Все разбредаются по своим местам. Несмотря на побег заключенного, задание должно быть закончено. Каждый из нас обрабатывает полученную за две недели исследований информацию, сравнивает, анализирует и систематизирует. Расследованием и поисками беглеца займутся другие люди.

Я открываю свой файл и размышляю, что должна в нем написать. У меня есть множество результатов экспериментов, документально зафиксированные факты о способностях Эдварда Мейсена, но ни одно из свидетельств не доказывает, что он вампир. Однако это и не означает, что он пришелец с другой планеты, это всего лишь предположение, основанное на анализе его слюны. Одна из версий. Другие отделы склонны считать Эдварда Мейсена мутантом, о пришельце никто и не помышлял. Возможно, будучи человеком, во время войны Мейсен подвергся неизвестному химическому воздействию, отчего его генетическая структура полностью изменилась. Но я не имею права строить догадки. Я узкий специалист, и от меня ждут ответ только лишь в рамках моей профессиональной деятельности: вампир Эдвард Мейсен или нет.

Мои пальцы нерешительно замирают над клавишами, пока я раздумываю над проблемой.

И вдруг я отчетливо и ясно понимаю, что именно должна написать. Если Вольтури существуют, значит, они придут уничтожить вампира, который раскрыл секрет их существования, дал факты в руки людям. Он хочет умереть, он дал это понять. Но я не могу сидеть сложа руки, зная это. Теперь я точно знаю, как ему помочь!

Пальцы быстро стучат по клавиатуре, заполняя отчет доказательствами. Эдвард Мейсен не вампир. Я хотела всего лишь подвергнуть этот факт сомнению, но не абсолютно опровергать его. Но теперь я поступаю иначе: любой, кто прочтет мой отчет, сделает вывод, что Эдвард Мейсен – неизвестное науке существо. Пришелец, мутант – не имеет значения. Главное, что он не вампир. Доказательств его внеземного происхождения – хоть отбавляй, в отличие от доказательств вампиризма. Пусть будет так. Мой маленький подарок, который, может быть, подарит ему жизнь или хотя бы продлит ее.

Мне становится легче от мысли, что он, возможно, будет жить… даже если я никогда больше его не увижу. Меня греет мысль, что я хотя бы попыталась его спасти. Я знаю, что буду помнить и… любить его, даже если расстояние и время разделят нас навсегда.

Я сдаю отчет еще до обеда. Агент Люк молча принимает его. Он недоволен, но не сообщает мне никакого решения. По-видимому, я еще числюсь в Бюро, хотя вряд ли это продлится долго.

Люк приказывает мне оставаться на связи и отправляет домой.

Я обедаю в кафе с красивым названием «Volcano» и, хотя название не имеет ничего общего с итальянцами, его первые буквы настойчиво напоминают мне о существовании Вольтури. Машинально я проверяю, что оружие с тридцатью тремя патронами все еще при мне, - сумочка из-за металлического ствола весит в два раза тяжелее.

В отель я возвращаюсь со смешанными чувствами. Не знаю, что меня дальше ждет, и должна ли я послушаться Эдварда Мейсена, заказав себе поддельные документы и позорно сбежав из страны? Если я сделаю это прямо сейчас, мое исчезновение точно свяжут с побегом пленника. Мое имя объявят в розыск. Мне все равно не уйти.

Бросая сумочку на пуф в гостиной, отмечаю, что в номере снова жара – наверное, уборщица снова закрыла окно. Подхожу и осторожно приоткрываю раму, чтобы впустить свежего воздуха внутрь. И замираю от ужаса, когда слышу позади спокойный голос:

- После всего, что ты узнала, все еще не боишься открывать окно?

Резко разворачиваюсь, выхватывая пистолет, и вижу на большом белом диване Эдварда Мейсена, который серьезно и строго смотрит на меня. Я тяжело дышу в испуге. А он даже не вздрагивает, хотя это чудо, что мой палец не нажал на курок.

- Я же просил тебя уехать! – укоряет он сердито.

Не могу прийти в себя от шока. Мне хочется протереть глаза. Не верю, что это происходит на самом деле.

- Не получится, - говорю, держа вампира на мушке. Несмотря на интерес к этому мужчине-нечеловеку, я еще не лишилась инстинкта самосохранения. Его намек на то, что он зашел через окно, не может не пугать меня. Мы на восемнадцатом этаже! – Твое исчезновение пытаются связать со мной. Если я уеду, меня объявят во всемирный розыск.

«Об этом я не подумал», - говорит его вытянувшееся от удивления лицо.

Я делаю осторожный шаг к Эдварду Мейсену, немного отводя пистолет в сторону, но не опуская его. Недоверчиво разглядываю свежие джинсы и чистую белую рубашку, красивое лицо. Делаю еще шаг, все еще не веря глазам.

Он смотрит хмуро. Его поза расслаблена, раскинутые руки покоятся на спинке дивана, а нога закинута на ногу, как будто он желанный гость, а не взломщик.

- Зачем ты здесь? – спрашиваю подозрительно, впервые за все время задумываясь над тем, что он действительно вампир – слишком уж его бесшумное проникновение напоминает то, о чем рассказывают легенды и показывают голливудские кинокартины, которые я недавно очень внимательно пересмотрела.

- Решил сделать хоть одно доброе дело, раз уж мой основной план не удался. – Он вскидывает подбородок и добавляет решительно: - Я здесь, чтобы помочь тебе спрятаться от Вольтури.

Его глаза честны, но у меня нет причины ему доверять. Делаю еще шаг и останавливаюсь вплотную. Дуло пистолета смотрит вампиру в грудь. Зачем ему помогать мне, если мы почти не знакомы?

- Я могу сама себя защитить, спасибо, - оскорбленно отвечаю, вспоминая, как еще вчера вечером хотела, чтобы Эдвард Мейсен сидел именно здесь, а я была бы его телохранителем. Происходящее так сильно похоже на сбывшуюся мечту, что у меня щемит сердце. Но радость не может прорваться сквозь слишком сильный страх.

- Правда? – скептически восклицает он и вдруг, молниеносно подавшись вперед, хватает меня за руку. Одна его ладонь сжимает мою руку, в которой пистолет, другая обхватывает дуло. Его лицо очень близко, светло-золотистые глаза горят вызовом, а палец ложится поверх моего указательного пальца на курок, показательно-медленно нажимая. Его ладонь прямо на пути пули…

Мои глаза расширяются в ужасе, когда я понимаю, что сейчас произойдет. Я ослабляю хватку, но не могу выдернуть руку – он держит слишком крепко. Вздрагиваю всем телом и вскрикиваю, когда раздается приглушенный выстрел, и мои пальцы обдает жаром.

Эдвард Мейсен поднимает руку, которой закрывал ствол, показывая мне сплющенную, еще дымящуюся пулю, не причинившую его ладони никакого вреда…