Он вернулся в облик человека и, проехав по земле, забрал меч и щит. Заклинатели были медленными. Они долго строили нужное заклинание, добавляли в него энергию. Он знал из историй матери, когда был ребенком. Она росла близко к Скал, городу в Кьесе, где жило много магов, так что рассказывала ему поразительные истории, которые слышала и видела, перед сном.

Пока они стояли там, размахивая руками и собирая энергию, он вонзил меч в живот одного мага, и тот закричал, как роженица. Вытащив меч, Килан смотрел, как мужчина истекает кровью и сгибается.

Кровь капала с меча Килана, он посмотрел на мужчину с ненавистью. Бой даже не радовал. Это была вся магия, что они знали?

«Разочарование».

Еще один бросился на него с длинным посохом, что сиял синим, как океан в свете солнца.

Килан повернулся и лишил мага головы.

Боевой клич раздался сзади, Килан повернулся и пронзил живот другого мужчины в плаще. Тот выронил кинжал и сжал руками лицо Килана.

— Грязный пес. Ты пожалеешь об этом.

Жар исходил от ладоней мага, ударял Килана в лицо. Но, к его удивлению, к удивлению мага, энергия просто впиталась в его тело и засияла.

Как у божества.

Глаза мага расширились и погасли.

— Пожалею? — процедил Килан. Он поднял мага мечом, алая кровь хлынула из его рта, меч вонзился глубже, костяшки Килана врезались в его грудь. Он отбросил мага к его безголовому товарищу.

Он поводил плечами и перевел дыхание. Поток энергии бурлил в его венах, его окружали звуки смерти. Он мог делать это часами.

Происходило что-то новое. Он посмотрел на кожу, сияющую как лучи солнца. Невероятно.

Поцелуй Энит Аруэ.

— Это последний глупец из тех, что решили биться на земле, — сказал его отец Давин, приближаясь. — Остальные сбежали.

— Стыдно, — сказал Килан, сияние угасало. — Я только начал.

Диван посмотрел на него, щурясь.

— Что это было?

Килан изобразил неведение. Он моргнул.

— Ты о чем?

Дилан скептически смотрел ему в глаза. А потом вдохнул и кивнул на мертвые тела на земле.

— Их нужно сжечь.

Давин с тяжелом шерстяном плаще с меховым подбоем подошел с боевым молотом в руке. Его светлые волосы были длинными, как его борода, а у Килана волосы были короткими, а лицо — бритым. Давин опустился на землю и поднял отрубленную голову за волосы. Он прищурился.

— У этого метка Каннана. Он вернется с полнолунием, если его прах не развеять.

Килан вытер меч о меховой плащ и опустил его. Он скривился от символа на затылке мертвеца. Звезда с Х в центре.

— Шутишь. Я думал, это легенды.

— Они рождаются из правды, — сказал его отец, отряхнув руки. — Это проклятые. Не все знают, что они могут вернуться за спиной и перерезать горло. Сжечь их.

— Они устроили беспорядок, а нам убирать. Смотри, что они сделали с половиной домов, — Килан повернулся к Хольгару, городскому кузнецу, вытирающему рот. Он порвал горло магу острыми клыками и вернулся в облик человека. — Почему они не могут быть нормальными людьми?

— Это скучно, — сказал Хольгар. — Я так не веселился с первого полета. Боги проверяли нас, убеждались, что мы помним свою суть. Мы воины, юноша. Не забывай.

— Верно, — кивнул Килан. — А воины не расслабляются.

— Точно. Осмотрись. Сегодня не пал никто из твоего народа. Маги, что убежали, будут убиты раньше, чем смогут рассказать, что видели последних драконов.

— Уверен? — Видар встал рядом с Киланом. — Нельзя, чтобы мир узнал о нас.

— Думаешь, мы не знаем этого? Мы их найдем, — Хольгар улыбнулся. — Я давно не находил повода сразиться как дракон.

— Хорошо постарался, старик, — Килан похлопал Хольгара по спине. Пока Хольгар сражался в волчьем облике, он предпочитал биться на своих двоих с мечом и щитом. Но… когда того требовал бой, он не колебался, становился драконом, который жил в его душе. Он показал это сегодня.

— Старик, — Хольгар оттолкнул руку Килана. — Я тебя еще не всему научил, щенок.

Килан сжал губы, а Хольгар ушел помогать остальным с избавлением от тел.

— Что ж, друг мой, — он повернулся к Видару. — Вот так свадьба.

15 

Амалия жила в новом доме уже месяц. Беруфелл отличался от Скал, но она была благодарна, что ее приняли. Это была рыбацкая деревня в королевстве Фьорд. Амалия, пока росла, помогала маме ухаживать за коровами на рассвете. Она смотрела на Рыдающую гору и представляла, как живется Волкам.

Она отогнала воспоминания. Шансы увидеть родителей были малы. Лучше было идти дальше, даже если воспоминания о хороших временах успокаивали. Но было больно вспоминать, когда она в последний раз видела их.

Она смотрела вперед и понимала, что многие в Беруфелле смотрели на нее. Каждый день все было одинаково, мужчины и женщины выносили товары, менялись и поглядывали с опаской на чужачку.

Она выглядела как маг? Они видели силу, бегущую в ее венах?

Она скрыла темные волосы капюшоном и опустила взгляд. Слиться с блондинами Беруфелла было сложно. Она выделялась, как сорняк на клумбе цветов. После нападения драконов она оставалась почти все время в доме, исцелялась и помогала Руне с вязанием.

— Теперь тебе лучше, и отец думает, что тебе неплохо бы встретиться с Уффэ, — сказал Арос. — Тебе пора научиться владеть мечом.

Она кивнула, успокоенная его энтузиазмом и добротой. Арос направлял и защищал ее. Амалия не отставала, пока шла за ним из дома на центральную площадь. Деревня кипела активностью. Рыбаки продавали улов, свежую курицу разделывали в лавке мясника.

Охотники ушли за добычей. Отец Ароса и два брата были среди них, вооруженные луками и стрелами и копьями. Ароса не брали, чтобы он отвел Амалию на тренировки.

Запах стали из кузницы был новым для Амалии. Она смотрела, как крупный мужчина стучал по стали молотом, его мускулы на руках сокращались, пот стекал даже в холоде утра.

В Скал оружие не требовалось. Это была мирная деревня. Здесь мечи и щиты производились десятками. Она посмотрела на них, не зная, как ощущается, когда руки сжимают рукоять большого меча. После всего было бы неплохо научиться защищать себя.

Она ждала встречи с Уффэ. Он обучит ее, как делал со всеми мальчиками и девочками в Беруфелле. Просто она начнет позже.

— Зачем учить детей сражаться? — спросила Амалия, они приближались к площадкам для тренировок. Она нахмурилась, глядя, как девочки и мальчики не старше пяти лет размахивают деревянными мечами. Ярость на их лицах пугала. Она такого не видела. — Они должны играть, а не сражаться.

Он посмотрел на нее.

— Для Волков это одно и то же. Нам не нужны тут слабые дети, Амалия. Волки сильные. Волки учатся сражаться, потому что никогда не знаешь, когда на деревню нападут люди или соперники. Поверь, мы так живем веками.

Она кивнула, прикусила губу и нахмурилась, увидев, как девочку сбила ударом в грудь на землю другая девочка. Упавшая не плакала, хотя Амалия ждала этого. Она вскочила на ноги и напала на девочку крупнее, толкнула ее на спину на землю.

Арос захлопал и встал перед деревянной калиткой. Дети подняли головы, но не остановились. А потом заговорил Уффэ:

— Хорошо, отдохните. Выпейте воды, — Уффэ, высокий мужчина со шрамами на голой груди, почему-то не мерз без рубашки. Амалия поражалась этому. Его грудь была сильной, он был лишь в кожаных штанах, что доставали до лодыжек, и с мечом. Его голова была лысой, но светлая борода — длинной. Он окинул Амалию взглядом.

— Это рабыня?

Она молчала, Арос говорил за нее:

— Уже не рабыня. Она — гость нашего дома, отец хочет, чтобы к ней относились как к девочке из Беруфелла.

— Она выглядит так, словно должна тереть котлы, — ухмыльнулся Уффэ. — Посмотри на эти тощие руки и ноги. Она даже мне ужином не смогла б стать.

Арос нервно рассмеялся и посмотрел на Амалию.

— Мы не съедим гостя, Уффэ. Дай ей шанс.

Уффэ повернулся к ней. Карие глаза были глубоко посажены, он осмотрел ее и скрестил руки на широкой груди.