— А что я могу сделать? У меня есть супруг, истинный король, — напомнила она, отпив еще глоток из бокала. — Он и должен управлять государством, а я могу лишь его поддерживать…

— Но ведь сила противостоять Тэрьину именно в ваших руках, — перебил ее Иньит.

Невеньен подавилась вином и махнула подскочившей Эсти, чтобы та оставалась на месте. Сила? В ее руках? Да еще противостоять королю Кинамы? Этот проклятый разбойник издевается над ней. Она целый день мучается, чтобы откопать у себя хотя бы источник мистической внутренней силы, а он приписывает ей такое.

Откашлявшись и вытерев губы своим кружевным платком (от шелкового, не слишком чистого платка Иньита она вежливо отказалась), Невеньен натянула улыбку, пытаясь скрыть раздражение.

— Простите, лорд Иньит, я вас не понимаю. Здесь, — она с горечью скривилась, поднимая ладони, — нет никакой силы.

Она охнула, когда он поймал и легонько сжал ее правую руку.

— Вы ошибаетесь.

Иньит оказался неожиданно близко к ней, и Невеньен поняла настоящее предназначение узкого столика. Отдалиться от лорда было невозможно, разве что сбежать в противоположный угол. Впрочем, ей этого и не хотелось. Ее сердце билось быстрее, когда пальцев касалось теплое дыхание Иньита. Он почти так же красив, как Акельен, внезапно поняла Невеньен. Жаль, что так стар. Чувствуя, как разгорается лицо, она бросила опасливый взгляд на Эсти, но та отвернулась от королевы и беззаботно болтала о чем-то с Бирди. Похоже, они тоже нашли общий язык.

Когда Иньит выпустил ее ладонь, Невеньен ощутила слабое сожаление, почти такое, как когда Акельен отходил от нее, заметив, что лорды не смотрят в их сторону. Не считается ли это изменой мужу?

Беспокойство, промелькнувшее в ее взгляде, Иньит истолковал по-своему.

— Не волнуйтесь, моя прекрасная королева, я все объясню. Причем без трехчасовых вступлений, — усмехнулся он, намекая на сегодняшний совет. — Вас то ли намеренно держат подальше от принятия решений, то ли сбивают с толку, я не знаю. Но думаю, что вам полезно разобраться в том, что происходит вокруг вас. Надеюсь, вы меня выслушаете.

О да, Иньит умел заинтриговать. Невеньен сейчас была готова слушать даже козлиное блеяние.

Он принял чуть более расслабленную позу, зная, что завоевал ее безраздельное внимание.

— Я расскажу вам, как вижу ситуацию я, — начал лорд, и в его взгляд вернулась жесткость. — Тэрьин действительно ослаблен, но не трогает нас он и по другой причине. Он удерживает королевский трон уже год, а это дольше, чем получалось у кого-то до него. Причем он делает это, как вы сказали, на грани смерти. И чем дольше он сидит на троне, тем больше к нему привыкает и народ, и знать. Тэрьин может ждать — у него есть армия, пусть и поредевшая, которую он исправно кормит. Мы в это время сидим здесь, в поместье, и тратим каждый день по три-четыре часа на бестолковые советы, рассуждаем о своей казне и новых союзниках. Мы ждем, как и Тэрьин, но не потому, что сами этого хотим, а потому что у нас почти нет солдат. Ламан говорит, что большая часть северных лордов поднимется по призыву истинного короля, но правда ли это так? Еще через год они могут сказать, что у них нет людей. Так что Тэрьину очень выгодно ждать.

— С тем же самым успехом он может дождаться того, что мы переманим у него союзников, — парировала Невеньен, вспомнив ссору Тэрьина с ее отцом. Награду за победу в сражении, предназначавшуюся генералу Стьиду, как он думал, отдали другому полководцу. Отец был в ярости — он рисковал жизнью, возглавил атаку, а наградили человека, который отсиживался за пределами боя. Скорее всего, это тоже была какая-то хитрая тактика Тэрьина, но привела она к тому, что обиженный генерал отдал свою дочь в жены мятежнику. Еще несколько подобных ссор, и все королевство перейдет под начало истинного короля.

— Конечно, — кивнул Иньит. — Тэрьин наверняка боится этого. И, вероятно, именно поэтому появились слухи о списках лордов — наследников трона.

— Но ведь у Тэрьина действительно нет наследников, кроме племянницы, — недоуменно сказала Невеньен.

— Да, и он много раз объявлял, что не передаст ей трон, потому что ее семейка этого недостойна. Но у списков может быть еще одна цель.

Он молчал, пока девушка не выдержала и не спросила:

— Какая?

— Претенденты — сильные лорды, которые сами могли бы стать мятежниками, как и мы, — начнут сами избавляться друг от друга, а Тэрьину останется только прополоть грядки.

— Но моего мужа никогда не внесут в этот список.

Об этом Тэрьин тоже говорил не раз. Он не верил, что у Ильемена Идущего были внебрачные сыновья. Кроме того, в сражении со Стильином погиб его старший сын, а такое не прощается, пусть даже Стильин умер и его людей возглавляет Акельен.

— Он сам по себе, без всяких списков, достаточная угроза, — поднял бровь Иньит. — Просто потому, что он бастард Ильемена Идущего. Очень многие захотят потихоньку убить его, пока он не наберет новых союзников и не придется сталкиваться с ним на поле боя.

— Поэтому Тьер и боялся отпускать его на встречу с Гередьесом, — подытожила Невеньен.

Пока что Иньит не сказал ничего особенного нового, и она не понимала, куда он клонит. От мнимого союзника всегда можно было получить нож в спину, вне зависимости от списков, которые сочинил Тэрьин.

— "Боялся" — какое правильное слово, — мрачно произнес Иньит. — Мы боимся даже Гередьеса, хотя он пустое место. Мы сидим в Серебряных Прудах, как в тюрьме, в которую сами себя заперли. Главный советник удерживает короля от любых решительных поступков, потому что боится того, к чему это может привести; королеве не рассказывают об истинном положении вещей, потому что боятся, что она начнет сама принимать решения; и все мы в глубине души боимся, что кто-нибудь из претендентов на трон осмелится и нападет на нас. Мы изображаем из себя действенное правительство, хотя на самом деле мы раскрашенные куклы, которые исполняют каждодневные бессмысленные церемонии и постоянно трясутся от страха и бессилия.

Невеньен поджала губы. Сказанное очень походило на оскорбление, и если бы она не чувствовала правоту Иньита, то молча встала и ушла бы отсюда. Впрочем, она сама позволила ему говорить прямо. Пожалуй, если ей еще раз когда-нибудь что-то такое предложат, стоит отказаться.

— Моя королева, у вас есть сила оживить этих кукол, — внезапно произнес лорд.

— Что? — растерялась она.

— Мы боимся, потому что у нас слишком мало войск, — терпеливо объяснил Иньит, подливая вино в опустевший бокал гостьи. — Поэтому мы и вынуждены ждать, когда кто-то что-то сделает, и только потом реагировать на это. Но если у нас будет армия, то мы сможем ударить первыми и вселить страх в наших врагов.

"Глупость какая-то", — подумала Невеньен. Он должен был обратиться к Ламану или Акельену. Зачем он говорит все это ей? Она не полководец и уж точно не сможет вытащить из рукава вместо птичьих костей огромную армию, как поступали героини сказок.

— Какое это имеет отношение ко мне? — сердито спросила Невеньен.

— Генерал Стьид вместо богатого приданого за дочерью обещал поддержку своей армии, если истинный король нападет на Тэрьина. Как выдумаете, кому охотнее будут подчиняться войска — человеку, чье благородное происхождение можно поставить под сомнение, или вам, дочери их предводителя?

Невеньен замерла с открытым ртом, хрусталь снова звякнул о блюдо. Лестно, конечно, что Иньит видит в ней великого полководца, но она в военные вожди точно никогда не метила.

Лорд весело смотрел на нее и болтал вином в бокале.

— Вы удивлены, — с утвердительной интонацией произнес он. — И наверняка думаете о том, что в Кинаме женщины, выйдя замуж, переходят в семью мужа и полностью вычеркиваются из жизни семьи своих родителей. Но это не совсем так. Согласитесь, что для отца и матери ваше мнение будет важнее, чем мнение вашего мужа, человека, которого они практически не знают. Только в вашей воле убедить генерала Стьида, что время пришло, что пора выполнять обещанное и отправлять войска.