Смех от пережитого самоунижения сорвался с её губ, и прекратился так внезапно, что Дилан не успел к ней присоединиться.

– Но мистер Паккард впустил меня. Он сказал, что купит парочку вещей, но ему нужно взять чековую книжку. Как идиотка, я последовала за ним. В то время я ничего не знала про слухи, которые ходили по городу. – Дилан положил руку на её колени, призывая ее продолжать, одновременно делая все возможное, чтобы сдержать свой гнев. – Когда мы вошли внутрь, он закрыл за собой дверь и пригласил меня в гостиную, где предложил присесть. Я села на диван и ждала, когда он вернется с чековой книжкой. Когда он вошел в комнату... – её нижняя губа задрожала, и Харли прикусила её. Дилан не хотел больше ничего слышать. Он не был уверен, что хорошо это воспримет. Но он должен был ради Харли. – Он... хм... он напал на меня.

– Хочешь сказать, что он изнасиловал тебя?

Она решительно покачала головой:

– Не совсем. То есть... ты... знаешь... не совсем так. Он использовал только свои руки.

Замолчав, она глубоко вздохнула, быстро перебирая пальцами на своих коленях.

– Когда я ушла, то чувствовала себя так глупо. Я была так потрясена, так напугана, что даже не попытался его остановить. Я просто позволила ему сделать это со мной.

Слезы скользнули по её щекам.

– О, Харли. – сердце Дилана сжалось, он смахнул её слезы. – Не обвиняй себя.

Кивнув, она выдохнула:

– Сначала я никому не рассказывала. Думаю, мне было слишком стыдно. И он заставил меня пообещать, что я буду молчать. Но потом я услышала, что о нем говорят, и подумала, что должна рассказать моему отцу. Так я и сделала.

– Но он тебе не поверил? – Дилан был в шоке. Как отец мог так поступить?

– Нет, – ответила Харли, скривив губы, словно пыталась сдержать слезы.

– Почему?

– Я слишком много врала после смерти мамы. Отец был настолько погружен в работу, что я чувствовала себя ненужной, понимаешь? А с помощью лжи, я начала привлекать его внимание. Это одна из причин, по которой мы переехали. – Нахмурившись, Харли перевела взгляд на колени. – Папа просто предположил, что я снова пытаюсь обратить на себя внимание.

– Почему он хотя бы не попытался разобраться в этом? Особенно зная о прошлом парня?

– В том-то и дело. Не было способа получить доказательства: с тех пор прошло несколько недель, и совершенные им действия нельзя назвать изнасилованием. Папа подумал, что я обвинила мистера Паккарда из-за слухов. Типа он был легкой мишенью.

Голова Дилана шла кругом, ведь в этом не было никакого смысла.

– Слышал историю о мальчике, который плакал и кричал: «Волки! Волки!»? Думаю, что я – женский аналог, делавший тоже самое. Может, мне стоило внимательнее читать подобные рассказы в детстве.

– Сочувствую. – Это единственное, что мог сказать Дилан. – Это не твоя вина.

Он жалел, что не мог ничего сделать, чтобы исправить ситуацию и как-то отомстить за Харли. Она заслуживала справедливости.

И тут, его как обухом по голове ударили.

– Я видел его перед домом.

– Что?

– Да, – он кивнул. – Примерно за неделю до убийства Лорен, я ехал мимо её дома, и увидел мистера Паккарда.

– Ты уверен? – её брови нахмурились.

Дождь возобновился с новой силой, барабаня по крыше грузовика. Сиденья машины пахли сыростью. Дилан потер ладони.

– Абсолютно уверен: мистер Паккард был тем парнем, которого я видел перед домом Лорен.

– Что он там делал?

– Просто стоял на тротуаре, глядя на дом. – он пожал плечами. – Я не особо размышлял об этом, потому что многие люди были очарованы этим домом.

Харли выпятила губу, прикусила ее, прищурив глаза, глубоко задумавшись.

– Недостаточно доказательств, но уже что-то.

– Какое доказательство нам нужно?

– Не знаю. – она покачала головой. – Но я уверена, что это был он. Он – убийца.

– Что ты собираешься делать?

– Мне нужно поговорить с папой. Возможно, у полиции что-то на него есть. Если мы объединим все, что знаем, может быть, этого будет достаточно.

– Но все, что у нас есть – слова.

– Мне этого достаточно.

20

Харли редко бывала в полицейском участке. Много лет назад она убедилась, что не стоит беспокоить своего отца во время работы. Но сегодня вечером она не хотела ждать, пока он вернется домой. В тускло освещенном участке стояла полная тишина. Из-за того, что было уже поздно, при входе она не обнаружила ни одного охранника. Единственный, кого видела Харли, – её отец, сидящий за своим столом, сгорбившийся над папкой с файлами.

Когда он заметил её, то его глаза расширились, а брови полезли на лоб. Закрыв папку, он громко прочистил горло.

– Харли? Что ты здесь делаешь? – произнес он своим типичным отцовским тоном. Только более злым и раздраженным.

Ух ты, что-то новенькое?

– Мне нужно поговорить с тобой, – уверенно сказала она, выпятив подбородок.

Возможно, папа не заботился о ней должным образом, но она была истинной дочерью своего отца. Однажды он это увидит. Однажды он будет гордиться ею.

Марк вышел из комнаты для допросов, что находилась справа от Харли.

– Харли, случилось какое-то ЧП? – спросил отец, глядя на своего напарника. – Потому что я сейчас очень занят.

Раздражение волной прокатилось в душе девушки. Он всегда занят.

– Вы работаете над делом Лорен? – спросила она.

Отец сузил глаза, давая Харли понять, что ей не стоило этого говорить.

– Пожалуйста, скажи мне, что это не та причина по которой ты пришла, – произнес он, вставая с кресла и наклоняясь над своим столом.

Качнув головой, он резко прошептал:

– Я сказал тебе держаться подальше от этого, и я не шутил.

Он был так близко, что Харли почувствовала в его дыхании запах затхлого кофе, отчего непроизвольно поморщила нос.

– Но у меня есть информация...

– Я не могу обсуждать это с тобой, – отрезал он. – Иди домой. Скоро увидимся.

– Скоро? Неужели? – саркастически заявила она.

Взгляд отца буквально прошиб её. В его глазах читалась поразительная смесь эмоций, напоминающая ей акварельную живопись: гнев, сожаление, замешательство и любопытство.

– Да. Я скоро буду дома. Мы вместе поужинаем и поговорим.

По тону, которым он произнес последнюю часть, стало ясно, что он не потерпит возражений. Очевидно, он был слишком завален работой. И не нужно быть гением, чтобы понять это.

– Время ужина прошло пару часов назад, папа.

– Оу, – он несколько раз моргнул. – Я и не заметил. – Оглянувшись на часы, он кивнул. – Ого, уже поздно.

– Да, я знаю, – раздраженно сказала Харли. – И мне нужно поговорить с тобой сегодня вечером. Это не может ждать.

– Я же сказал, что скоро буду дома.

Харли сузила глаза, и он вздохнул.

– Я приду. Обещаю. Я буду так скоро, как только смогу.

Этого было недостаточно. Его «скоро» вполне может наступить часа в четыре утра. Говорят, что терпение – это добродетель, но Харли никогда не обладала таким качеством: она не дожидалась подходящего момента, чтобы все прояснить. И сейчас делала тоже самое. С тех пор, как она и Дилан покинули ручей, её мысли были сосредоточены на воспоминаниях о руках и маленьких горящих глазах мистера Паккарда. О его запахе, которым пропиталась вся ее одежда, волосы, и даже кожа. Казалось, что память ожила и теперь цеплялась за все эти детали, вытаскивая их на поверхность.

Ей необходимо от них избавиться.

Иначе Харли не сможет одна пойти домой. В этом маленьком, теплом доме с мерцающим светом и запахом плесени она сойдет с ума. Там она постепенно начинала терять рассудок, а здесь у нее оставалась хоть капля здравомыслия.

– Я не уйду, пока мы не поговорим, – потребовала она.

Глаза отца резко сверкнули гневом, но она не отступила.

– Отлично, – огрызнулся он.

Марк стоял у двери, наблюдая за их разговором. Харли даже не заметила, что он все еще находился здесь. Странно, как он мог оставаться таким тихим и неподвижным. Возможно, это было частью их полицейской подготовки.