Не знаю, сколько оттенков красного существуют в этой вселенной, но, клянусь, что теперь они все были на моем лице.

‒ Ты, конечно, права. ‒ Теперь уже полномасштабная дьявольская усмешка повернулась в мою сторону. ‒ Не могу сказать, насколько я благодарен за возможность быть и студентом, и учителем одновременно.

Я отштукатурила улыбку на своем лице и крепко прижала ладони к бедрам на тот случай, если мои трусики попытаются наброситься на Коула по собственной воле.

‒ Видите, я так и знала, что вы отлично подойдете друг другу! ‒ возликовала Мэгс. ‒ Коул, почему бы тебе не присоединиться к нам за обедом? Это позволит нам узнать тебя получше.

«Чёрт!»

Я запаниковала, увидев, как над нашими головами замигала воображаемая надпись "Катастрофа!"

– О, уверена, что у Коула есть более интересные дела, чем пойти с нами на обед, – сказала я, одновременно посылая Коулу красноречивый взгляд, кричащий: "ОТКАЖИСЬ!"

– С удовольствием, – улыбнувшись, ответил Коул, и потер руки, словно собирался высечь искру для разжигания огня. ‒ Я чертовски голоден.

«Видимо мой взгляд, как и мой рот, в присутствии этого мужчины теряли свое красноречие напрочь!»

– Отлично! – Мэгс жизнерадостно хлопнула в ладоши. – Я только возьму сумочку и встречусь с вами внизу. Какое счастье, что лифт опять работает! Вчера я допоздна засиделась в офисе, и мне пришлось топать вниз пешком из-за того, что он сломался! А это восемь этажей, между прочим!

‒ Свихнуться можно, правда?! ‒ Я нервно рассмеялась. ‒ Мне тоже нужно взять свою сумочку.

– Вас понял. Выдвигаемся! - рыкнула Мэгс.

Интересно, она всерьез считала, что именно хриплые тоны ее голоса напоминают речь водителя-дальнобойщика?

– Конец связи! – ответил ей Коул. – Дамы, встретимся внизу.

«И ты, Брут?!»

Последнее в чем нуждалась Мэгги, так это в потакании ее зацикленности на водителях большегрузов.

Мэгс рассмеялась так громко, что у меня заболели уши.

‒ У меня было предчувствие, что ты отлично впишешься, Коул.

Войдя в кабинет, я схватила сумочку и поспешила вниз, на ходу размышляя о том, как бы избежать надвигающейся катастрофы. Дело в том, что я совсем не умела хранить секреты от близких людей. Вернее, чужие тайны я могла хранить хоть целый день, а вот свои тут же выбалтывала, стремясь очистить совесть от чувства вины. И почему-то эти мои откровения всегда случались в самый неподходящий момент. Например, во время праздничного обеда в честь Дня Благодарения. Я тогда училась в школе, и призналась, что позволила соседскому мальчишке показать мне пенис, когда он справлял нужду. Наверное, это было бы не так страшно, если б сам мальчишка и его родители не сидели в это время с нами за одним столом. До сих пор Зак подшучивал надо мной, спрашивая, смотрю ли я, как кто-то мочится, каждый День Благодарения.

Я боялась, что из-за неисправного словесного фильтра выболтаю подробности о последних событиях в моей жизни. Безусловно, я бы предпочла, чтобы Мэгс не знала о моих приставаниях к моему же подчиненному спустя всего несколько часов после того, как он был нанят на эту должность. В противном случае ей, наверняка, придется составить кучу документов по этому поводу.

Идея о том, чтобы провести час, сидя за одним столом с начальником отдела кадров и мужчиной, чей змей недавно заполз в мои райские кущи, нисколько не радовала. И именно поэтому, входя в итальянский ресторанчик «Bella Notte», я чувствовала себя так, словно на шла на эшафот.

Хостес быстренько нашла нам место, – что довольно необычно для данной части страны, ‒ а официантка с меню и бокалами для воды появилась у столика даже раньше, чем моя спина успела коснуться спинки стула.

Она была симпатичной, бойкой и услужливой.

Даже чересчур услужливой.

Должно быть, она приняла Коула за какого-то простофилю, поскольку дважды попыталась сама положить салфетку на его колени, а перечисляя предложения дня, упомянула, что ее бывший бойфренд, с которым она больше не встречается, предпочитал лосось. Когда я попыталась привлечь ее внимание, показывая, что у меня не хватает столовых приборов, мне было сказано ждать своей очереди, и она вернула всю свою гиперуслужливость Коулу. Она даже дала ему номер своего телефона на случай, если тому что-то понадобится, прежде чем она принесет хлеб.

Ничего подобного я раньше не видела. Конечно, Мэгги давала мне женские романы, в которых какой-нибудь здоровяк и большегрудая официантка, впервые встретившись, тут же бежали в уборную, чтобы заняться горячим сексом, но я и не представляла, что подобное существует в реальной жизни.

Когда прежде официантки флиртовали с моими бойфрендами, чтобы получить побольше чаевых, я могла поставить их на место, но Коул не был моим бойфрендом. Поэтому, проглотив разочарование, я просто расфантазировалась на тему, как врежу увесистой солонкой по курчавому затылку нашей официантки.

Мэгс, видевшая то же, что и я, воплотила мои фантазии в реальность, только вместо солонки она использовала свой острый язычок.

‒ Послушай, милочка, ‒ она вытянула шею, чтобы взглянуть на бейджик официантки, ‒ Бритни, верно? Я была бы весьма обязана, если бы ты надела намордник на свою сахарную киску и принесла уже хлеб моему мужу-многоженцу и моей сестре-жене[21]. Мы очень голодны, и, к твоему сведению, в нашем гареме нет свободных мест, если ты понимаешь, о чем я говорю.

Бритни окинула нас шокированным взглядом и, молча, направилась в сторону кухни.

‒ Весьма обязана? ‒ Я вопросительно вздернула бровь.

‒ Сестра-жена? ‒ Оби брови Коула взлетели вверх.

‒ Ну, в прошлые выходные я переключалась с «Унесенных ветром» на «Многоженца». ‒ Мэгс пренебрежительно махнула рукой и замолчала, очевидно, посчитав, что данное объяснение полностью объясняло ее выходку.

Вспомнив о своей неспособности хранить секреты, я сочла за лучшее больше не говорить, и поэтому, опустив голову, уставилась на стол, выискивая на белоснежной скатерти несуществующие пятна. Краем глаза я видела, как Мэгс кидает на меня острые взгляды, принуждая заговорить, но когда было необходимо, я могла быть такой же упрямой, как она.

‒ Итак, Коул, ‒ разочарованно вздохнув, начала Мэгс, ‒ как тебе нравится на новом рабочем месте?

‒ Очень нравится, - с энтузиазмом ответил Коул. – Я уже обжился и готов приступить к работе.

‒ Замечательно! Мы все рады, что ты теперь в нашей команде, верно?

Мэгс больно толкнула мою ногу под столом.

‒ Точно. ‒ Мой голос напоминал голос обкуренного серфера.

Я ощущала на себе тяжелый взгляд Мэгс, но не подавала виду, продолжая разглядывать стол, и она снова неохотно отступила.

‒ Уверена, что выражу не только свое мнение, но и мнение Сиси, сказав, мы рады приветствовать тебя в «Грэнтхем». В твоем резюме указано, что после окончания учебы ты работал в нескольких небольших фирмах. И, похоже, теперь мы все в одной лодке отправляемся в высшую лигу.

Несмотря на обет молчания, я просто не могла не воспользоваться данной возможностью. Весьма непросто было забыть, что Коул скрыл от меня тот факт, что учился в одном из самых престижных университетов страны.

‒ Коул, Мэгс говорила, что ты окончил Йель. И каково было учиться в этом местном университете Коннектикута? ‒ спросила я со сладчайшей невинной улыбкой.

Коул поперхнулся водой, но быстро взял себя в руки.

‒ Отец был там профессором столько, сколько я себя помню, поэтому для меня это просто еще один местный университет. А поступил я туда, потому что у них отличный экономический факультет.

‒ И ты бы не стал говорить, что связан с «Лигой плюща» кому-то, с кем только познакомился, а просто скрыл бы это, да?

‒ Полагаю, что я непременно сказал бы об этом на собеседовании, а не, к примеру, на свидании. ‒ Наверное, только я заметила, как напряглась челюсть Коула, и то только потому, что была гиперчувствительна ко всему, что происходило с этим мужчиной, начиная с макушки и кончая подошвами ботинок. ‒ Моя альма-матер имеет мало отношения к тому, какой я человек, миз Каррингтон.