Довольно скоро дорога сделала резкий поворот, и Сони нерешительно замер возле стоящего на углу здания. Посреди улицы стояла старая покосившаяся телега. Оглобли зарылись в снег, скинутые сундуки и мешки валялись на земле, конская упряжь была то ли оборвана, то ли обрезана. Видеть брошенное без призора имущество Сони было до того странно, что он несколько мгновений таращился на повозку, ожидая, когда же к ней кинется хозяин и станет отгонять чужаков. Однако проезд оставался пустым — скорее всего, ее владельцы сбежали из города или прятались в домах неподалеку, а может, это они лежали в недавнем переулке. Стряхнув с себя оцепенение, которым давала о себе знать усталость, Сони осторожно выглянул из-за угла и проверил путь. Не исключено, что где-нибудь шагах в десяти от телеги вьются када-ра, потому хозяев и нет…

Вместо Детей Ночи вниз по улице брело около десятка человек. Мимоходом удивившись тому, что они идут торопливо, но спокойно, Сони уже собрался искать другой путь, как вдруг несколько силуэтов показались ему знакомыми. Он прищурился, рассматривая смутные фигуры, которые расплывались в сумраке затянувшегося рассвета. И точно — позади, озираясь, шел коренастый Сех, за ним виднелась макушка Виньеса, а впереди всех шествовал Кален. У Сони отлегло от сердца. Живы…

Он без колебаний выскочил из-за угла и захромал к друзьям. Его увидели сразу же — Сех радостно замахал ему рукой, не издав, однако, ни звука. Группа людей остановилась, а Кален зашагал ему навстречу.

— Сони… — выдохнул он, неожиданно обняв его за плечи. Суровые черты командира смягчились. — Чтоб тебя побрало, я боялся, что ты уже на Небесах! Сех пытался тебя догнать, когда мы отбились от када-ра, но тебя уже и след простыл.

Сони смущенно усмехнулся.

— Как будто Сех не знает, что я бегаю быстрее вас всех вместе взятых. Как вы умудрились отбиться от Детей Ночи?

— А ты не видел?

— Я бежал без оглядки.

— Правильно. Что с тобой случилось?

Командир указал ему на щеку. Схватившись за нее, Сони обнаружил засохшую кровь. Вот ведь проклятье, саданулся и не заметил…

— Упал неудачно. Ничего страшного, ногу только подвернул.

— Вижу, — Кален кивнул. — Ладно, идем, останавливаться нельзя. О када-ра расскажу по дороге.

Заковыляв следом за ним, Сони оглядел новых спутников. Из пяти человек он знал только одну женщину — Ниланэль, второго местного стражника-мага, по которой втихаря вздыхала половина патрулей. Она всхлипывала, ее мундир и кожух были покрыты сажей, пшеничные волосы с ранней проседью выбились из наспех заплетенной косы. Другая женщина — старуха в цветастом платке и рваной зеленой юбке — со скорбно поджатыми губами поглаживала ее по предплечью. Двое державшихся рядом северян, по виду братьев, косились на стражницу неласково, судя по всему, опасаясь, что она плачем навлечет на них беду. Оба крепко сбитые, с воинскими костяными браслетами, которые были покрыты зарубками, они вряд ли могли бояться чего-то еще. Пятому незнакомцу — одетому в баранью шубу уроженцу центральных земель — до Ниланэль не было никакого дела. Он обшаривал небо и близлежащие дома маленькими глазками, вздрагивая от каждого шороха и потирая лысоватый затылок левой рукой с отращенными ногтями. Взгляд у него был растерянный, словно его ударили по голове и он никак не мог прийти в себя. Все эти лица показались Сони настолько чужими, что он был готов расцеловать даже Виньеса, не говоря уже о Сехе.

— Пречистые Небеса, как я счастлив вас видеть! — признался Сони.

— И мы тебя. Я молился Тельет, чтобы она позволила тебе выжить, — гордо сообщил Виньес. Сони, вспомнив свои недавние мысли о богине порядка, скривился.

— Где ты был? — спросил Сех. — Мы беспокоились за тебя.

На него было жутко смотреть. Он улыбался Сони, но эта улыбка жила отдельно от всей остальной мимики. Глаза сехена были широко распахнуты, а на лице застыло недоуменное выражение. Оно появилось еще в замке, когда после сигнала горна толпа прихожан начала сметать друг друга, не обращая внимания на увещевания пришедших с ними жрецов и офицеров Ламана. Сех не верил, что подобное может произойти, что люди, вместо того чтобы подчиниться разумным приказам, будут давить собратьев в дикой и бездумной жажде спасения. Он, как Энтарин, пытался броситься в самую толкучку, и его бы там наверняка затоптали, если бы не Виньес, который в прямом смысле бросился ему в ноги. Поведение квенидирцев поразило его сильнее, чем Дети Ночи, в отличие от Сони, у которого когда-то чуть не остановилось сердце при виде порождений Шасета, но который из-за частых волнений на могаредском базаре отлично знал, какое кошмарное зрелище представляет собой паникующая толпа.

— Я тоже за вас беспокоился, — честно ответил он, похлопав Сеха по плечу. — Кстати, где мы?

— Возле западных ворот, — сказал Кален. — К южным я не рискнул идти. Почти все када-ра там или у замка.

— А как же приказ Ламана?

Командир был не из тех, кто нарушает приказы. Но на сей раз он отрицательно покачал головой.

— Это самоубийство. К тому же мы там ничего не сможем сделать. Мало того что када-ра мчатся к нам с Виньесом, Сехом и Ниланэль, стоит только им нас почуять, так еще и посмотри на нас.

Сони послушно их изучил. Сех, ночной маг, после рассвета был для дневных магов скорее обузой, а энергия Виньеса, Ниланэль и Калена почти истощилась. Возле командира витало больше всего золотинок, но этому он был обязан скорее Сердцу Сокровищницы, которое всегда носил с собой.

— Когда ты убежал от нас полчаса назад, нам с Виньесом удалось убить нескольких Детей Ночи, — продолжал Кален, глядя вперед и уверенно шагая дальше по улице. За крышами строений уже показались башенки крепостной стены.

— Здорово! — искренне восхитился Сони. — Значит, поэтому они меня и не нагнали?

— Да. Прижать хотя бы одного очень сложно — нужно потратить много энергии, — но возможно. Нам скорее повезло, потому что нас было много, мы привыкли работать в команде и у нас были майгин-тары, но это все же результат. Я решил, что лучше мы спасем нескольких человек и, если благословят Небеса, уничтожим случайно встреченных када-ра, чем ринемся в пекло и погибнем все.

— Разумно, — согласился Сони.

— Ага, разумно, — безжизненно, будто не осознавая, что говорит, подтвердил Сех.

— Поэтому нужно, чтобы кто-то из нас обязательно выжил, — сказал Виньес, — нашел Ламана и рассказал, как убивать када-ра.

Выжить… Легко сказать, когда в одном месте собрались четыре мага и человек, который притягивает када-ра. То, что чудовища до сих пор носились где-то еще, было непостижимым чудом.

— Кален… — начал он и закашлялся — пересохшее горло отказалось порождать звуки.

Кто-то робко прикоснулся к руке Сони. Он оглянулся. Лысоватый мужчина протягивал ему фляжку.

— На, держи.

— Спасибо.

— Я Ирьяс, — представился он, пока Сони жадно глотал обжигающе холодную воду. — Ты ведь с этими людьми, да? — с надеждой спросил Ирьяс, уперев в него потерянный взгляд. — Значит, ты тоже маг? Ты спасешь нас?

Разочаровывать его было жаль, но и обманывать не стоило.

— Извини, я не маг, — сказал Сони, возвращая флягу и вытирая мокрые губы, которые тут же обдало морозом.

— О…

Огорченный Ирьяс отвернулся и, совершенно позабыв о недавнем собеседнике, продолжил пристально исследовать окрестности. Сони нахмурился, но решил не обращать на это внимания. Человек озабочен своим выживанием — тут не до любезничаний.

— Кален, — опять позвал Сони. — Мне лучше уйти. Прямо сейчас.

— Нет. Твое присутствие или отсутствие ничего не изменит. К тому же нам может понадобиться твоя магия.

Кален даже не обернулся к нему, упрямо шагая к крепостной стене. Дорога снова вильнула, и теперь впереди были видны распахнутые, никем не охраняемые ворота. Просвет между ними манил обещанием жизни, простирающимися за Квенидиром лесистыми холмами, в которые — так хотелось верить — када-ра не полетят за несколькими беглецами.