Андрей, следуя своему внутреннему чувству, тоже устремился по улице, ведущей к главной площади города, - едва ли вполне осознавая важность событий, которые происходили в городе; точнее, едва ли осознавая своё место в этих событиях. Он ведь пришёл в свой город (и в свой мир) простым странником, - даже не вполне осознавая цели своего прихода; а только из (малоосознанной им) потребности: увидеть и понять себя-прошлого - в себе-будущем...

В середине улицы его внимание привлекло ярко рассвеченное рекламой здание. Это был местный театр ("Театр злостной сатиры" - как грозно гласила над его входом ярко-алая неоновая надпись). Андрей вдруг заинтересовался его репертуаром и подошёл поближе. К нему было привязались торговцы билетами и програмками, - которые, предлагая ему билеты на самые лучшие места и самые полные программки, доверительно сообщили ему - что билетов и программок в кассе нет ("Всё как у нас, _ подумал Андрей. _ А, впрочем - ничего удивительного. Всё это - бывшие наши... те, что всегда при деле и при деньгах"), - но он отмахнулся от них. Он не собирался идти на спектакль - он только хотел посмотреть: что сегодня будет идти (собственно, он просто кого-то ждал - кто, как ему казалось, вот-вот должен был подойти к нему... и именно на этой улице). Спектакль, объявленный на сегодняшний вечер, назывался: "Ничеготина, или Время красить заборы". Пропустив, ничего не значащие для него, фамилии и имена артистов, задействованных в спектакле (среди которых, впрочем, многие были ему хорошо известны ("Как тесен мир, _ подумал он, _ и как быстро течёт время. Они уже тут - и уже хорошо устроились")) - Андрей прочитал следующее (это была рекламная аннотация на спектакль).

""Ничеготина, или Время красить заборы" (из записок беса Шершеля).

"Обыватель, - тип крепкого мужика - живущий по законам своего хозяйства, окружённого забором. Это социально-пассивный тип, не склонный ни к какому виду общественной деятельности..." (из бесовской Антинаучной энциклопедии).

"Ничеготина" - бесовский термин (состоящий из двух слов: "ничего" и "тягомотина"), обозначающий тягучее состояние душевного застоя.

Однажды из бесовского Управления Ничеготины пришла депеша в лабораторию новых решений (при антинаучном бесовском Институте псевдокультуры Академии Бесовских Антинаук) о возможности привлечения к бесовской деятельности на земле простого обывателя. На самом высоком бесовском уровне уже было высказано Мнение - что "если обывателя привлечь на нашу сторону - им уже никто и ничто не поможет".

После недолгого совещания было решено послать на землю ведущего антинаучного сотрудника (в своё время защитившего диплом на тему "Искушения мелкого хозяйственника") как раз и специализировавшегося на проблеме "усугубления душевного состояния каждодневными заботами по хозяйству". Было решено - создать ему легенду и статус "научного исследователя народного быта и фольклора". Кроме того, для достоверности - было принято решение "снабдить его навыками в разных народных ремёслах".

В процессе повествования бес Шершель будет вести дневник, а также посылать депеши своему начальству.

Однако, постепенно (незаметно - ни для самого Шершеля, ни для его начальства) с ним начнёт происходить метаморфоза перерождения. Его сознание постепенно начнёт перерождаться в обывательское. Он прикупит себе земли, построит себе большой дом, заведёт себе хозяйство (вначале - для эксперимента; а потом - "А как же без хозяйства?! Без хозяйства никак нельзя!") - и окружит всё это большим забором "чтоб не хужей - чем у других".

Последние записи его в дневнике и депеши начальству будут всё более посвящены его повседневным заботам. И наконец, самая последняя его депеша (после которой к нему будет срочно выслан бесовский спецназ (отряд специального назначения) - для срочной эвакуации его обратно в бесовский мир) будет заканчиваться словами: "...Всё. Некогда мне больше с вами. Пришлите лучше гвоздей и краски - время красить заборы...""...

"Да, уж... _ только и подумал Андрей, прочитав аннотацию; и добавил, чтобы уже совершенно не показаться невеждой (себе самому). _ Не иначе, как это написал и поставил кто-нибудь из бывших наших театральных знаменитостей".

Андрей вернулся к началу афиши - и понимающе улыбнулся. Автором пьесы был Г. Горин; а режиссёром - М. Захаров.

"Я так и думал, _ подумал Андрей. _ Они и здесь неразлучны - и опять при полном аншлаге"...

Неожиданно, к нему подошёл человек (одетый так - будто бы он был жителем пустыни) - и, полузакрывая своё лицо глубоким капюшоном (длинного серого хитона из грубой шерсти), тихо проговорил.

_ Я - из ордена иудеев, учеников и последователей апостола Иуды. Нам уже сообщили по двум каналам о твоём приходе...

Андрей остановился и (в своей манере) пристально посмотрел в глаза незнакомцу (что-то в его мудрых и грустных глазах показалось Андрею давно знакомым); тот не отвёл своего взгляда - не менее пристального, чем у Андрея (и, кажется - тоже остался удовлетворённым выражением его глаз). Это было похоже на обмен верительными грамотами.

_ Меня послал Учитель... _ продолжал незнакомец (было видно - что он с трудом находит нужные слова: чтобы сказать главное, и затем задать главный вопрос). _ Он просил предупредить тебя об опасности... Тебя хотят заманить на суд Синедриона... Только на этот раз они хотят совершить его устами всего народа... Но это ещё не всё. На этот раз они... я имею ввиду святых отцов монастыря и отцов Синедриона... придумали хитрость, превосходящую ту, которую они придумали для Господа. Мы знаем (от нашего Учителя) - что ты: не Господь - а только грядущий во имя Его в мире Отца своего. Но: ни святые отцы монастыря, ни отцы Синедриона этого не знают. Они думают: что придёт Сам Господь; и что Господь придёт тайно, в образе странника - чтобы, как они думают, испытать их перед Своим вторым пришествием. Но они боятся второго пришествия Господа; зная, что им нечем будет оправдаться перед Ним - в делах: не только любви - но и жертвы со-осуждения и со-распятия с Ним, которых они боялись и избегали (осуждая и распиная других). И они приготовили тебе ловушку. Воспользовавшись тем: что народ уже изнемог, в ожидании второго пришествия Господа; и тем: что среди народа появились... называющие себя именами Господними... они хотят заманить тебя на состязание с ними - чтобы ты обнаружил себя. Они ожидают - что ты легко победишь всех этих самозванцев. Тогда они всенародно увенчают тебя тремя венцами этого мира: богатства, славы и власти. А сами, угождая тебе во всём и изъявляя свою преданность тебе - будут искать случая, чтобы убить тебя...

_ А что им даст моя смерть? _ спросил Андрей (зная: что он и пришёл в этот (свой) мир - чтобы пострадать за него (и за себя)). _ Я ведь - не Господь. Да я и не понимаю: чтобы им дала вторая смерть Господа... я даже не понимаю: как это возможно. Они что - не понимают: чем это им грозит, чем это грозит всему этому миру?

_ Я же говорю: они думают (и ожидают) - что придёт Сам Господь... _ проговорил незнакомец (осмотревшись по сторонам). _ И они думают: что Господь придёт странником, и придёт один - а не во Славе Своей и не в окружении всех Своих Сил Небесных. Неужели ты не понимаешь?.. это - их последний шанс: продлить свою власть над этим миром... и теперь, как они думают - на целую вечность...

Что-то в словах незнакомца (по мнению Андрея) не сходилось. Но он вполне допускал подобные планы: у святых отцов и отцов Синедриона этого мира. Он всё же спросил незнакомца.

_ Неужели они на это способны?

_ Наш Учитель говорит: что они уже не самостоятельны в своих поступках; они вошли в поток самоуничтожения; их жизнь в этом мире может продолжаться только за счёт жертв, приносимых за них другими... Но тебе лучше об этом поговорить с нашим Учителем... _ незнакомец посмотрел на Андрея каким-то особым взглядом (которого Андрей понять не смог: из-за (казалось) испуганной беглости его; но который вдруг вызвал в Андрее целую волну добрых чувств: и по отношению к этому человеку и по отношению к его Учителю) и добавил смиренно. _ Учитель очень ждёт тебя...