– С него, будь он неладен, – неожиданно гулким басом ответил мужчина. Голос его явно диссонировал с внешним видом. Женщины же просто кивнули.

– А почему неладен? – ошарашенно переспросил Макс.

– Скоро узнаешь, – мрачно пообещал мужчина и протянул руку для знакомства. – Меня зовут Гудок. Да-да, Гудок, такое ко мне прилепилось прозвище из-за моего голоса.

– А меня Максим зовут, прозвища нет.

– Тут каждый получает прозвище, потому что у всех свои необычные родовые имена, обычаи и так далее, и никто не станет ломать язык, проговаривая их. Прозвище, как позывной, короткое и ёмкое, такие правила. Прилепится сейчас, останется на всю жизнь. Поэтому, если не хочешь всю жизнь мучиться из-за извращённой фантазии других, выбери его сам и назовись.

– Ну-у-у, тогда зовите меня Леший.

– Я – Лань. А кто такой Леший? – неожиданно вступила в разговор тёмненькая.

– В земной мифологии это дух-хозяин леса. А в моём случае это ещё и сокращение фамилии, да и назвали меня так некоторые в прошлой жизни.

– А я – Мираж, – светлая завершила представления друг другу.

– Очень приятно с вами всеми познакомиться, – ответил Максим. Он и не заметил, как они спустились до входа в казарму.

Глава 31. Провокация

Войдя в казарму, Макс с сопровождающими влились в гомонящий коллектив сытых кадетов, разбредающихся по своим личным делам или кучкующихся по интересам. Максим уточнил у Гудка, где искать заместителя командира, и пошёл в направлении канцелярии отряда. Постучавшись и заглянув вовнутрь, он увидел командира отряда и ещё двух человек. Один из них разговаривал с командиром, стоя у окна, другой сидел за столом и чем-то там усердно занимался. Капитан обернулся на стук и махнул рукой Максиму, приглашая зайти.

– Это тот самый новичок, о котором я тебе говорил, Ларук. Займись им. – обратился капитан к своему собеседнику в чине старлея, видимо, тому самому ранее упомянутому заму.

– Странно, – подумал Максим. – Знаки различия в виде замысловатых фигурок непонятным образом всплывают в голове, будто смотришь на привычные армейские погоны. Только сейчас обратил внимание на это.

– Есть, – Ларук развернулся и подошёл к Максу, всё также стоявшему у порога. – Давай свои документы, будем оформляться. Писарь, прими и отработай. Второй плутонг, к сержанту Грюнеру. А ты, пошли со мной к интенданту. – Старлей, не дожидаясь Макса, вышел за дверь.

Максим поспешил за ним, передав документы писарю. Интендант обитал на складе отряда, охраняя его сокровища, словно змей Горыныч, и приход замкомотряда с Максом воспринял с насупленным лицом. Будто последний чёрствый кусочек хлеба у него отбирают, голодного. Ларук распорядился выдать новенькому полагающееся обмундирование и вышел, добавив, что тот может быть свободен после получения экипировки. Интендант оглядел стоящего перед ним новобранца, а потом вдруг заявил, что форма и ботинки тому не полагаются, так как он уже в них. Макс с этим не согласился, сказав, что это обмундирование выдано наставником и будет возвращено ему же, а раз ему положена экипировка как кадету отряда, то всю экипировку он и должен получить, без исключения. Пободавшись взглядами, интендант со вздохом уступил и стал собирать в вещмешок положенную уставом амуницию. Зато потом уже Максиму пришлось скурпулёзно изучить список выданного, сравнить с содержимым мешка и расписаться, приложив коммуникатор к планшету интенданта так, как тот показал. Макс поставил себе ещё одну зарубку на нос, изучить возможности коммуникатора.

Выполнив все процедуры и получив вещмешок с экипировкой, Максим направился разыскивать сержанта Грюнера. Тот нашёлся около комнаты командиров плутонгов.

– Сержант, вы хотели со мной поговорить.

– Ты где был? Все уже давно вернулись с ужина.

– Комотряда приказал оформиться у зама. Потом получал экипировку. – Макс приподнял и показал вещмешок в руке.

– Понятно. Но учти, мои слова равны приказу, и без уважительной причины не смей их игнорировать. Сказал – делаешь. Понял? – Сержант решил сразу давить авторитетом начальника.

– Понял. – Максим услышать-то услышал, но не собирался делать глупости по первому слову. Есть кодекс кадета и есть Устав, как сообщили ему информационные стенды днём. Твою дивизию, ситуация мордой о пол стучит и требует срочно изучить в подробностях эти документы, чтобы не попадать впросак. Не нравился ему что-то этот сержант. Ну да командиров не выбирают.

– Не понял, а так точно, господин сержант. Повтори!

– Так точно, господин сержант.

– Хорошо. – Сержант удовлетворился ответом и раздал ценные указания. – Я смотрю, ты уже кинул шмотки на свободное место. Всё верно, там ты и будешь размещаться. Свободен.

– Есть. – Макс кивнул и пошёл в ту комнату, где он оставил старый вещмешок после прибытия.

Зайдя в комнату, Максим не поверил своим глазам, вещмешок лежал вывернутый, а вещи были раскиданы около кровати. Что за дебилы это сделали? В конце комнаты сидело полукругом несколько бугаёв из тех, кто ржал в столовой и тыкал пальцем в их столик. И все они, ухмыляясь, явно ждали представления. Понятно, сейчас будут самоутверждаться и проверять на прочность, как и все недалёкие идиоты с мышцой или наглостью вместо мозгов и воспитания. Таких везде хватало и здесь, похоже, хватает. Макс молча их оглядел и принялся собирать шмотки. По большому счёту, там нечего было жалеть, его старые земные вещи, сам давно хотел выкинуть, да не решался расстаться до сих пор. А вот информационный кристалл, врученный Искином, с его копией, пропал. Похоже, выкрутиться не удастся. Кристалл надо вернуть во что бы то ни стало.

Пока Максим собирал вещи, положив новый вещмешок рядом на кровать, один из самых наглых запевал, видимо, заводила, встал и вальяжно подошёл к кровати. Он протянул руку и взял новый вещмешок, демонстративно его развязывая.

– Что там у нас интересненького? О-о-о, ещё один комплект формы, да новые ботиночки… Зачем это тебе? Ты же не жадный, поделишься с обществом?

– Я не жадный, но даю только свои вещи и только тогда, когда считаю это необходимым. А обмундирование принадлежит Галле, и я за него расписался. Так что, будь добр, верни на место мешок и всё то, что ты оттуда решил взять. – Максим выпрямился и посмотрел прямо в глаза запевале. Внутри начала сжиматься пружина неотвратимости будущих событий. Он очень-очень не любил конфликтов, потому что боялся потерять контроль над собой и наделать глупостей. Была в его жизни пара срывов, едва не доведших до, как минимум, тяжких телесных, о чём он очень сожалел потом.

– А что будет, если не верну? Заплачешь? – Бегающие крысиные глазки запевалы метнулись за поддержкой к компашке, а потом вернулись к Максу. Крыса, как есть крыса. Явно отработанный на других развод.

– Будет то, что будет. Верни всё, как было. – Пружина продолжала сжиматься.

– Да кто ты такой, чтобы мне указывать? Недоделок! Неудачник! – продолжал накачивать себя отморозок, наливаясь шакальей смелостью при многочисленной группе поддержки.

– Верни мешок, идиот, – не сдержался Макс.

– Да держи! – Крыс метнул вещмешок Максиму в лицо, а когда тот попытался поймать его, пнул не ожидавшего такой подлянки новичка ногой в живот. Удар был настолько силён, что того отбросило к стене. Макс ударился спиной и затылком о стену, после чего, задохнувшись, сполз по ней вниз. В голове звенело от столкновения с твёрдой поверхностью. Да-а-а, вот что значит удар Изменённого, сразу как молотом приложил. Пока Максим пытался вдохнуть воздух, осмелевший при виде беззащитной жертвы запевала подскочил и стал наносить удары ногами куда придётся, брызжа слюной и ругаясь последними словами, перебирая всех родственников и способы воздействия на них. Макс свернулся, пытаясь закрыться руками и ногами от побоев, благо спина была прижата к стене.

Его бил оформившийся Изменённый и бил мастерски, имея большую практику, тело сотрясалось от ударов, пронизывающих вспышками боли, сознание помутилось. И тут Макса пробила мысль, что и он уже не простой человек, он – тоже Изменённый. И если он хочет жить дальше нормально, то сейчас никак нельзя сдавать позиции. Надо менять своё сознание, хватит цепляться за прошлое и считать себя человеком, нет больше Макса – человека, есть он – Леший – Изменённый, пора скинуть оковы воспитания.