Еще раз оглянувшись на девушку, он сладко вздохнул. Она смотрела так многообещающе… Но компания у нее была такая, что без дела не подсядешь — сплошные мордовороты, а самый мордоворотистый приходился ей, похоже, братом. Приблизиться к девушке можно было, только если она выйдет куда-то или присоединится к танцующим. Тогда уж Сони свой шанс не упустит.

— Эй, эй! — заметив, куда постоянно косится друг, Дьерд закинул руку ему на плечо и этим вынудил отвернуться от красотки. — Так, чтобы никаких девок тут. Сиди смирно на лавке. Мне одному что ли мучиться?

— Потерпишь, — бросил Сони.

— Не буду! Буду громко завидовать прямо под дверью вашей спальни, или конюшни, или где вы там уединитесь, чтобы все вам испортить!

— Вредина ты и извращенец, — обвинил его Сони, но сделать обиженный вид не удалось — в конце все-таки прорвался смешок.

— Бессердечный! — закатил глаза Дьерд, но, не выдержав, засмеялся над собой сам. — Давай-ка еще выпьем, тогда у тебя точно охота на баб отобьется. Эй, служанка! — проорал он, чтобы его услышали через гам. — Нам еще две кружки пива и одну амреты!

Дьерд веселился от души, и Сони был счастлив видеть его таким. В последнее время жизнерадостность товарища дала широкую трещину — лекари выпустили его из своих лап совсем недавно, нога заживала плохо, хромота была сильной, и королева тянула с его переводом в телохранители, явно не собираясь выполнять обещание. Почетную отставку Дьерду пока не дали, но он подозревал, что это заслуга исключительно Эмьир, близкой подруги Невеньен.

Невеста была еще одной причиной печалей рыжего мага. Страстным желанием жениться Дьерд не горел и продолжал коситься на всех привлекательных женщин, причем даже больше, чем раньше. Но увидь его кто-нибудь рядом с девицей — и скандалов не оберешься, поэтому Дьерд только смотрел. Вот и сейчас, несмотря на упреки в адрес Сони, он вывернул шею и стал рассматривать черноволосую чаровницу. Однако если она и глядела в сторону их стола, то точно не на Дьерда. Он скривился в тоскливой гримасе.

— Слушай, на кой ты вообще женишься? — спросил Сони.

— На кой, на кой… — он залпом осушил кружку и грустно уставился на дно — свежую порцию еще не принесли. — А что мне делать? Ехать домой и доживать свои дни одиноким калекой? Девчонки смотреть на меня перестали, танцевать мне с ними больше не судьба, и даже на колени усадить не могу! — Дьерд, забывшись, с досады хлопнул себя по больной ноге и зашипел от боли. — А Эмьир меня любит, и ей плевать, хромой я, кривой или какой. Не могу я ее потерять, понимаешь?

Сони прекрасно понимал — не зря же он почти все свободное время проводил вместе с ним. Смысл существования — служба в гвардии — был для Дьерда потерян, и его жизнь, как стена сгоревшего здания, медленно заваливалась на бок. От падения ее удерживала лишь маленькая подпорка — Эмьир.

— Разрешение на свадьбу пришло? — спросил Кален.

— От моих-то родителей давно, а от старшего брата Эмьир нет еще, но она говорит, что уже уломала Горьина и тот выжидает только потому, что не хочет так быстро ей уступать. Вроде как он глава семьи и не будет так просто потакать неразумной младшей сестре, — Дьерд поморщился. — Хотя я уже иногда сомневаюсь, хочу ли я вообще, чтобы он давал это проклятое разрешение.

Сони расхохотался. Эмьир, может, и оставалась последней надеждой Дьерда, но характер у нее был — мама не горюй. Почувствовав себя у кормила жизни курносого мага, она быстро забыла о девической робости и принялась бодро рулить его судьбой, нажимая на обоих братьев, которые занимали при королеве далеко не последние места. Дьерд, сообразивший, что при такой боевой жене ему придется расстаться с прежней безалаберностью, сотню раз пожалел о выборе тайной любовницы, которая в Серебряных Прудах и Остеварде казалась ему отличной партией и прекрасной альтернативой толпам служанок. Но разворачивать коней было уже поздно — упряжь с пеной у рта неслась к скорой свадьбе.

— Придется проследить, чтобы ты не изменял невесте, — Кален похлопал Дьерда по плечу.

Тот осклабился.

— Ага, проследишь ты на Севере за тем, как я тут по публичным домам таскаюсь.

— Ты думаешь, служа мятежникам, я растерял все связи в Эстале? — командир хитро прищурился. — Не волнуйся, за тобой найдется, кому присмотреть.

— Подлая ты скотина, Кален! — с жаром произнес Дьерд.

— Стою на страже твоей счастливой семейной жизни! — парировал он.

Менестрель завел новую песню, уже что-то про любовь честной ткачихи и вороватого купца. Это было местное произведение, но мотивчик у него был неплохой. Сони поймал себя на том, что покачивает головой в ритм, и снова оглянулся на симпатичную брюнетку — может, она наконец-то соблазнится потанцевать? И точно — стоило ему повернуться, как девушка вспорхнула с лавки и присоединилась к топочущим плясунам в центре зала.

— Пойду-ка я разомну ноги, — быстро произнес Сони, не в силах оторваться от того, как красотка, подпрыгивая в танце, взметывает зеленые юбки и оголяет стройные ноги в чулках.

Дьерд, проследив за его взглядом, фыркнул.

— Иди-иди. Но учти, я тут буду молиться Бездне, чтобы ты споткнулся и опозорился!

Сони отмахнулся от него, уже выскакивая из-за стола. Вступать в перепалку времени не было. К брюнетке пытался пристроиться какой-то мелкий недоносок, еще не отрастивший бороду, но уже решивший, что от его белозубой и пока целой улыбки сойдут с ума все девчонки. Отодвинуть парня незаметной подножкой было раз плюнуть, и ко второму куплету Сони полностью завладел вниманием девушки, а к третьему держал ее за руку и крутил вокруг себя. Не помешал даже Дьерд, который несколько раз пытался ухватить его нитями магии — Сони с легкостью увернулся от петель, наоборот, поразив спутницу тем, как ловко он умеет подскакивать.

Вблизи брюнетка оказалась еще лучше, а такое случалось редко. Ее щеки раскраснелись от движения, глаза блестели от выпитого вина, а волосы растрепались, прядями падая на лицо и придавая ему буйное очарование. Сони завороженно наблюдал за тем, как она гибко наклоняется и как взвивается в воздух ее толстая черная коса. Девушка была крепкой, выносливой. Даже лихо проплясав вместе с Сони две песни подряд, она не устала, только у изящно изогнутых бровей и пухлых губ появились бисеринки пота. Скорее всего, красотка была дочерью бедного рыбака — ее руки изъела соль, которая используется для засаливания рыбы, а мочки ушей оттягивали тяжелые латунные серьги, которые Сони часто встречал на девушках в рыбном квартале.

Во время паузы, когда менестрель решил настроить инструмент, Сони придвинулся к ней и положил руку ей на талию, но отпора не встретил.

— Как тебя зовут? — спросил Сони.

Ему пришлось почти кричать, чтобы пересилить гомон в таверне. Чтобы ответить, брюнетка дернула Сони за руку, вынуждая наклониться, и прикоснулась губами к его уху.

— Дила, — сказала она. — А тебя как?

— Сони.

— Просто Сони?

Он растерялся. Что Дила ожидала услышать: фамилию, приставку «купец» или «знаток законов», а может, громкое прозвище? Он мог представиться ей Орлом Гайдеварда, хотя девушка вряд ли знала, что там произошло, или Злым Духом, о котором судачил весь Эстал. Но раскрывать свое причастие к случившемуся в праздник Ночи было опасно, да и все равно Дила в это не поверит — люди считали, что убийцей Гередьеса было самое настоящее порождение Шасета, поднявшееся из Бездны на помощь мятежнице. Можно было бы назваться королевским гвардейцем, однако шансов, что Дила поверит хотя бы в это, тоже было мало. Гвардеец — значит лорд, а имя Сони носил никакое не лордское, и доказательств, что он на самом деле служит королеве, у него с собой никаких не было.

— Просто Сони. Но если ты придумаешь для меня ласковое прозвище, я буду не против.

Дила хихикнула.

— Ладно, пусть будет «просто Сони», — ответила она, улыбаясь. — Хорошее имя. И пляшешь ты очень здорово. Не хочешь выскочить на улицу, проветриться? Тут так жарко!

Отказываться было бы проявлением высшей глупости, и Сони, захватив плащ, под многозначительные ухмылки товарищей с готовностью повел девушку наружу. Ее брат так увлекся выпивкой с друзьями, что не заметил, как она уходит с чужаком.