Он подошел сзади и спросил:

– Ты в порядке?

– Мой Будда–путешественник внизу. Он выжил.

– Как и мы, – он потер мою руку. – Хочешь, принесу его тебе?

Я кивнула.

Грант спустился и тут же вернулся с Буддой, отдал его мне. Он не пострадал. Его радостная улыбка заставила меня захотеть увидеть Найтов, Нирана и Софи.

Я сошла на пристань и села, свесив ноги к воде. Ветер ударял по лицу, и я повернулась к нему, чтобы он высушил мои глаза. Я не хотела плакать. Я хотела быть сильной ради Гранта и корабля. «Представь» был лишен красоты жестоким образом, оставлен уязвимым, но устоял. Я посмотрела на воду у корабля, радовалась тому, что его починят, оживят, и ветер снова наполнит ее паруса.

Грант присоединился пятнадцать минут спустя.

– Идем. Они соберут команду для меня, я вернусь через пару дней уточнить детали. А пока они найдут уборщиков и приведут корабль в порядок

Я встала и обняла его. Он потер мою спину и крепко держал меня. Его грудь раздулась и опустилась, он медленно выдохнул.

– Я рада, что пошла с тобой, – сказала я, отодвинувшись.

– Да?

Я кивнула.

– Они постараются сохранить наши вещи, но я узнаю об их состоянии только на следующей неделе.

– Ничего.

Грант взял меня за руку, мы вернулись в отель, где поужинали в комнате, а потом устроились в постели.

Он притянул меня поверх себя, мы лежали так, он прижимал меня к своей голой груди, мое ухо было поверх его бьющегося сердца.

– Долго будет идти ремонт?

– Чуть меньше месяца.

– Тебе нужно все время быть здесь?

– Да.

– Я буду безумно скучать, – сказала я, подняв голову.

– Я тоже, – Грант обхватил мое лицо руками, прижался губами к моим. Мы целовались как в последний раз, жадно и яростно, а потом провел рукой по моей спине.

– Я не хочу тебя покидать, – сказала я.

– Все будет хорошо, а тебе нужно вернуться.

– Кто будет меня утешать, пока ты будешь далеко?

– Надеюсь, никто, – сказал он и накрыл наши тела тонкой белой простыней.

Я часами пыталась уснуть в ту ночь. Я не знала, когда снова увижу его, и эмоции были разбиты. Я не хотела давить на него, но страх, что я потеряю его, был почти невыносимым.

Думаю, глаза я закрыла за полночь, засыпая. Час спустя я проснулась от крика Гранта. Такие безумные звуки паники я никогда еще не слышала.

Глава 32

– Грант! – я затрясла его. – Грант, проснись. Грант, все хорошо!

Его грудь и лицо были покрыты потом, его ладони дрожали, глаза резко открылись и остались большими, он смотрел на меня как на незнакомку.

– Грант… ты в порядке. Это был сон.

Он сел и медленно огляделся.

– Мы в отеле. Все хорошо, – сказала я.

Он свесил ноги с кровати, согнулся, закрыв лицо руками. Я коснулась его плеча, но он оттолкнул мою руку. Через пару минут он встал и пошел в ванную, а потом закрыл дверь.

Я моргнула, и он вернулся.

– Ты в порядке? – спросила я.

Он прислонился к двери, вытирая шею полотенцем.

– Я не могу так.

Сердце замерло.

– Как?

– Я не могу быть за кого–то еще в ответе, – его тон был почти как у робота.

– Ты не в ответе за меня.

Он покачал головой.

– Я никогда не прощу себе, если с тобой что–то случится. Я не смогу.

Я сглотнула.

– Со мной ничего не случится, – я сидела на коленях на кровати, прижимая простыню к груди. – Вернись в постель. У тебя был жуткий кошмар. У меня они все время, но смотри, как далеко мы…

– Я не могу сближаться сейчас с другим человеком! – он повысил голос.

Я посмотрела на матрас, склонила голову и взглянула ему в глаза.

– Стоило подумать об этом недели назад. Не слишком поздно для этого?

Он бросил полотенце на кровать и расхаживал, дергая за волосы.

– Тебе было сложно сегодня видеть свой корабль. Я знала. Но ты не должен так поступать. Ты сам сказал, что не дал им победить и забрать все, что для тебя важно.

Он сел на стул в углу.

– Но они забрали.

– Я еще здесь.

Он опустил голову и сцепил руки за шеей. Я ощущала, как все внутри осыпается пеплом.

– Это был просто кошмар, – прошептала я.

– Это не просто кошмар. Это результат моей реальности, мне это надоело. Как только я подумал, что они пропали, что–то пробудило зверя, – он посмотрел на меня. – Мое сердце не переживет нечто подобное.

Не знаю, была ли уязвимость для кого–то силой, но точно не для меня. Его поведение, уверенный голос вызывали у меня слабость. Я повторяла в голове:

«Это не может происходить».

– Это все? – спросила я. – Ты завтра посадишь меня в самолет и пойдешь дальше? Вернешься к старой жизни, словно ничего не было? – я покачала головой. – Как мне это сделать?

– Не знаю.

– Думаю, ты боишься сблизиться, потому что теряешь близких.

– Возможно.

– Слушай, Грант, я не собираюсь притворяться, что знаю, через что ты прошел с женой, это я обещаю. Но я читала ее письмо, ты сам сказал, что она хочет тебе счастья, а я знаю, что сделает тебя счастливым.

– Я не знаю, что.

– Я знаю, потому что не дам тебе играть в жертву до конца жизни, – я вздохнула. И Квинн, хоть я его знала мало времени, кажется, что я знала его всю жизнь. Так у всех. Хотела бы я подобрать правильные слова и улучшить все, но не могу, – я придвинулась к краю кровати. – Я не могу помешать тебе порвать с нами, но я могу бороться за нас. Если ты принял решение после десяти минут в ванной, так тому и быть. Но подумай, как далеко мы зашли, какими счастливыми делали друг друга. Будет обидно так все бросить из–за нескольких бессонных ночей.

Он обдумал мои слова.

– Инстинкт говорит мне, что мне нужно быть одному. Я это заслужил.

Мое сердце было раздавлено, но голова пылала. Я не хотела злиться на него, потому что было плохо так поступать после всего, через что он прошел, но мне было невыносимо видеть, как люди отталкивали других людей, когда они требовались им больше всего.

– Я точно пожалею об этом, – сказал он.

– Да.

– Но я не пожалею, что уберег тебя.

–Ты не можешь защитить меня или кого–то еще, и ты не можешь защитить свое сердце. Отталкивать тех, кого любишь, не выход, боли меньше не станет. Пока ты это не поймешь, кошмары не прекратятся, – я опустила голову на подушку, закрыла глаза, пока не полились слезы. – Спокойной ночи, Грант

«Был ли Будда, что лечил разбитое сердце?».

Глава 33

Я собрала вещи во время неловкого разговора с Грантом утром, а потом мы выпили кофе, и он отвез меня в аэропорт для рейса в Пхукет. Он вышел из таски, вытащил мой рюкзак из багажника и встал со мной у дороги. Мы долго смотрели друг на друга, а потом я обняла его. Я вдохнула носом, чтобы уловить его запах, и отодвинулась.

– Прощай, Грант.

Я хотела быть сильной перед ним.

Когда я проснулась тем утром, я подумала о матери, о контрасте между ней, красивой и только вышедшей замуж, полной жизни, и тем злым интровертом, боящимся бога, какой я ее знала. Она выбрала не тот путь в какой–то момент жизни. Может, ее пытались отговорить, может, нет. Она выбрала то, что должно было защитить ее, но лишило ее теплых отношений с детьми и счастья.

Над столом у нас на кухне на большом деревянном кресте была молитва:

Бог, даруй мне спокойствие, чтобы принять то, что я не могу изменить,

Смелость, чтобы изменить то, что я могу,

И мудрость, чтобы понять разницу.

Я поняла утром, что молитву она повесила для меня.

Я знала, что мои отношения с Грантом не выживут, пока он не одолеет своих демонов. Что я не смогу сделать его целым, если он не захочет принять, что не изменится, пока он не выберет путь к счастью.

– Я буду скучать, – сказал он.

– Это твой выбор.

– Я люблю тебя, Джесс, и мне очень жаль. Ты даже не знаешь, насколько, – его взгляд был напряженным. – Стоило сказать тебе это раньше, но я говорю сейчас. Мне больно отпускать тебя, но я знаю, что это правильно.