– Я тебе потом все объясню, – шепотом заверил тот.

– А я пока поеду в больницу, – мурлыкнул Фарлей. – Девушка, которую вы с Ричардом обнаружили в том жутком доме, пришла в себя. И готова дать показания.

Вот ведь… И я замялась, силясь придумать по отношению к Фарлею как можно более обидное ругательство. Знает же, что после этого я первой брошусь в больницу.

– Идем, Орландо, – приказал Фарлей и развернулся, намереваясь покинуть дом.

– Фарлей… – жалобно проныла я. – А как же мертвая графиня? Ты ее не осмотришь?

– Я вызвал сюда людей, – не оборачиваясь, кинул через плечо блондин. – Мне все доложат в кратчайшие сроки. Не вижу смысла терять времени, когда есть более важная зацепка.

Сделал шаг прочь, и я, не выдержав, села. Правда, тут схватилась за грудь и надсадно закашлялась.

– Я тоже хочу в больницу, – в перерывах между изнуряющими приступами простонала я. – Пожалуйста!

Фарлей словно с неохотой обернулся. С сомнением склонил голову набок.

– Я как мышка буду! – пообещала я. – Ни слова не скажу. И вообще, кажется, у меня есть пара догадок, кто стоит за всем этим.

– Как будто еще остались сомнения, – фыркнула Клара. – Дворецкий убийца. Найдем его – узнаем, у кого графиня зачаровала амулет.

– У меня догадка поинтереснее, – важно проговорила я.

– Знаю я твои догадки. – Фарлей улыбнулся, и я с облегчением осознала, что он больше не сердится на меня. – Только учти, Агата: для всех ты остаешься важным свидетелем, который помогает расследованию. Иначе возникнет много вопросов по поводу твоего присутствия рядом. Идет?

– Ага! – Я радостно вскочила на ноги, правда, была вынуждена тут же сесть обратно, поскольку перед глазами опасно потемнело.

– Эх, горе ты мое луковое. – В следующее мгновение я почувствовала, как Фарлей легко подхватил меня на руки, каким-то чудом преодолев разделяющее нас расстояние за одно мгновение.

Удивительно, но на сей раз я и не подумала потребовать от него положить меня, где взял.

Легко двинулся прочь из комнаты.

– А что делать нам? – подал голос Ричард. – Остаться здесь и дождаться дознавателей?

– Нет, не стоит. – Фарлей покачал головой, продолжая без всякого напряжения держать меня на весу. – И без того натоптали тут без меры. Им будет тяжело работать. И в дом графа Ириера вам тоже лучше не соваться. Там сейчас идет масштабный обыск. Надо же выяснить, что же такого пытался найти Вайнер в кабинете брата.

– Но что же нам тогда делать? – растерянно спросил Ричард.

– Ну… – Фарлей бросил взгляд в окно, за которым уже занималась раннее утро. Пожал плечами и предложил: – Почему бы тебе, Ричард, не пригласить Клару на чашечку кофе? Самое то после такой утомительной ночи.

– Действительно, я ведь обещала тебе свидание. – Клара мило улыбнулась.

– Еще бы найти, какое заведение работает в такую рань, – хмуро отозвался Ричард.

Но Фарлей уже вышел прочь, видимо, мудро рассудив, что с этим вопросом мой компаньон справится сам.

Глава вторая

Я отстраненно смотрела через окно кареты на медленно просыпающиеся улицы Гроштера.

Всегда любила поспать подольше. И вот ирония судьбы – уже второй рассвет встречаю на ногах.

Фарлей и Орландо сидели напротив меня. Орландо украдкой зевал, а Фарлей привычно морщил лоб.

– И какая же у тебя есть догадка? – неожиданно спросил он, посмотрев на меня.

– Что? – не сразу поняла я, о чем он.

– Ты сказала, что у тебя есть некая интересная догадка, – терпеливо повторил Фарлей. – О чем?

– Понимаешь ли, я подумала, что человек, который зачаровал медальон графа Ириера и который поставлял девушек для Деера, скорее всего – один и тот же, – затараторила я. – Как там говорилось у нас на курсе теоретических основ построения заклинаний? Самое простое объяснение чаще всего является самым верным. Потому как иначе получается, что против нас действует целая банда ментальных магов-преступников.

Фарлей чуть поморщился, как будто его чем-то покоробили мои слова. Но промолчал.

– Помнишь, когда мы в первый раз осматривали дом Вайнера, дворецкого не было? – продолжила я. – А что, если в этот момент он расправлялся с подельником? Причем, заметь, Вайнера убили тем же способом, что и Грегора. Тогда получается, что именно этот дворецкий – и есть главный убийца и бяка! Но остается вопрос: почему Рейчел приняла чашку кофе из его рук?

– Прости, Агата, я слегка не поспеваю за полетом твоей мысли, – перебил меня Фарлей. – Причем тут кофе?

– Если она с ним встречалась и передавала медальон мужа, то обязана была узнать, – торжествующе сказала я. – А ты бы принял что-нибудь из рук человека, который убил твоего мужа и любовника?

– Хвала небесам, у меня не было, нет и никогда не будет ни мужа, ни любовника. – Фарлей негромко хихикнул над моим неловким выражением, но тут же посерьезнел. Мягко проговорил: – Во-первых, Агата, Рейчел сама сказала, что не сможет узнать человека, который зачаровывал медальон. И дело даже не в том, что было темно, а он кутался в плащ. Сама посуди. Если этот человек и тот ментальный маг, которого мы разыскиваем, одно лицо – то самым простым и надежным для него было бы использовать иллюзорные чары.

Я пригорюнилась. Ох, а об этом я и не подумала! Стыдно признаться, но из-за одного замечания Фарлея вся моя стройная гипотеза рухнула подобно карточному домику.

– Тогда получается, что это разные люди, – внезапно подал голос Орландо, который, оказывается, внимательно следил за нашим разговором.

– Аргументируй! – потребовал Фарлей, посмотрев на него.

Орландо, как и ожидалось, тут же смутился. Опустил голову и замямлил, с трудом подбирая слова:

– Если ментальный маг умеет менять внешность, то зачем ему этот маскарад? Зачем ему надевать на себя плащ и шляпу? Было бы гораздо легче принять внешность абсолютно незнакомого для Рейчел человека – и всего делов-то.

– Все-таки ты невнимательно прочитал главу про способы маскировки, – сурово попенял ему Фарлей. – Орландо, как завершим расследование – готовься. Гонять тебя буду по всем азам сыскного искусства.

После столь сурового предупреждения несчастный рыжий дознаватель совсем закручинился. Повесил голову и принялся горько вздыхать, видимо, заранее оплакивая прежнюю спокойную жизнь.

– А разве он не прав? – рискнула я подать голос в его защиту. – Действительно, зачем тогда преступнику потребовались все эти сложности? Плащ, шляпа…

– Потому что, драгоценная и проницательная моя, магия иллюзий имеет немало ограничений, – снисходительно пояснил мне Фарлей. – Чары могут, конечно, убедить тебя, что перед тобой другой человек. Но он должен быть хотя бы сходной комплекцией с образцом для подражания, так сказать. Никакой толстяк под воздействием иллюзорного заклинания не превратится в стройного поджарого красавца. Голос подделать можно. Изменить цвет волос, их длину. Даже внешность подкорректировать. Но вес… Крайне сомнительно.

– И что? – Я фыркнула, не совсем убежденная его возражениями. – Большинство людей среднего роста и веса. Среди всех, кого мы можем подозревать в этих преступлениях, нет ни слишком полных людей, ни чрезмерно худых.

– А во-вторых, – продолжил Фарлей, словно не услышав моих слов, – иллюзорные чары практически не подействуют, если перед тобой человек, которого ты хорошо знаешь. У всех нас есть особая манера поведения, которая выделяет нас из толпы. Обычный наклон головы, привычка поправлять волосы или почесывать нос.

– Это точно, – невольно поддакнула я. – Ты, например, когда серьезно задумаешься, начинаешь покусывать нижнюю губу.

– Правда? – искренне изумился Фарлей. – Никогда за собой такого не замечал. Впрочем, ладно. Суть в том, Агата, что все эти мелочи нарушают вязь заклинания. И оно истончается само по себе. Хм-м…

Фарлей вдруг запнулся и уставился поверх моей головы отсутствующим взглядом. Принялся покусывать нижнюю губу, и мы с Орландо понимающе заулыбались. Сдается, блондину только что в голову пришла весьма занимательная идея. Жаль только, что он с нами не поделится. В отличие от нас, Фарлей никогда не выставлял, так сказать, на суд общественности свои соображения.