Первые три метра парню дались достаточно легко. Он уверенно переставлял ноги и руки, крепко упираясь в стены, но когда начал двигаться дальше, ощущение и страх высоты давали о себе знать. Движения стали более неуверенными, и Марк по несколько раз проверял, насколько стабильно держалась нога на шершавой поверхности стены, прежде чем карабкаться дальше. Когда юноша прошел большую часть пути, он остановился, переводя дух и глядя вниз. Становилось страшновато.

— Марк, все в порядке? — донесся голос Тиоры снизу.

— Да, просто отдыхаю, не переживай, все под контролем, — успокоил ее парень.

— Не спеши, я переживаю.

— Я уже почти на месте. Глазом не успеешь моргнуть, как я уже буду опять внизу рядом с тобой, целый и невредимый.

Марк сделал еще несколько шагов по стене. До верха оставалось всего ничего, но и высота уже была пугающей, и, стоя над разверстой пастью прохода, юноша старался как можно меньше смотреть вниз. Руки его похолодели и как будто одеревенели от тревоги, ноги пока были в его власти, но, казалось, что скоро также начнут сдавать позиции. Надо было скорее заканчивать подъем.

— Ты не устал? — с тревогой крикнула Тиора.

— Нет, все нормально, почти на месте. Быстренько осмотрюсь и буду спускаться.

Юноша сделал еще пару шагов и уцепился руками за края стен, еще немного и он уже возвышался над их уровнем примерно по пояс, упираясь ногами и держась руками за их верх. Взбираться на стены он не стал, так как потом было бы опаснее ставить ноги обратно для спуска. Лучше уж висеть над проемом в том же положении. Ноги держали его уверенно.

— Марк, я тут подумала: когда мы входили в лабиринт, стены были широкими. Может мне тоже взобраться наверх, да и пошли бы по стенам спокойно, куда нам надо, — крикнула девочка.

— Нет, Тиора, опасно, даже если бы стены сверху были ровные, а тут они, оказывается, вообще скруглены, так что исключено в любом случае, — ответил парень, оглядываясь вокруг.

— Это плохо, — сказала она и добавила. — Ну, что там видно, не томи уже?

Юноша понял, что взбирался он сюда зря. Вокруг не было видно ни зги. Он вращал головой в разные стороны, максимально изгибаясь спиной и внимательно вглядываясь вдаль. На всей площади вокруг перед его взглядом простирался огромным полем каменный лабиринт. Его извилины петляли самым причудливым образом, но совершенно было неясно, где может находиться выход. Видимость была приличная, но дальше все уходило в туман, даже не было видно места, откуда они пришли. Наверху было пустынно, безветренно и тихо.

Тиора стояла, подняв голову, и ждала.

— Ничего не видно абсолютно. Вокруг сеть лабиринта и сплошной туман дальше во все стороны — с досадой крикнул ей Марк. — Зря только поднимался.

— Ну, хоть попытались, — с грустью в голосе сказала Тиора.

И тут она услышала какой-то шорох из-за изгиба прохода, в котором они находились. Девочка обернулась и стала вглядываться в ту сторону. Поворот находился в нескольких метрах от нее, но подойти и заглянуть за него она не решилась. Снова шорох. Что-то как будто терлось о каменную поверхность шершавых стен. Дрожь мелкой рябью прошлась по телу Тиоры, и ее сердце ускорило ход.

— Марк! — плаксиво крикнула она. — Мне кажется, тут кто-то есть. Спускайся скорее, я боюсь.

— Что такое, Тиора? — в голосе парня послышались тревожные нотки, а лицо нахмурилось. — Я сейчас спускаюсь, не волнуйся. Стой и не шевелись.

Он начал делать первые шаги к спуску, как вдруг что-то резко рвануло из-за поворота прямо к девочке на большой скорости. Тиора взвизгнула на весь проход высоким девчачьим писком, но не успела даже опомниться, как оказалась в лапах какой-то твари. Существо было черного цвета, ростом примерно с Марка, с руками и ногами, но поверхность их была усыпана наростами в форме лезвий косы, опущенных вниз. Ноги же оканчивались ровно неким подобием копыт. Голова была странной формы: весь череп был вытянут назад, и то, что должно было быть затылком, образовывало рог с небольшим изгибом. На поверхности лица вовсе ничего не было, она была абсолютно ровной: глаза, нос, рот, уши — все это отсутствовало.

Тварь двигалась с необычайной скоростью, так что даже если Марк был бы на земле, ему даже близко не удалось бы догнать ее. Существо схватило Тиору под мышку и, немного подавшись вперед корпусом, ринулось по проходу прямо под парнем. Тварь бежала то на двух ногах, то периодически включала в бег свободную руку, при этом, совершенно не теряя скорости, и, входя в повороты извилистого пути, забегала по инерции даже на нижнюю часть стен.

— Маааааарк! — визг Тиоры эхом прокатился по проходу.

— Тиора! — парень в испуге начал карабкаться вниз, не разбирая, куда ставит ноги.

Один раз он скользнул вниз метра на два, обдирая ладони и рискуя сорваться. Вовремя удержался на месте, остановился, и, не обращая никакого внимания на кровоточащие руки, снова стал спускаться.

— Тиора!

Дойдя до половины пути, спеша насколько это было возможно, юноша неудачно поставил правую ногу на выступ, и она резко сорвалась, скидывая вниз пыль. Марк локтем правой руки и правой щекой с силой хлопнулся на стену всем весом, заскользил ими по шершавой поверхности и взвыл. Щека горела адским пламенем, капли крови выступили сквозь глубокие царапины, но ему было уже все равно. Марк поставил правую ногу, выровнялся и быстро спустился на землю.

— Тиора! — он кричал до боли в горле, рванув по проходу, преследуя тварь, укравшую девочку. Правый рукав одежды грязными лохмотьями в пятнах крови трепыхался во время бега.

— Тиора! — из его глаз обильно полились слезы. Слезы страха. Марк был напуган в крайней степени. Он не переживал так за себя, как переживал за девочку, и теперь его сердце бешено колотилось, а разум рисовал ужасные картины, которые могли постигнуть ее.

Он бежал по проходам, не разбирая дороги, периодически останавливаясь и вслушиваясь в тишину. Пару раз ему казалось, что он услышал крик девочки и кидался в ту сторону, но было неясно, то ли это была правда, то ли слух начинал его обманывать.

Марк бежал и вспоминал момент, как в детстве он проснулся посреди ночи и не обнаружил своего младшего брата Ивана в своей постели. Мать находилась в тот момент на работе. Ивану тогда было лет десять, и Марк очень сильно перепугался за него. Быстро оделся и выскочил на пустынную улицу. Вокруг было темно, и лишь на главных дорогах поселка местами горели фонари. Тогда парень с тревогой в душе и слезами на глазах оббегал, как ему показалось, весь поселок в поисках младшего брата. Марк всегда был впечатлителен, и в его душе оставили свои отпечатки множество рассказов о том, как цыгане воровали ночью детей, или истории о всяких странных людях и ведьмах — сельские рассказы всегда пестрили какой-нибудь мистической чертовщиной. Тогда парень нашел брата на одной из улиц, и, стараясь не показывать тот факт, что он вообще плакал, пошел с ним домой. Он даже не ругал Ивана, просто спокойно вел его. На вопрос «Где ты пропадал и почему ушел ночью?» младший брат заявил со всей своей детской непосредственностью, что ему не спалось, и он решил погулять.

Сейчас же душу Марка раздирали такие же чувства отчаяния и тревоги, от которых его начало тошнить и трудно дышать. Слезы лились из его глаз ручьем, лицо исказила гримаса сильнейшего горя. Он бежал и звал Тиору, срывая голос, разрывая глотку до хрипа и боли и начиная уже кашлять. След девочки обрывался, и неизвестно было, где теперь ее искать.

Парень добежал до очередного перекрестка и остановился. Он понятия не имел, куда ему теперь двигаться. Ему хотелось выть на всю округу от переполнявшего его горя, но все же он попытался сконцентрироваться и понять, в какую сторону тварь могла унести девочку. Марк пробежался по каждому пути метров десять вперед в надежде найти какие-либо знаки, каждый раз возвращаясь обратно к перекрестку. В итоге пути показали, что все они спускались в какие-то пещеры. Весь лабиринт всей своей плоскостью как будто переходил ниже и углублялся. Но если раньше они шли и вниз и вверх, и над их головами всегда было небо, то теперь все проходы уходили в пещеры. А это точно не могло радовать. Парень старался не впадать в панику и отчаяние, но с каждой минутой это делать становилось все тяжелее.