бегут. Эвменида в миг перемирья —

кровью двух городов насыщенная Тисифона —

просит, чтоб ей сестра помогла, и к гибели братьев,

жаля по-разному, обе ведут. Возмездия знаком

был тирийский вождь испуган. Эпит возвещает,

что в доспехах брат копьем врата сотрясает.

Радуясь, тут же схватил Этеокл нечестивый оружье,

ни материнским слезам, ни сестры уговорам не внемля.

130 После, когда был пронзен копьем кощунственным каждый,

братьев жалкую смерть оплакать пришло Благочестье.

Прочь прогнал Креонт из стен фиванских Эдипа.

XII

После того, как смерть унесла взаимная братьев,

скорбную почесть воздал Креонт Менекею, сожженья

всех побежденных лишив. Но женщин греческих тайно

в поле пойти Молва на поиски тел заставляет.

Полиника нашла не сразу любимого тело

Аргия. Вышла искать Этеокла труп Антигона.

Те, что своих не нашли, над общею плачут могилой,

140 и разожженный костер пылает пламенем общим.

Речью твердой прийти Эвадна просит Тесея,

чтобы фиванцам отметить и прославиться новой победой.

В сильном гневе тот призвал к ответу Креонта

и заколол, копьем поразив, ради греческих теней.

ИЗ СХОЛИЙ К СТАЦИЮ

Краткие схолии к "Тебаиде" и "Ахиллеиде" дошли с именем Целия Фирмиана Лактанция Плацида, знаменитого отца церкви. Но давно уже доказано, что труд этот не может ему принадлежать; нельзя считать автором схолиев и известного грамматика Лактанция, от которого дошел до нас liber glossariarum (ср. CGL, V, стр. X). Нельзя точно определить и время, к которому относится написание схолиев: судя по данным языка (ср. Helm, BPhW, 1899, столб. 428), можно думать, что они относятся приблизительно ко второй половине V в. н.э.

Текст: Lactantii Placidi qai dicitur commentarios in Statii Thebaida et commentarium in Achilleida recensuit Ricardus Jahnke, Lipsiae, 1898. См. о неудовлетворительности этого издания Willamowitz, Lesefrüchte, "Hermes". XXXIV (1899), стр. 600.

Извлечения и перевод А. И. Малеина

ТЕБАИДА (THEBAIS)

ТОЛКОВАНИЕ К КНИГЕ I

275. Скот, которому более подобало бы жить у подошвы гетского Гема] то есть: лошади были бы достойны стоять в Скифии, где были лошади Диомеда, которые питались человеческим мясом[1].

419. Рифейского снега] т. e. скифского. Рифей — гора в Скифии, на которой бывают всегда чрезмерные бури, как говорит Вергилий[2]: "поражается эвром рифейским".

ТОЛКОВАНИЕ К КНИГЕ II

421. Или гелонов, бледных от убегающего Солнца] убегающего, т. e. отдаленного, так как говорят, что скифы, которых он теперь называет гелонами, не имеют должного количества воздуха, так как они далеко отодвинуты от солнца. Они живут на севере, и солнце к ним едва проникает: потому бледных.

ТОЛКОВАНИЕ К КНИГЕ III

352. Савроматов жадных] савроматы за Понтом являются соседями с жилищами амазонок, и до них не доходит власть римлян. Откуда Ювенал[3]: "за савроматов бежать отсюда угодно". Савроматами, стало быть, он называет сарматов — племя людей, в высшей степени готовое на всякое злодеяние.

ТОЛКОВАНИЕ К КНИГЕ IV

304. Кавказ, оглашаемый оружием амазонок] Кавказ — гора Скифии. Потому оглашаемый, что, говорят, амазонки воюют с пограничными народами, боевой клич которых — рев (barritus), т.е. варварский обычай (barbarus ritus).