- Думаю, Гамильтон собьет с него спесь, - с улыбкой заметил Уохоп, после чего привалился спиной к борту и вновь разжег трубку.

- Наш муттадар уверен, что среди туземцев на берегу находится сам Чендрайя, вожак бунтовщиков, - продолжил Ховард. - Если это правда, то Бебби затащил Гамильтона аккурат в змеиное гнездо. Я посоветовал ему поменьше доверять проводнику, но Бебби не станет слушать и самого Господа Бога, что уж говорить о каком-то лейтенанте саперного полка.

Ховард прикрыл глаза. В дымовую трубу снова ударила мушкетная пуля. Тут же опомнившись, он кивнул сержанту О’Коннелу и поднял левую руку. На берегу тем временем поднялась суматоха. Почувствовав неладное, лейтенант быстро взглянул в подзорную трубу.

- Не стрелять! - крикнул он. - Кажется, я вижу Гамильтона.

Остальные проследили за его взглядом. Полчаса назад он влел спустить на воду шлюпку, чтобы подобрать людей Гамильтона в случае необходимости. Теперь она показалась из-за песчаного утеса на излучине. Из деревни ее было не увидеть. Четверо моряков-ласкаров как одержимые гребли против течения. Посреди лодки засела, ощетинившись штыкаи, кучка саперов, на корме виднелся пробковый шлем, явно принадлеживший британскому офицеру. Тем временем на утес стали один за другим высыпать люди в наберденных повязках и с длинными фитильными мушкетами. Послышались крики и неровный треск выстарелов. Над толпой туземцев поднялся и тут же слился с речным туманом белый дым, на несколько мгновений скрыв за пеленой и шлюпку, и бунтовщиков. Когда мгла рассеялась, туземцев на утесе уже не было, но Ховард успел краем глаза заметить последних из них - с воем и улюлюканьем, размахивая мушкетами, они неслись по отмели к деревне. Вскоре шлюпка подошла к пароходу с подветренной стороны и наконец оказалась в безопасности. Саперы с грохотом перевалили на палубу и сразу же прингулись, спеша очутиться под защитой бронированных бортов. Пахло от них потом и серой, и вид у них был крайне изможденный. Гамильтон взошел на борт последним и тут же направился к остальным офицерам. Вынув револьвер, он откинул барабан и вытряхнул стреляные гильзы. Руки его дрожали, на лице красовались грязные полоски пороховой копоти, но к усталости примешивался и кипучий восторг. Из младших офицеров Мадрасского полка он был самым юным и до сегодняшнего дня видел военное дело лишь с безобидной стороны.

- Мы встали на ночлег в самой чаще джунглей, - выдохнул он, присев на корточки и перезаряжая револьвер. Чтобы справиться с сильно охрипшим голосом, ему пришлось как следует отдышаться. - Проводник сказал, что в близлежащей деревне остановилась шайка бунтовщиков, человек сто. В три часа ночи мы пустились в путь, чтобы на рассвете взять их врасплох. Проводник вывел нас на вырубку перед деревней, и там на нас напали. Сам туземец тут же исчез, и больше мы его не видели. В нас сделали выстрел, потом еще пять или шесть, один за другим. Я выстроил солдат в боевой порядок и велел открыть огонь по бунтовщикам. Те сразу поспешили скрыться в джунглях. Там преимущество определенно было за ними, учитывая их знание местности. Если бы они вступили в открытую схватку, мы подавили бы мятеж за неделю.

- И такое случается каждый раз, стоит нам выйти на них, - прошептал Ховард Уохопу. - Продолжайте.

- У нас стали кончаться боеприпасы. Туземцы тем временем попытались заманить нас поглубже в чащу. Я решил отступать, и после недолгого затишья они последовали за нами, всю дорогу не переставая по нам палить. Иногда они появлялись в просветах между стволами, и нам удавалось подстрелить трех-четырех. Дважды отряд по моему приказу останавливался и обрушивал на мятежников мощный огонь, ноте каждый раз укрывались за деревьями. В общей сложности мы выпустили по ним более тясячи пуль, но наверняла уложили лишь около десятка. Обычно стычки с туземцами так и проходят, и потери по убитым и раненым у них минимальные. Как мне кажется, если бы у наших солдат была на вооружении крупная дробь, мы добились бы лучших результатов.

Ховард кивнул:

- Очень хорошо. Упомянете об этом в своем рапорте.

- А каковы наши потери? - поинтересовался Уокер.

- У фитильных мушкетов мало шансов против наших дальнобойных винтовок. У одного сапера засела пуля в черепе.

- Ну так давайте им займемся. - Наградив присутствующих жутковатой улыбкой, Уокер раскатал сверток с хирургическими щипцами у себя на поясе, выбрал самые большие и вытер их о фартук. - Наконец-то приличная рана после всей этой вони в трюме.

Гамильтон указал на сапера с окровавленной повязкой на голове, и доктор направился к нему. Молодой лейтенант взглянул на Ховарда и Уохопа. Глаза его лихорадочно блестели.

- И все же одна небольшая победа осталась за нами. 0 Он кивнул стоявшему рядом солдату, и тот бросил к ногам Ховарда джутовфй мешок с чем-то тяжелым.- Тамман Дора. Мы подстрелили его вчера в деревне. Один из наших саперов гуркх и умеет обращаться с ножом кукри.²⁵ Доказательства в мешке.

- Боже правый. - Уохоп отпрянул от трофея, зажимая нос: - Что-то понесло гнилым мясом. Уберите это.

Гамильтон отшвырнул мешок с глаз долой и вновь присел корточки, не отрывая взгляда от офицеров.

- Судя по всему, он был одним из вожаков. Возможно, этого нам и не хватало. Надо бы показать этому сброду, что мы настроены серьезно.

Он мотнул головой в сторону берега.

- Кто сказал вам, что он вожак? - тихо спросил Ховард. - Проводник?

- Он нисколько в этом не сомневался. К тому же дикарь сопротивлялся как дьявол. Я разрядил в него весь револьвер, а он все не падал.

- Не тот ли проводник, который завел вас в засаду? Что, если он попросту свел с вашей помощью какие-нибудь старые счеты?

Гамильтон в замешательстве взглянул на мешок, затем опять на Ховарда.

- Его может опознать и кто-нибудь другой. Ваш муттадар, к примеру.

- Вам очень сильно повезет, если в том мешке еще осталось что опознавать, - хаметил Уохоп.

- И все же я берусь утверждать, что мы убили вожака бунтовщиков, - в каком-то отчаянии проговорил Гамильтон.

- Вот и славно, - поджал губы Ховард. - Как слезем с этой проклятой отмели, попрошу вас написать подробный отчет, я включу его в свой рапорт полковнику Рэммеллу.

После недолгого молчания он оглядел саперов, затем пустую шлюпку.

- Минутку. Кое-кого не хватает. Где Бебби?

- Я как раз к этому подходил. У него началась холера.

- Он еще жив?

- Едва-едва. Знаете же, как быстро съедает человека холера. Когда мы добрались до святилища близ Рампы, он уже лежал пластом. А потом случилось нечто интересное. Бебби поднял одну из стрел койя и порезался. Мы думали, теперь ему точно конец. Однако на стреле был не яд, а какая-то мазь. Видимо, ею пользуются сами туземцы. Через полчаса Бебби уже снова стоял на ногах. А мы еще удивлялись, почему койя так устойчивы к лихорадке… Но к вечеру действие мази закончилось, Бебби стал бредить. Когда мы собрались в путь, он решил задержаться в Рампе и поговорить с деревескими старейшинами. Тогда я сделал все что мог, - оставил с ним четырех саперов и обещал вернуться.

- Будь он неладен, - пробурчал Ховард. - Если бы он начал переговоры полгода назад, ничего этого не приключилось бы. - Он взглянул на Гамильтона: - Нужно возвращаться. Я не допущу, чтобы наши саперы пропадали в джунглях. Велите хавильдару вскрыть новый ящик с боеприпасами и напоить ваших людей.

- Будет исполнено.

По кивку Гамильтона его хавильдар тут же удалился.

- Если выходить, то сейчас, - лениво заметил Уохоп, паказывая трубкой в сторону берега. - Та шайка вас и не заметит, их больше интересует пальмовое вино.

- Один из нас отправитсяс вами, - сказал Ховард.

Гамильтон встрепенулся.

- Я бы хотел, чтобы со мной пошли вы оба. Для Роберта это прекрасная возможность побывать в джунглях и осмотреться. А еще я хотел бы вам кое-что показать. Роберт, если не ошибаюсь, вы увлекаетесь всевозможными древностями? А вас, Ховард, интересуют древние языки?