При таких неблагоприятных обстоятельствах, при господстве на море вражеского флота Цезарь пытался быстрее переправиться в Македонию, чтобы разрушить возникавшую [360] коалицию Помпея и предупредить возможность его нападения на Италию.

6 ноября 49 г. до н. э. Цезарь с шестью легионами переправился в Грецию, высадился у Орика и быстро повел свои войска к Диррахию. Узнав об этом, Помпеи вывел свои легионы из Македонии, «разрушая и сжигая все за собой». Цезарь вынужден был отступить от Диррахия к Аполлонию. Это было его поражением. Оно привело к тому, что вся страна склонилась на сторону Помпея, и Цезарю еще труднее стало перенести борьбу с побережья в глубь страны.[265]

Соотношение борющихся сил изменила фарсальская битва. Капитуляция помпеянской армии предотвратила обычную жестокую расправу над побежденными. Осторожная политика Цезаря привлекла к нему симпатии вчерашних противников. Наказаны были только видные сторонники Помпея. Греческие города, в том числе Афины, получили от победителя прощение. В ряде городов, особенно азиатских, Цезарь уменьшил налоги и ограничил вымогательства публиканов.[266] Тем не менее борьба Помпея с Цезарем на Балканах принесла Македонии опустошения и разрушения. Прошло несколько лет, и Македония снова стала ареной борьбы между республиканцами и триумвирами.

Республиканцы Брут и Кассий, покинув Италию в сентябре 44 г. до н. э., отправились на Балканы. Еще Цезарем им были даны провинции Македония и Сирия. Теперь они защищали свои права, нарушенные Антонием, а также намеревались создать против него сильную армию.[267] Кассий уехал в Сирию, а Брут решил действовать в Македонии. Перед тем как отправиться туда, он задержался сначала в Афинах, где собирал деньги, вооружение и приверженцев. Он нашел их среди римской аристократической молодежи, обучавшейся в греческой столице. В их числе оказались молодой Гораций и сын Цицерона.[268]

С небольшим войском и группой поклонников Брут отправился в Фессалонику, где наместник Македонии Квинт Гортензий, не имевший достаточных военных сил, вынужден был признать его своим преемником.[269] Воспользовавшись этим. Брут послал своих солдат захватить оружейный склад в Димитриаде, оставшийся еще от Цезаря, и с помощью того же [361] Гортензия стал набирать среди многочисленных ветеранов Помпея, оставшихся после фарсальской битвы в Македонии и Фессалии, новый легион.[270] Не смог сопротивляться Бруту и Публий Ватиний в Иллирии; к Бруту перешли два легиона иллирийцев. Гай Антоний, брат Марка Антония, которому предназначалась Македония, нашел ее уже занятой.[271] Как говорит Аппиан, Гай Антоний начал из-за Македонии войну с Брутом;[272] но войска его перешли к Бруту, а сам он сдался в плен. Уличенный в неоднократных попытках возмутить войска, Антоний был, по приказанию Брута, казнен.[273]

Во время встречи Кассия и Брута в Смирне в начале 42 г. последний требовал спешного отбытия в Македонию, чтобы начать действовать против триумвиров. Македония снова оказалась местом военных действий.

В эти самые годы, когда между триумвирами продолжалась борьба за войско, в нее была втянута и Македония, т. к. основная масса войск сосредоточивалась в Галлии и Македонии. Для усиления своих позиций Антоний, пользуясь консульской властью, вызвал оттуда четыре легиона. Но они оказались ненадежными. Сохранив после своего оставления Македонии связи с легионами, Октавиан послал к ним специальных людей для пропаганды. Среди солдат появились прокламации (Βιβλία πολλά), направленные против Антония.[274] Солдаты переходили от одной стороны к другой.

В 42 г. до н. э. гражданская война на македонской земле получила особенно широкий размах. Антоний решил идти в Македонию против Брута и Кассия с 12 легионами. Последние создали возле города Филипп два укрепленных лагеря. Брут и Кассий имели в своем распоряжении пангейские и серебряные рудники, связанные с морем, свободно подвозили припасы с Востока.[275] Происшедшая между триумвирами и республиканцами битва при Филиппах являлась самой главной в гражданской войне 42 г. до н. э. Р. Ю. Виппер считает, что она была «одной из самых крупных войн древности вообще».[276] Итог ее — победа Антония над Кассием и Брутом, поражение республиканцев.[277] Но эта борьба за новый политический строй [362] в Риме не принесла Македонии никакого облегчения. Наоборот, большие финансовые объезды, которые совершали в 43—42 гг. до н. э. Брут и Кассий, истощали средства македонской провинции. Большое римское войско, расквартированное во многих македонских городах, жило за счет местного населения. Сами военные действия разоряли территорию провинции, уничтожали урожаи, нарушали нормальную жизнь. Но даже тогда, когда военные действия прекращались, положение провинции не улучшалось. По Брундизийскому соглашению 40 г. до н. э. во время дележа триумвирами Римского государства Македония, как и другие восточные провинции, отошла к Антонию. В ней оставались римские военные силы, и беззастенчивое ее ограбление продолжалось.

Междоусобная война, разорившая Македонию, сделала ее особенно уязвимой для нападения опасных соседних племен, особенно живших на нижнем Дунае.

Еще в начале I в. до н. э. с исключительной настойчивостью совершали свои набеги соседи Македонии на севере и востоке. В течение 90 и 89 гг. до н. э. и позднее неоднократно нападали на македонскую землю фракийцы.[278] Эти нападения были следствием борьбы римлян против фракийских племен в тех местах. С территории Македонии римляне напали на скардисков, которые, в свою очередь, вместе с медами стали делать серьезные нашествия туда и в Иллирию.[279]

Опасными соседями стали гетские племена, объединенные позднее Биребистой и распространившие свое влияние за Дунай. Римляне стремились уничтожить власть Биребиста. Для похода против него важную роль снова должна была сыграть Македония.[280] Римляне и позднее продолжали бороться против, гетов, бастарнов и других племен, держали в Македонии большие военные силы, хотя провинция и считалась сенатской. Все это сильно ухудшало положение ее жителей.

Македонская провинция в эпоху республики может служить ярким свидетельством того необузданного ограбления и разрушения производительных сил провинций в республиканское время.

Управление македонской провинцией римской администрацией, по существу, было таким же, как в других провинциях, хотя в частностях оно имело свою специфику. Об этой специфике и следует вести речь.

В науке существует общераспространенное мнение, что конституция Эмилия Павла, давшая свободу македонянам, действовала продолжительное время и оставалась неизменной [363] и в силе и после 148 г., когда Македония стала провинцией. Так, Б. Низе утверждал, что законы Эмилия Павла оставалась неизменными и после превращения Македонии в провинцию, они, может быть, регулировали устройство городов и их территорий, основных административных ячеек Македонии, от времен Эмилия Павла до конца античности.[281] Такое Мнение поддерживает и Ларсен.[282] Их утверждения основаны на известии Ливия о том, что законы, которые Эмилий Павел дал Македонии, были так хороши, что удерживались на протяжении всего республиканского времени.[283] Но это не соответствует действительности. На самом деле тень независимости существовала недолго, конституция Эмилия Павла не оказалась продолжительной. К сожалению, в источниках нет никаких отдельных указаний о том, какие конкретные перемены претерпевало устройство Македонии при организации провинции. Нам известно, что, потеряв свободу, Македония еще в 148 г. получила римского наместника с целым штатом и римское войско. Многочисленный административный персонал делал ненужным функционирование центральных македонских властей. Македония стала главной базой военных операций на Балканах и в Передней Азии. Пребывание римских легионов и непрерывные военные действия на ее территории ощутимо увеличивали бремя и неволю угнетенного населения.