Таким образом, постепенно созданная римская провинциальная система преследовала прежде всего экономические цели— выкачивание богатств из провинций для обогащения римской знати. В период республики наблюдается жадная и беспорядочная эксплуатация провинций; она стала опасной для самого Рима. Поэтому империя приводит эту эксплуатацию в систему, делает ее более упорядоченной. Такая политика римских императоров в первые века империи способствует известному подъему экономики и культуры провинций и укреплению и развитию их связей с Римом. Но уже под влиянием кризиса в III в. н. э. эти связи оказываются разорванными и растущий сепаратизм провинций грозит самому существованию рабовладельческой Римской империи. В этих условиях обмен между провинциями нарушился, что еще больше подчеркнуло конгломератный характер империи. Кризисным явлениям сопутствовало распространение крупного, экстенсивного, основанного на труде колонов хозяйства, мало связанного с рынком.

Римская провинциальная система не смогла обеспечить крепости и монолитности империи. Основанная на беззастенчивой эксплуатации, эта система вызвала ненависть и сопротивление со стороны покоренного населения. С падением западной Римской империи пала и провинциальная система римлян.

§ 4. Римское провинциальное управление в Македонии

Ф. Энгельс в своей статье «Бруно Бауэр и раннее христианство» дает глубокую характеристику римских завоеваний, сопровождавшихся грабежом и жестокой эксплуатацией завоеванных областей. «Римское завоевание во всех покоренных странах, — писал он, — прежде всего прямо разрушило прежний политический порядок, а затем косвенным образом и старые общественные условия жизни. Разрушило, во-первых, тем, что вместо прежнего сословного деления (не говоря о рабстве) оно создало простое различие между римскими гражданами, с одной стороны, и не гражданами или подданными государства — с другой; во-вторых, и главным образом, поборами от имени Римского государства. Если при империи в интересах государства старались по возможности положить предел неистовой жажде наместников провинций обогащаться, то на место этого появились все сильнее действующее и все [352] туже завинчиваемые тиски налога в пользу государственной казны — высасывание средств, которое действовало страшно разрушительно. Наконец, в-третьих, римские судьи выносили свои решения повсюду на основании римского права, а местные общественные порядки объявлялись тем самым недействительными, поскольку они не совпадали с римским правопорядком...[225] Конкретный материал из истории македонской провинции и хозяйничанья в ней римлян полностью подтверждает эту характеристику Ф. Энгельса. Македония не составляла исключения.

Особенно ощущалась там неограниченная власть наместников; они расхищали государственную казну, не останавливаясь перед крайними мерами насилия. Нам известно большое количество процессов о вымогательствах наместников провинции Македонии, что говорит о том, что именно в ней получили более яркое выражение отрицательные черты римского провинциального управления; мы знаем о нашумевших процессах против македонских правителей в I в. до н. э. Так, Цезарь в 77 г. призвал к суду македонского наместника Гн. Корнелия Долабеллу, обвиняя его в лихоимстве и дурном управлении вверенной ему провинцией Македонией.[226] Из указаний Плутарха можно заключить, что многие греческие города не только поддержала Цезаря на этом процессе, но доставили ему и свидетельские показания. Несмотря на это римский суд оправдал Долабеллу, а Цезарь вынужден был удалиться из Рима.[227] Процесс Долабеллы носил, несомненно, политическую окраску. Т. Корнелий Долабелла был видным сулланцем, Цезарь связан с марианцами.[228] Долабеллу защищали выдающиеся ораторы: Т. Аврелий Котта и Кв. Гортензий.[229]

Антоний, второй консул 63 г., получив в управление Македонию, разграбил ее и напал на соседние народы, чтобы заслужить триумф.[230]

В марте 58 г. народный трибун Публий Клодий провел закон о провинции Македонии, по которому проконсулом туда назначался Луций Кальпурний Писон, тесть того самого Цезаря, который несколько раньше так ратовал за справедливость.[231] Став управителем Македонии, Писон прославился вымогательствами и насилиями. В 56—55 гг. против Публия и Писона выступил в двух своих речах о консульских провинциях Цицерон.[232] Цицерон предлагал отозвать из Сирии и [353] Македонии проконсулов Писона и Габиния, так как они разорили свои провинции, получив их, кроме того, незаконно. Габиния он обвиняет в убийстве, совершенном за плату, в потере войска, во взяточничестве.[233] Что касается Писона, то, по мнению Цицерона, он виновен в разорении Македонии, алчном лихоимстве, ограблении городов и святилищ, во многих жестокостях и преступлениях.[234] Из обвинительной речи Цицерона мы узнаем, что перед насилиями Писона не могли устоять ни одна область, ни один город в Греции и Македонии. Даже сами Афины, которые всегда пользовались привилегированным положением у римлян, Писоном «были растерзаны».[235]

Цицерон во время своего изгнания долго жил в Диррахии, в «многолюдной» Фессалонике. Он мот видеть непосредственные результаты хозяйничанья наместника Писона в Македонии.[236] По словам оратора, власть этого наместника причинила столько зла и бедствий провинции, что их даже невозможно перечесть. Были разорены и ограблены целые области и города. Жившие в гористых частях страны племена изгонялись со своих насиженных мест. Писон бесстыдно брал взятки, не гнушался убийствами частных лиц, общественных деятелей, за деньги делал для друзей и врагов все, что они только хотели. Важное значение имеет указание Цицерона о том, что в Македонии Писон грабил население, накладывал на него большие налоги, похищал рабов, угонял окот, забирал хлеб. В течение трех лет его наместничества (с 57 г. до середины 55 г.) он был полновластным хозяином провинции и единственным распределителем хлебных запасов.[237] [354]

Как обвинение Цезарем Долабеллы, так и выступление Цицерона против Писона носили политическую окраску. О. В. Кудрявцев правильно указывает, что римский оратор в своих выступлениях руководствовался отчасти личными, отчасти узкофракционными побуждениями.[238] Клодий и Писон были политическими противниками Цицерона. Кроме того, как наместник Македонии, Писон преследовал всадников, с которыми был связан Цицерон. Все это, конечно, придает речам Цицерона известную субъективность. Тем не менее у нас нет никаких оснований сомневаться в правдивости приведенных им основных фактов ограбления македонской провинции при наместничестве Писона.

Римское владычество принесло Македонии бремя тяжелых налогов. Хотя податное обложение было однообразным во всех провинциях, в отдельных из них имелись и местные особенности. К таким провинциям относится и Македония, в которой, кроме общеимперских налогов, большую роль играли всякого рода литургии.[239] Как и все провинции, Македония платила поземельный налог (tributum soli) или подушный (tributum capitis) с безземельных жителей. Подушная падать в Македонии удостоверяется надписью из Беройи о том, что Попилий Пифон в бытность свою верховным жрецом заплатил за всю провинцию подушную подать.[240]