— Он был невидим для мозга существ без магического дара, а теперь ещё стал невидим в оптическом диапазоне, в том числе и для видеокамер. Кстати, как ты относишься к тому, чтобы замаскироваться под вампиршу?

— Это как? — спросила Беннетт.

— Легко и просто. Увеличенные клыки и изменённый цвет радужки глаз. Так ты сможешь жить среди вампиров, не привлекая к себе внимания. Разве что придётся вести ночной образ жизни и делать вид, что солнце представляет для тебя угрозу.

— Но тогда мне придётся жить среди вампиров, — возмутилась женщина. — Я их боюсь до жути и вряд ли смогу жить бок о бок с этими тварями.

— То есть бегать по лесам в страхе попасть в лапы кровососов для тебя более интересно, чем жить почти нормальной жизнью «двойного агента»?

— Если можно, то я хотела бы остаться с вами, мистер волшебник, — тихим голосом сказала Одри.

— Шикарная перспектива… — Не распознать сарказм в этой фразе мог разве что глухой. — А на кой инкубов корень мне такое счастье? Мне надо делами заниматься, а не возиться с бесполезной нагрузкой. Я предложил реальный вариант влиться в местное общество и вести полноценную жизнь.

— Мистер волшебник, я готова выполнять любую работу, — с надеждой произнесла Беннетт. — Вы только скажите, чего желаете, я всё выполню, только не прогоняйте меня.

— А что ты умеешь?

— Я офисный менеджер! — гордо ответила Беннетт.

Я с трудом удержался от смеха, лишь многозначительно хмыкнув. И как она только выжила в этом безумном мире? И ведь не блондинка…

Беннетт закашляла.

— Ты что, заболела?

— Да, — ответила женщина. — Ещё с утра почувствовала себя нехорошо, а сейчас стало хуже. Но я опасалась тебя отвлекать. Может быть есть какое-то волшебное средство от болезни?

— Такие средства есть, но мне доступны лишь зелья и любовная магия. Ингредиенты для зелий бесценны и тратить их лишний раз я бы не хотел.

— А магия? — с надеждой спросила Беннетт.

— Боюсь, ты не понимаешь, о чём просишь. Любовная магия для исцеления оперирует жизненной силой. То есть волшебник преобразует магическую силу в прану и во время секса вливает её в того, кого надо вылечить. Что у тебя болит… Горло?

— Эм… — Одри стушевалась. — Я правильно понимаю, что для того, чтобы вылечиться, мне надо тебе сделать минет?

— Совершенно верно.

— Если ты не врёшь, то я согласна, — поморщившись, сказала собеседница.

— Замечательно, — с сарказмом произнёс я, и широко улыбнулся. — Только я не согласен.

Нет, это же надо! Мало того, что я предлагаю незнакомой женщине безвозмездную помощь, а она выделывается, отказывается от маскировки, ещё и морщится так, словно я собираюсь силой затащить её в постель. Она себя в зеркало хоть видела? Да какой нормальный человек после такого унижения, когда на него смотрят, как на страшного монстра с таким видом, будто делают одолжение, потащит женщину в постель?

— Что? — удивилась Одри.

— Ничего. Ты что о себе думаешь? Что вся такая из себя прекрасная царевна, и я должен перед тобой плясать канкан? Я, между прочим, видел твои гримасы, и поверь, после этого как к женщине даже не подумаю притрагиваться.

— Извини, — даже без тени раскаяния сказала Беннетт.

Тут я вспомнил о том, что у меня с собой имеется передвижной и самовосстанавливающийся склад ингредиентов.

— Птиц.

На зов тут же явился феникс. Я достал пустую пробирку и стал тыкать её в мордочку птички.

— Давай, поплачь.

— Курлы! — возмутился феникс: «Ты что, совсем сдурел? Не хочу плакать».

— Птиц, не выделывайся, мне нужны твои слёзы, хотя бы пару капель.

— Кур-курлык! — ещё более возмущённо выдал феникс: «Ну и наглость! Ладно, пару капель выделю, наглый вымогатель».

М-да… Птиц жадностью пошёл в хозяина. Я попросил две капли, он столько и выдавил из себя, после чего тут же оправился опять есть местные орешки.

Я разделил полученные слёзы феникса на две порции. Одну сразу же спрятал, а вторую оставил для приготовления зелья. Можно было бы просто разбавить водой и напоить этим Одри, но лучше и эффективней будет сварить зелье или отвар и усилить его свойства слезами феникса. А чтобы сэкономить ингредиенты, решил использовать местное сырьё.

— Пошли, — сказал я женщине. — Будем собирать травы для твоего лечения.

Мы вдвоём пошли прогуливаться по парку. Я внимательно рассматривал местные растения.

— Одри, видишь вон те желтые цветы?

Я показал на сероватое растение с жёлтыми стеками и с колючками.

— Это Солнечный василёк, лечебный цветок. Иди и оборви цветки и коренья, стебли и колючки нам не нужны.

— Эм… Может быть ты сам? — спросила Беннетт, косясь на кучу шипиков, и явно представляя, как тяжело их будет отдирать от одежды.

— Хорошо.

Я развернулся и направился обратно в сторону дома.

— Эй, ты куда? — воскликнула женщина.

— Не я болею, так что если ты не хочешь лечиться, то это твоя проблема.

— Погоди, — испуганно произнесла Одри. — Я оборву и обещаю, что сделаю всё, что попросишь.

— Пока все васильки на этой поляне не оборвёшь, ко мне можешь не подходить.

Я достал из кармана пустой мешок, споро трансфигурировал его, наделав кучу кармашков, быстро зачаровал их заклинанием Незримого расширения и нанёс рисунок Солнечного василька на два из отделений, на одном выделил цветки, на другом корни. Этот мешок кинул Одри. Затем из найденных веток трансфигурировал перчатки, нож и ножницы. Всё это вручил женщине.

— Надеюсь, ты поймёшь, что ингредиенты с Солнечного василька надо складывать в отделения с его изображением?

Одри молча кивнула и приступила к сбору растений.

Я трансфигурировал себе лежак, лёг на него, достал книгу под названием: «Гербология. Целебные и зельедельческие растения Северной Америки», и стал оную изучать.

— Одри, запомни, может быть пригодится, ведь Солнечный василёк можно использовать даже без всякого волшебства. Цветы надо настаивать на спиртосодержащей жидкости, настой принимают при лихорадке. А отвар из измельчённых кореньев готовится довольно просто: одна чайная ложка на стакан воды, прокипятить три-четыре минуты, затем применяют по чайной ложке три раза в день при гастрите.

— Тут какой-то цветок, — произнесла Одри. — Ну, стебель, а на нём много фиолетовых цветочков. Его тоже рвать?

— Покажи.

Я оторвался от книги и посмотрел в сторону сборщицы трав. Беннетт срезала стебель растения и продемонстрировала его во всей красе.

— Наперстянка… Не думал, что она тут растёт. Отвар из неё регулирует деятельность сердца, усиливает мочеотделение и уменьшают отёки. Запомни — любое самостоятельное использование этого растения строжайше запрещено. Все виды наперстянки — ядовитые, они содержат сложные гликозиды, оказывающие сильное действие на сердце. Короче говоря, обрывай листья. Только складывай их отдельно. Если найдёшь ещё, тоже обрывай листья, пригодится.

— А тут ещё какие-то синенькие цветочки встречаются, — произнесла Одри, вырывая этот самый цветочек и демонстрируя мне.

Увидев этот цветок, я чуть не вскочил с места, чтобы начать их собирать самостоятельно.

— Будда! Да это же Колдовской Барвинок! Из него изготавливают зелья против раковых опухолей и добавляют листья для усиления некоторых целительских эликсиров, в частности в долголетние. Срезай все цветы, которые найдёшь, вместе с листьями.

Вот повезло-то. Прекрасное место для сбора ингредиентов. Элизабет тут точно понравилось бы. Да уже из найденных растений я могу сварить простенькое зелье, способное исцелить как минимум несколько десятков болезней, а если усилить слезой феникса, то она ещё и нейтрализует яд, плюс сделает зелье довольно мощным общеоздоровительным препаратом, который будет можно принимать маглам. Это я удачно за цветочками сходил.

Через час, когда я заметил, что Одри окончательно выдохлась и устала, дал отмашку на прекращение сбора. Трав она набрала с изрядным запасом.

По возвращении в лагерь я приступил к варке зелья. Получившаяся в результате этого процесса салатовая жидкость, слегка искрилась, и хоть такого сочетания ингредиентов я в книгах по зельеварению не обнаружил, но опыт, полученный благодаря супруге, позволяет сделать вывод, что зелье безвредное, должно действовать как мощное исцеляющее, а большего мне не надо — это пусть зельевары расписывают все эффекты и проводят сложные эксперименты с составами.