Тирр-джилаш пожал плечами:

— Сказать по правде, у меня тоже его нет.

— Полно, — нахмурился Клнн-торун. — А как насчет тех трех стихотворений, которые ты посвятил Клнн-даван-а, после того как познакомился с ней?

Тирр-джилаш подозрительно посмотрел на него.

— Но она ведь не показала их тебе, не так ли?

— О, нет. Она просто зачитала мне самые лучшие места, — заверил его Клнн-торун. — Нет, в самом деле, мне понравилась твоя поэзия. Очень гладко написано.

— Рад, что смог одурачить тебя, — сказал Тирр-джилаш, фыркнув. — По правде говоря, я пролил немало пота, сочиняя эти вирши, но так и не достиг совершенства. Я счастлив, что они понравились ей и мне не пришлось писать других. Я до сих пор убежден, что она начала встречаться со мной просто из жалости.

— Вряд ли, — сказал Клнн-торун с легкой улыбкой. — Поверь, на нее эти стихи произвели большое впечатление. Также, как и ты сам.

— Она произвела на меня куда большее впечатление, — пробормотал Тирр-джилаш, оглядываясь.

Фамильный замок Клнн возвышался прямо за его спиной. Клнн-даван-а находилась сейчас там вместе с вождями семьи и клана. Она должна склонить их на свою сторону, как сделал это он со своими братом и родителями.

Она воюет в одиночку. Тирр-джилаша туда не допустили. Даже родителям или Клнн-торуну не позволено быть рядом с ней. Им ничего другого не осталось, как только сидеть в галерее или бродить возле замка, гадая о том, что происходит в его стенах, и, поджидая, когда же вожди позовут их. Глупая, старомодная процедура…

— Я слышал, твой отец стал старейшиной около полуцикла тому назад, — сказал Клнн-торун. — Жаль, что я не смог посетить церемонию посвящения. На нас неожиданно напали жуки шибба, и потребовалось присутствие всех членов семьи, чтобы избавиться от них.

— Все в порядке, — вздохнул Тирр-джилаш, испытывая давнишнее чувство вины. — Так случилось, что мне тоже не удалось попасть туда. Я находился в археологической экспедиции, когда это случилось. Под рукой не было достаточно быстрого корабля, который смог бы доставить меня на церемонию вовремя.

— Да, Клнн-даван-а как-то раз пропустила церемонию своего дяди по сходной причине, — сказал Клнн-торун. — Приспособился ли Тирр'т-рокик к образу жизни, который ведут старейшины?

— Я думаю, он неплохо себя чувствует, — отвечал Тирр-джилаш. Он кивнул в сторону океана: — Его целью в данный момент является перенос алтаря — поближе к реке Амт'бри, где он мог бы слышать шум воды. Представь, как бы ему хорошо было здесь, на берегу океана.

Тут и представлять нечего, — мрачно сказал Клнн-торун. — Вожди клана Дхаа'рр уже давно твердят о том, что пирамиды должны стоять на берегу.

— В самом деле? — спросил Тирр-джилаш, осматриваясь по сторонам. Не считая замка семьи Клнн, поблизости виднелось всего несколько построек. — Меня удивляет, что тут нет алтарей.

— На самом деле устанавливать их здесь нельзя, — сказал ему Клнн-торун, — соленый воздух вреден для органов фсс, так что мало кто решится установить здесь фамильный алтарь.

— А, — сказал Тирр-джилаш, понимающе кивнув. — Но это не проблема, если кто-то зациклился на обрезанной плоти.

— Правильно, — сказал Клнн-торун. — Требование о переносе сюда пирамид звучат все громче и громче.

Тирр-джилаш вновь посмотрел на океан:

— Что ж, по крайне мере, у вас здесь, на Дхаранве, предостаточно пустынных земель. У кланов, находящихся в центре Окканвы, ничего подобного нет.

— Может, ты и прав, — сказал Клнн-торун. — Но даже здесь все не так просто. Все самые красивые места уже заняты семьями или отдельными лицами.

— И никто из владельцев не хотел бы, чтобы за его плечами порхали старейшины.

— Ты меня понял, — Клнн-торун в раздумье провел рукой по лицу. — Знаешь, Тирр-джилаш, если откровенно, меня все это волнует. Боюсь, что ситуация может выйти из-под контроля. — Почему же?

— Ну… — Клнн-торун замолк. — Ты когда-нибудь изучал историю джирриш? Я имею в виду, изучал ли ты ее серьезно?

Тот пожал плечами:

— Я прошел несколько курсов, — сказал он. — В дебри особенно не углублялся.

— Я серьезно занимался нашей историей, — сообщил Клнн-торун. — Особенно, войнами старейшин.

— В самом деле? — Тирр-джилаш внимательно посмотрел на него. — Никогда бы не подумал, что тебя привлекает военная история.

Клнн-торун пожал плечами:

— Сам по себе я избегаю конфликтов, но это не значит, что меня не может интересовать военная история.

— Логично, — согласился Тирр-джилаш. — Так о каком же конфликте ты хочешь рассказать мне?

Клнн-торун посмотрел в сторону замка семейства Клнн.

— Знаешь ли ты о том, что борьба между старейшинами и материальными существами за землю явилось причиной Третьей войны старейшин?

Тирр-джилаш нахмурился:

— Ну, это не совсем так. Во-первых, все джирриш тогда жили на Окканве. Теперь мы селимся еще на семнадцати мирах.

— Вот почему требовалось пятьсот циклов, чтобы вновь достичь подобной фазы, а не триста, которые прошли между Второй и Третьей войнами, — заметил Клнн-торун. — Но есть и еще один фактор. В то время джирриш были приучены, что старейшины постоянно находятся при них, являясь неотъемлемой частью жизни материальных существ. Теперь же нас вдруг потянуло к частной жизни, к уединению. Мы не хотим, чтобы кто-то постоянно находился рядом с нами, в особенности же не хотим, чтобы этим кем-то был старейшина. Постоянно раздаются призывы к тому, чтобы убрать алтари и пирамиды подальше от городов. На Дхаранве джирриш с удовольствием селятся в отдаленных районах, куда старейшины не могут долететь.

— Мы переживаем новый цикл развития нашей цивилизации, — задумчиво сказал Тирр-джилаш. — Пятьсот циклов тому назад джирриш обычно жили где-нибудь в одном месте, где даже старейшины являлись бывшими членами их семей. Отношения были простыми и дружественными. Но последние сто циклов мы свободно перемещаемся с одной планеты на другую, никогда не зная наверняка, кто может стоять у нас за спиной. Джирриш нервничают. А нервные индивидуумы часто становятся агрессивными.

— Ты прав, — согласился Клнн-торун. — Я об этом и не подумал.

— Ну, я специально занимался эти аспектом нашей культуры, — сказал Тирр-джилаш. — Кроме того, я много путешествую. Ты же живешь с семьей, так же как джирриш жили в прошлом.

— Да, понимаю, — сказал Клнн-торун. — Но есть и еще один фактор: в связи с постройкой новых пирамид сами старейшины меньше связаны со своими семьями, чем прежде. — Он нахмурился. Фактически, это лишь подтверждает мои мысли.

— А что это за мысли? Клнн-торун вильнул хвостом:

— Мне кажется, что старейшины заинтересованы в войне с людьми-завоевателями.

Тирр-джилаш мгновенно забыл о величественном океане и уставился на своего приятеля.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты только подумай, — сказал Клнн-торун. — Каждую планету, которую мы захватили у людей-завоевателей, старейшины могут использовать для своего обитания. У них будет больше жизненного пространства.

— Ты что, в самом деле полагаешь, что из-за этого стоит воевать?

— Конечно же, — отвечал Клнн-торун. — захват территорий всегда являлся поводом для войн. Не забывай, что каждая новая планета представляет для старейшин новые возможности. Они ведь связные.

Тирр-джилаш посмотрел на семейный замок Клнн и подумал о той планете, с которой они с Клнн-даван-а только что прибыли. Когда джирриш и чиги столкнулись между собой двести циклов тому назад, у чигов имелись колонии в двух солнечных системах, и они осваивали еще две. В результате войны они были отброшены на свою собственную планету — Грии, которая с тех пор окружена кораблями джирриш. А их четыре колонии теперь входят в состав восемнадцати миров джирриш. Тысячи джирриш и десятки пирамид находятся на них.

— Я знаю, это кажется невероятным, — задумчиво произнес Клнн-торун.

— Ну да, — согласился Тирр-джилаш. — Чтобы все это сработало, надо организовать крупномасштабный заговор, в который должен войти практически каждый старейшина. Согласись, что такое вряд ли возможно.