– Доброго дня, миледи,- Кассиан встал и, дождавшись милостивого кивка, сел назад.

– Миссис Эдингтон,- поправила его ведьма,- профессор чароплетения. Я потеряла титул, выйдя замуж. Ни разу не пожалела. Что будете вести?

– Аналитику, мэм.

– Хорошо. Но вряд ли они поймут, современное поколение больше интересуется приложениями для личных устройств связи, нежели учебой,- миссис Эдингтон выглядела так, будто ее это оскорбляет.

Кассиан поднялся, приготовил для ведьмы чай и подал. Чай был милостиво принят, а вот от пирожных она отказалась.

– Не в моем возрасте,- с удовольствием произнесла она. Словно было что-то хорошее в том, чтобы постоянно подчеркивать свой возраст.

– Как скажете, мэм.

Весь день Гарвести пришлось проболтаться по институту – ректор не внес его лекции в план занятий. Студенты безошибочно определяли в седом и хромом мужчине военного. Была ли в этом виновна выправка профессионального военного, седина или холодный, цепкий взгляд – не ясно. Но разговоры стихали, группки рассасывались вспоминая о неотложных делах.

Лармайер объяснил, еще не было одобрения попечительского совета, оттого аналитика не ведена в расписание. Как считал Кассиан – банальная халатность. Ведь подъемные, выделяемые всем новым преподавателям уже были перечислены.

– Мерзавец! – и звон пощечины разносятся на весь холл.

Прихрамывая и сильно опираясь на трость Кассиан устремился к источнику звука. Подлинное отчаяние в голосе девушки, напомнило отставному капитану не самые лучшие моменты службы.

– Что происходит? – грозный, уверенный голос кудрявой грязнокровки настолько не вязался с ее поведением в учительской, что Гарвести затаился, подслушивая. И тут же сам себе напомнил, что военные не подслушивают, а осуществляют сбор данных.

– Простите, мэм. Этот юноша,- девица всхлипнула, и Гарвести нахмурился, представляя, что могло довести несчастную до слез. – Мерзавец! Скачал себе на МагЛинк приложение «идеальный возлюбленный»!

– Ваше слово,- коротко распорядилась куратор.

– Так чего, она мне сообщение за сообщением посылает, а мне тренироваться надо. Финальный матч он уже вот он,- парень экспрессивно показал, где именно на его теле находится указанный матч. – А она шлет и шлет. А пацаны и говорят, ну, установи прогу, она будет за тебя отвечать.

– Ясно. Мисс Шайн, насколько мне известно у вас шесть не сданных зачетов, иначе говоря «хвостов». Еще немного, и я буду вынуждена подвесить вас за эти самые хвосты. А впрочем, за этот месяц вы ничего не исправите, а дальнейшее меня мало волнует.

– Я умру? – ахнула впечатлительная девица.

– С чего бы?

– Ну, а почему вас мои хвосты не волнуют.

– А меня ничьи не будут волновать.

– Вы бросаете нас? – напрямую спросил парень. – Из-за тех слухов?

– Сколько вариантов имеется сейчас? – с непонятным, горьким весельем спросила грязнокровка.

– Восемь вариантов, но мы с пацанами девятый намутили,- горделиво произнес юный спортсмен.

– Мистер Лонг, проводите мисс Шайн до кабинета алхимии, и будьте любезны по дороге договориться на количество сообщений, которые вы согласны получать от нее.

Кассиан проводил взглядом парочку и посмотрел на вышедшую в холл Эртайн. Она устало вздохнула и потерла шею, обнажая худые запястья с невероятным количеством браслетов и цепочек. В ее случае гетерохромия приобрела весьма изысканный вид. И Гарвести было до зубовного скрежета интересно, отчего она до сих одинока.

– Куратор Эртайн,- голос ректора раздавался откуда-то с потолка,- будьте любезны зайти в мой кабинет.

– Чтоб тебя приподняло, да размазало,- выдохнула девушка, и решительно повернулась к лестнице.

Кассиан прищурился. Что-то в этом институте происходило неправильное. Генерал Кафф был прав, подчеркивая, что необходимо внимательнее присмотреться к обитателям сего учебного заведения.

***

– Ты к ректору? – Арри вынырнула из-за угла едва не сбив с ног Илзе. Эртайн поморщилась, она не любила когда коллега излишне нависала над ней.

– Как ты могла? Это был мой проект,- Илзе нервно теребила кожаный браслет. Куратор злилась, но не на вероломную подругу, а на себя. Почему она в очередной раз чувствует себя виноватой?

– Случайно вышло,- Арри открыто улыбнулась,- мы поговорили и мне показалось кощунственным предать забвению такую идею. Или ты все-таки взяла ее в разработку.

Илзе никогда не считала себя истеричкой. Насмотревшись на мать, на ее пафосные, полные глубокого смысла речи и потоки слез – она решила держать все в себе. Ведь миссис Эртайн, получая желаемое, не видела, как смотрел на нее муж и свёкр. Сама Илзе, бывшая скорее бесплотной тенью, чем полноценным членом семьи, многое видела и понимала. Но вот сейчас ее одолело невероятно желание напасть на Дарию, вцепиться ей в волосы и кричать. Кричать о том, как тяжело дались ей исследования. Как Илзе проводила ночи в теплицах, а после вела уроки и только кофе пополам с бодрящим зельем помогал не упасть. Что она поставила личный рекорд – пять суток без сна.

– Нет, мне это показалось бесперспективным,- кривовато улыбнулась куратор Эртайн. – Дерзай. Может что и получится. Скрещу за тебя пальчики.

– Ох, как жаль,- Дария нахмурилась,- ты уверена, что не работала в этом направлении?

– Что за привычка переспрашивать. Уверена.

Илзе оставила позади себя раздосадованную мисс Никерс. Подходя к кабинету ректора, куратор Эртайн поняла две вещи – она в кои-то веки не пересчитала свои шаги, во-первых, а во-вторых, вернулась головная боль.

– Проходите. Куратор Эртайн, позвольте представить вам милорда Данборта. Рольф, это Илзе Катарина Эртайн.

– Вы обворожительны, Катарина,- сально улыбнулся высокий, худой элл.

– Куратор Эртайн или Илзе, пожалуйста,- негромко, но твердо произнесла девушка. – Второе имя, как правило, предназначено для общения внутри семьи.

– Простите, Илзе, ваша красота вскружила мне голову. И, как я думаю, не только мне,- подмигнул Рольф Данборт ректору.

– Отнюдь, друг мой, нас с мисс Эртайн связывают исключительно дружеские отношения.

– Значит, я могу ухаживать за юной мисс? Ты не расстроишься?

Илзе стояла вытянувшись в струнку и гадала, что полагается делать в такой ситуации? Вмешаться в разговор и приказать оставить ее в покое? Но непокорная добыча только распалит милорда. Промолчать, и в очередной раз выставить себя робкой мямлей?

– Куратор Эртайн покажет вам основные достопримечательности нашего института.

– Да, сэр,- кивнула Илзе,- позволю себе заметить, что с прошлого года ничего не изменилось. А оранжерея, гордость моего факультета, сейчас закрыта. Происходит смена сезона, растения плохо отреагируют на чуждую магию.

– Однако вы туда ходите,- остро посмотрел на подчиненную ректор.

– Увы, моя магия не способна повредить даже паукам.

– Что ж, отложим экскурсию, тем более мне есть что с тобой обсудить.

– Куратор, возьмите ваши бумаги,- ректор кивнул на ядовито салатовую папку, выделяющуюся среди благородных, коричневых и черных товарок. – Подготовьте отчет по успеваемости студентов за последний квартал, и подбейте расходы на теплицы.

– Да, сэр. Я могу идти?

– Идите.

В кабинете никого не было. Илзе добралась до своего стола, и бросив бумаги, начала рыться в ящиках. Проклятый блистер с таблетками не желал находиться. Бумаги поползли со стола, Илзе успела только резко развернуться и с обреченным стоном проследить взглядом за катастрофой. Почти готовый отчет, несколько личных писем, квитанция об оплате общежития и записная книжка – все это рухнуло на пол и было залито водой из кружки.

– Ненавижу минералку,- зло выдохнула куратор Эртайн и села на пол. Привалившись боком к столу, она наблюдала как вода впитывается в бумаги. Достойная середина дня. Осталось только зареветь, но нельзя.

– Мисс Эртайн,- хрипловатый баритон капитана Гарвести разрушил момент единения Илзе с депрессией.

– Капитан,- в тон ему отозвалась девушка, не имея, впрочем, желания предпринимать какие-то действия.