Вторая страсть Эдика — женщины. Никогда бы не подумал, что такой мелкий и щуплый тип, может оказаться столь заядлым ходоком по женщинам. Эдика выдавал взгляд — он всегда становился масляным при виде любой девушки или женщины. Со своей девушкой у Эдика были постоянные напряги. Они, то ссорились, то сходились. Я пару раз видел ее — тощая как палка, с кривой фигурой, девушка была безнадежно тупа и некрасива лицом. Что он в ней нашел? Загадка из загадок. Видимо поэтому, свои отношения с ней, Эдик настойчиво компенсировал сношениями с другими женщинами. Познакомились мы с Эдиком с год назад. Я, как обычно, вышел ночью из клуба в серьезном подпитии и петляющим шагом направился в сторону гостиницы, где всегда стояли «бомбилы». В клубе я пропил все до копейки, о чем честно предупредил первого же извозчика. Я сказал, что расплачусь на месте, взяв деньги дома. Таким способом «бомбил» часто кидали на деньги, и из всех везти меня согласился лишь Эдик. С тех пор проблем с такси после клуба у меня не возникало. Я звонил Эдику, тот забирал меня из любого места и в любом состоянии. Иногда вёз в долг, но не часто. Я не злоупотреблял его кредитом. Эдик, будучи студентом, в деньгах нуждался постоянно. А с появлением Вовки, работы Эдику добавилось — вместо одного пьяного тусовщика, он стал развозить по домам двоих.

Мы потопали с Вовкой дальше, пялясь по пути на всех встречных симпатичных девчонок. Оставалось пройти два квартала, два светофора — и мы в клубе, в котором уже практически жили.

— Ну чо, как работа!? Продажи прут, блять, бабки валятся, небось!? — гаркнул возбужденно Вовка.

— Да, сейчас заебись — сезон, продажи хорошие, — кивнул я.

— Ооо, буржуи!!! — зарычал Вовка с нескрываемыми нотками зависти, вцепился сильными пальцами мне в правый локоть, заглянул снизу мне в лицо алчно.

Вовкину зависть я ощущал кожей. Он переводил ее вроде как в шутку. Но актер из Вовки никудышный. Меня чувство друга не оскорбляло, это была зависть не бесталанного лентяя, а человека деятельного. Как если бы жеребец из загона увидел скачущий мимо табун диких лошадей. Он начал бы яростно наматывать круги по загону, всеми силами желая оказаться по ту сторону. На протяжении последних двух лет, наш бизнес, хоть и медленно, но верно рос на глазах Вовки. И мы с отцом были в категории «свободных», трудящихся на себя людей. А Вовка как большинство корпел на наемной работе. Это удручало его кипучую натуру и вызывало частые приступы зависти к «буржуям».

— Да какие буржуи? Хорош тебе! — выдернул я локоть из цепкой «клешни» друга.

— Буржуи, буржуи, блять!!! Я знаю! — ощерился тот и засмеялся. — Хы-хы-хы!

— Ты б побыл таким буржуем, на своем горбу целыми днями с отцом таскаем эти дурацкие коробки… Последний год так вообще кошмар, мы реально домой приезжаем каждый день не раньше восьми вечера! А как весна вот началась, так вообще мрак, с утра и до вечера эти коробки загрузи-разгрузи! Заказов много, мы работаем на пределе… Хорошо, хоть от розницы избавились! А то еще и по выходным бы пахали… Хотя, последнее время и так по субботам частенько товар развозим… Херовая тенденция… Надо с ней заканчивать, а то понравится еще! — засмеялся я. — Так что никакие мы не буржуи, а обычные работяги! Буржуи в кабинетах сидят, а мы с отцом пашем!

— Ооо!!! Ладно, ладно, я шучу, Рамзес! — сдал назад Вовка, присвистнул, призывно строя глазки проходящей навстречу девушке.

Мы подошли к первому светофору, по обе стороны дороги несколько человек примерно ждали зеленого сигнала. Машин не было. Не останавливаясь, мы потопали дальше. Половина стоявших последовала за нами. Стадный инстинкт, толпе всегда нужен пример.

— Пистолет себе хочу купить! — выпалил вдруг Вовка.

— На кой хрен он тебе нужен!??? — удивленно уставился я на друга, понимая, сколь сильно милитаризирован Вовкин мозг.

— Ну, как зачем!? — взвинтился и начал махать руками тот. — Если какие разборки, достаешь ствол и начинаешь палить по козлам!

— Какие разборки? Чего ты там себе понапридумывал? Ты чего думаешь, вот так запросто в человека выстрелишь? — еще больше удивился я.

— А че тут такого то!? — задрал Вовка брови почти до затылка. — Он первый полез! Самооборона! Все по закону!

— А если и у него тоже пистолет? — скосил я на Вовку взгляд полный сарказма. — И он выстрелит тебе в твое волосатое пузо?

— Не, ну тут уж кто быстрее! — уже не так уверенно добавил он. — Ну, не знаю…

— Ааа…! То-то же! Фильмов дурацких меньше смотри…, - обрубил я.

Вовка несколько секунд шагал молча, тяжко вздыхал, мучимый противоречивыми мыслями и чувствами. По итогу он дернул головой и решительно рубанул рукой воздух:

— Все равно куплю!

Я засмеялся в голос. Тут же Вовка подхватил прерывисто: «Хы-хы… хы-хы-хы!»

Слева вырос кинотеатр. На втором светофоре нам надо было направо через дорогу. Остановились в ожидании зеленого сигнала.

— У тебя-то на работе что новенького? — поинтересовался я.

— Да че там новенького, ты ж только вчера был в «Пеликане», ёпть! — принялся Вовка тереть ручищей лицо, будто спросонья. — Че там может быть!? Все, то же самое.

Загорелся «зеленый», мы зашагали через дорогу.

— А! Не! — остановился посреди дороги Вовка. — Папа себе джип купил новый!

«Папа» — владелец «Пеликана» — денежный мужик лет пятидесяти, подтянутый, с внешностью отставного военного.

— Пошли, чего стал-то!? — пихнул я Вовку под локоть, негромко смеясь, хмыкнул.

Вовка погрустнел, вернулся в реальность, поплелся дальше, снова начал тереть лицо. Он всегда грустнеет, когда кто-то реализует его маленькую мечту. Вовке, как и мне, нравятся джипы. Только вкусы у нас чуть разные. Я предпочитаю джипы с обтекаемыми линиями, Вовке нравятся грубые квадратные формы.

— Да это тебе прям броневики нравятся, а не джипы, Вов!

— Ды! — кивнул и расплылся в довольной улыбке тот. Вовкино «ды» вместо «да», означает точку наивысшего одобрения чего угодно. «Ды!» — Вовка высказал свое мнение, оно непоколебимо и абсолютно. Я и не настаивал, ведь в мечтах Вовка уже видел себя за рулем такого «броневика», скачущим по долам и полям и стреляющим всякое зверье.

Мы перешли дорогу, повернули налево, до клуба оставалось метров тридцать.

— А сколько ж он за него отвалил? — спросил я.

— Два лимона!

— Ого! Нехило!

— Да пиздец! — взъерошил волосы Вовка. — Себе такой теперь хочу!

— Да кто б сомневался! — засмеялся я и смачно хлопнул друга по спине.

— Охо-хо! — воскликнул Вовка, завидев впереди скопление жаждущих попасть внутрь заведения.

«Чистое небо» — очень популярный клуб, начиная с пятницы, вечернее столпотворение перед входом — обычное дело. Снаружи, упираясь спинами во входную дверь, в черных костюмах стояли два охранника. Перед ними колыхался и гудел подпитыми голосами рой человек в двадцать, задние напирали на передних, тех в свою очередь отпихивали назад охранники. Так могло продолжаться до полуночи. Мы приблизились. В поисках Артура, я заглянул внутрь клуба через боковое витринное стекло. Тот стоял внутри на лестнице, крутил пальцами четки и зубоскалился еще с одним охранником. Через секунду наши взгляды встретились. Я пальцем показал на вход, Артур кивнул и шагнул к двери.

— Этих пропусти двоих! — произнес он наружу через крохотную щель, с трудом плечом приоткрыв дверь на пару сантиметров. Охранники среагировали, чуть отжали толпу от двери, мы с Вовкой быстро просочились внутрь за их спинами. Из клуба наружу вырвались звуки веселья и ритмичной музыки, толпа позади тут же издала недовольный нашим маневром гул. Поздно, дверь с силой захлопнулась за нашими спинами, охранники вновь приняли натиск толпы на себя.

Клубы — отдельный разговор. К своим двадцати восьми годам, после парочки продолжительных, но неудачных отношений с девушками, я уже года два как числился в заядлых тусовщиках. Опыт неудачных отношений на время притупил желание новых, и я пустился во все тяжкие. Надо признать, что «тяжкие» выходили вполне приятными. Если бы меня спросили, прожил бы я снова эти годы так же, я бы высказал однозначное «да». Побывав почти во всех увеселительные заведения города, я осел в «Чистом небе». Заведение странным образом притягивало мне подобных, бесцельно болтающихся пресыщенных ночной клубной жизнью молодых людей. Парадокс заключался в том, что ничем особенным «Чистое небо» не отличалось. Но факты вещь упрямая — круглый год в «Чистом небе» было вдвое больше посетителей, чем в остальных клубах города. Даже в середине лета, в «мертвый сезон», когда население города разъезжалось по южным курортам, когда в прочих заведениях тоскливо коротала время тройка человек, «Чистое небо» заполнялось наполовину. С сентября же, едва город возвращался в обычный ритм, заведение переходило на осадное положение. Посетители набивались в клуб как селедки в бочку. И все потому, что он находился в небольшом подвальном помещении. Улицы исторического центра города сплошь состояли из рядов двух-, трех-, четырехэтажных домов. Угол одного из таких домов и являлся входом в «Чистое небо». С фасадной стороны угла висела входная тяжелая деревянная дверь; с боковой стороны, будто витрина магазина, в проулок смотрела стена из нескольких высоких окон; над витриной окон на фоне подсвеченного сзади ночного темно-синего неба в золотой россыпи звезд ярко выделялась надпись — «Чистое небо». Проулок уходил темнотой в прямоугольную асфальтовую площадку, окруженную со всех сторон такими же невысокими домами. В дальнем углу площадки меж домами был разрыв, туда многие в пьяном состоянии ходили мочиться. Из проулка постоянно едва уловимо тянуло мочой.