Но настал день, когда иссякли все запасы пищи. Не осталось и зернышка в корчаге, давно уже не было масла. Пришлось Аспанзату взять свой лук со стрелами и пойти на охоту. Нелегко досталась ему первая добыча. Он долго гонялся за дикой козулей, чуть не угодил в пропасть. Но когда стрела все же настигла ее, он с гордостью положил козулю у подножия своего жертвенника.
Не раз ходил Аспанзат на охоту. Бывало и так, что в течение многих дней он бродил среди гор, вдали от своей пещеры, но как только ему удавалось убить кабана или поймать немного рыбы в горной реке, он тотчас же возвращался к своей пещере и принимался за летопись.
Завернувшись в обрывки кошмы и в грубые шкуры животных, он трудился в любую погоду. В дни осенних дождей и холодных ветров Аспанзат забирался в пещеру, и там, сидя у крошечного светильника, сделанного из черепка разбитого кувшина, он писал и писал.
Много страниц своей летописи Аспанзат посвятил описанию мастерства искусных ремесленников Согда. Он рассказал, какие шелка и ковры ткали в Панче, какое оружие ковали в Самарканде, как умели украшать дома.
«Я знал юношу, прекрасного собой, — вспоминал Аспанзат. — Он был еще совсем юным, но как удивительно он владел кистью! Какие дивные росписи делал! И недаром его ценил лучший живописец Согда, старый Хватамсач… Рустамом звали юношу. Он мог бы создать славу своему племени, если бы очутился в другой стране. Его нет. Но не должно случиться, чтобы вместе с ним была забыта живопись Панча. Я верю, и в горах Согда живут умелые люди. Их не тронули враги, они продолжат свой род и сохранят для потомства свое мастерство. А я сохраню память о тех, кто прославил Панч».
Рустам был жив. Если бы Аспанзат не прятался в горах, не ушел так далеко от горных селении, раскинутых вдоль реки, он бы встретил Рустама и Махзаю. Махзаю? Значит, она уцелела? Да, она была спасена Рустамом. И вот как это случилось.
Когда Рустам покинул осажденный Панч и бежал к горе Магов, на пути к крепости Абаргар он спустился к реке, чтобы передохнуть и умыться. Недалеко от тропинки, ведущей в горы, у самой реки, он увидел пастухов; они о чем-то громко спорили. Рустам подошел к ним; двое искалеченных людей лежали на берегу и стонали. То были пожилой мужчина и молодая девушка. Рустам спросил пастухов, откуда эти люди. Ему сказали, что их выбросило на берег и они не в состоянии подняться. Рустам подошел поближе, и крик ужаса вырвался у него из груди. Перед ним лежали Махзая и рядом с ней Артаван.
— Принесите скорее одеяла и палки! — попросил Рустам, — мы перенесем их на носилках, а потом позовем костоправа и знахаря. Нужно спасти их!
Из ближайшего селения принесли палки и одеяла. Рустам смастерил носилки и попросил пастухов помочь ему доставить несчастных в ближайшее жилье. Он рассказал о том, что это Махзая, его невеста, и отец ее, Артаван. Сердобольный гончар предложил свой дом, и Артаван с Махзаей вскоре получили питье из диких трав, которое должно было поставить их на ноги. Костоправ проверил все кости и сказал, что есть только небольшое повреждение на правом плече девушки. Он сделал повязку, произнося при этом заклинания, и сказал, что девушка вскоре поправится.
Махзая и Артаван поправлялись. Они рассказали Рустаму о своих несчастьях, о том, как погибла в реке Марьяма, как осталась у арабов тетушка Пурзенча и как они, почти безжизненные, были выброшены на берег реки.
Долго они оплакивали погибших. Но надо было приниматься за работу. Рустам нанялся в пастухи и стал налаживать хозяйство. Он сделал небольшой домик из глины, сам посадил вокруг него тутовые деревья и абрикосы, а Махзая стала разводить коконы, чтобы ткать шелка. Артаван, как и прежде, занялся виноградником. Их селение было далеко от горы Магов. Им не хотелось видеть эту мрачную гору, которая напоминала о стольких несчастьях. Они никогда не ходили в Панч, который был разрушен и покинут людьми. Они довольствовались тем, что имели, и постепенно стали забывать свои горести.
Настал день, когда Рустам смог отпраздновать свадьбу. К этому дню он расписал все стены своего убогого жилища.
Он изобразил Махзаю такой, какой она была в комнате молитв. На другой стене он сделал изображение Махзаи, играющей на самодельной арфе. Когда соседи увидели, как искусен Рустам, они стали его просить сделать для них росписи, а также украсить храм огня, недавно построенный в этом маленьком селении. Люди жили здесь свободно, следуя обычаям своих предков.
…Прошло несколько лет; у Махзаи и Рустама уже подрастали два сына. Один из них, названный Аспанзатом, постоянно напоминал всей семье о сыне Навимаха, которого они считали погибшим.
Случилось как-то: по крутым, горным тропам, вблизи пещеры, где жил Аспанзат, проходил караван. Люди обратили внимание на странного человека, одетого в обрывки звериных шкур. Он шел по тропе с луком за плечом, но, как только увидел караван, скрылся среди скал. Едущие в караване люди долго кричали и звали странного отшельника, но так и не увидели его больше.
Время шло. В городах Согда уже прочно установилась власть халифа. Ислам стал религией многих согдийцев, и о том страшном времени, когда сжигались храмы огня и уничтожались дворцы согдийской знати, стали постепенно забывать. Но об этом не забыл Аспанзат. Он по-прежнему жил в своей пещере и вел свою летопись. Но теперь эта летопись была начертана на множестве сухих белых палок. Аспанзат одичал, оброс длинной седеющей бородой. Он был так черен и худ, что походил на дервиша. Никто бы никогда не мог подумать, что этот худой изможденный человек с темными горящими глазами совсем еще молод. Он изводил себя тяжким трудом, к тому же нелегко было прокормиться в этих диких горах. А еще труднее было добыть все необходимое, чтобы продолжать свою летопись.
И все же настал день, когда летопись была закончена. В этот день Аспанзат долго сшивал грубой кривой иглой твердые, как дерево, шкуры горных баранов, чтобы сделать крепкий мешок. Он сложил туда все свои записи на бумаге, на коже, на пергаменте и палках и всю эту драгоценною поклажу потащил на гору Магов.
Там, среди развалин крепости, был жертвенник. Он поднял его каменные плиты и сложил под ними свою летопись. Потом зажег на жертвеннике дикие ароматные травы, помолился на уходящее за горы солнце и пошел без всякой цели, без всяких желаний.
Он не знал, куда идет. Все, что он должен был сделать, он сделал. И теперь его окружала пустота. Аспанзат давно не видел людей и боялся их. Иногда он сам с собой разговаривал, и эхо в горах отвечало ему своим стоголосым языком. Но как только до него доносились звуки, ему становилось страшно, он убегал и скрывался в глубоком, сыром ущелье. И теперь, поняв, что ему нечего делать на земле, он пошел к тому сырому и холодному ущелью, где не раз прятался от эха. Здесь не ходили люди и потому не было ни одной тропинки. Аспанзат шел, цепляясь за скалы, и прислушивался, как камни, срываясь под его ногами, с шумом летели в бурный поток. Он был слаб… У него дрожали руки, пальцы были непослушны, а скалы так круты…
С тех пор в горах уже никто никогда не встречал больше странного отшельника.
Тайна горы Муг
Послесловие
Кайнарсу — кипящая вода. Так тюрки назвали бьющий из земли ключ с водой чистой и прозрачной, как слеза. Источник назван кипящим не потому, что он горячий, а потому, что он стремительно вырывается из гранитных оков и словно закипает в причудливом кружении. Это очень древний и очень щедрый источник. Больше двенадцати веков назад к прохладным водам Кайнарсу приходили жители древнего Пянджикента. Это они построили город в долине Зеравшана. В ту пору Зеравшан назывался рекой Согд, а земли в долине Зеравшана, от Пянджикента до Кермине, а также земли Самарканда были подвластны царям Согдианы.
29
Гора Муг — современное название горы Магов.
