Электричества не было. Внутри горели свечи — на стойке и по одной на каждом столе. Это были не декоративные свечи, никаких саней или северных оленей. Это были домашние свечи из жирного белого воска, из хозяйственного магазина, которые продаются рядом с губками для посуды и кухонными спичками. На каждом столе также стояла рождественская елка высотой около фута, сделанная из пушистого зеленого пластика, украшенного серебряными блестками. С потолка свисали свечи в виде сосулек, без света похожие на бусы из тусклого серого жемчуга.

За баром стоял невеселый мужчина лет около семидесяти. Он крикнул:

— Желаете чего-нибудь?

Ричер огляделся. Все свечи стояли на фарфоровых блюдцах, единого образца, белых и крепких, как посуда для еды. Это было хорошо, потому что блюдца подразумевали чашки, а чашки — кофе, именно такой, как он хотел — черный и без сахара.

Не хватало мелочи — электричества.

Ричер спросил:

— А что у вас есть?

Мужчина ответил:

— Пиво.

— Пойдет.

Тот нырнул в молчавший холодильник и выставил на стойку бутылку с длинным горлом. Ричер взял ее.

Ему показалось, что старшая пара выглядела немного расстроенной. Похоже, они застряли здесь на всю ночь, и им это не нравилось.

Младшая пара не были женаты, Ричер был в этом уверен. Никаких романтических отношений, скорее, просто коллеги по работе. Что-то вроде бизнес-путешественников, за исключением того, что они были одеты неправильно. Никаких костюмов из немнущихся тканей — они были в потертых джинсах, футболках и старых кожаных куртках. Оба выглядели крепкими и знающими свое дело. У парня были короткие каштановые волосы, аккуратно причесанные. У женщины была стрижка каре, короткие черные волосы, почти достававшие до ее воротника.

Военные, подумал Ричер. Вполне возможно, ведь Ирвин в двух шагах в одну сторону, а Эдвардс — в другую. Не считая того, что они не американцы, это уж он точно чувствовал по некоторым малозаметным деталям. Возможно, иностранные подрядчики, или офицеры по связям из дружественных сил, в гражданском — наверное, отдыхают. Или, может быть, нет, потому что они выглядели такими же расстроенными, как и старшая пара. Они тоже должны были застрять здесь на ночь, и им это тоже не нравилось.

Ричер сел за свой стол. Старшая пара нервничала, затем успокаивалась и начинала снова, как будто они не могли решить, то ли обвинять друг друга, то ли успокаивать.

Младшая пара уставилась в свои телефоны, и возилась с каким-то более крупным устройством, которое они пытались прятать, но в котором Ричер опознал передатчик НАТО для связи с объединённой командной сетью. Тот упрямо не хотел работать. Он слышал их шепот, похожий на Радио Би-Би-Си. Британская армия, подумал он. Наверное, командированы в Ирвин для учений, и переживают, что опоздали. Никакой возможности связаться. Провал операции. Это вам не в крикет играть. Ричер был знаком с порядками в британской армии. Она должна быть надежной без вариантов.

Женщина встала и подошла к его столу. Она была высокой и гибкой, и у нее была прекрасная улыбка.

Она спросила:

— Ваш телефон работает? Наверное, у вас другой оператор, — ее акцент имел английские корни.

— Извините, у меня вообще нет телефона, — сказал Ричер.

Женщина не ответила.

— Ошибки связи бывают часто, — сказал Ричер. — С этим ничего не поделаешь, солдат.

— А вы из Форта Ирвин?

— Вы направляетесь туда?

— Мы уже должны быть там сейчас, — ответила она.

— Кто вы?

— Сначала вы, — сказала она.

— Сейчас я никто, а когда-то служил в 110-м полку военной полиции.

— Правда?

— Грешен.

Женщина повернулась и позвала:

— Тони, иди сюда.

Парень встал и подошел, такой же высокий и гибкий, только без шикарной улыбки.

Женщина сказала ему:

— Он служил в 110-м здесь.

Парень уточнил:

— Когда?

Ричер сказал:

— Давненько.

— И насколько давно?

— Вы еще были в старшей школе. Или в трудовом лагере, или где-то еще в этом роде.

— Вы знали Эндрю Паркера?

— Этот британец тренировался с нами. Он был совсем псих.

— Он был из наших. Они все еще рассказывают истории об этом.

— Так вы из первого полка Королевской военной полиции?

Королевская военная полиция. Они работают на королеву. Парень протянул руку и сказал:

— Тони Джексон.

Женщина представилась:

— Энни Несс.

— Джек Ричер.

Они все сели за его стол, наполовину освещаемый светом из окна, наполовину свечой. Энни Несс была хороша, но жестковата. Не сильно, но, тем не менее, с ней не хотелось связываться.

Она спросила:

— Какой у вас автомобиль? У нас тот, что нам дали в аэропорту.

— У меня нет машины, — сказал Ричер, — совсем.

— Тогда как вы сюда попали?

— Сначала поймал попутку, потом шел последние две мили.

— Почему?

— Пошел снег, и парень отказался ехать дальше.

— Я имела в виду, почему именно сюда?

— Потому что здесь должно было быть тепло и сухо.

Она промолчала.

— Теперь я так не думаю, — сказал Ричер. — По поводу климата, естественно. Теперь о вас, кстати. Куда бы вы ни опаздывали, этого не случится, так или иначе, потому что снег идет и в Ирвине тоже. Бьюсь об заклад, половина людей, которые стремились сюда, сейчас находятся где-то совсем в другом месте. Но вы задаете мне все эти вопросы, что говорит о том, что вы здесь не просто для совместных тренировок. Вы из Первого полка КВП, и вам не нравится, что я не могу объяснить, почему оказался здесь. Отсюда вывод: вы ищете парня. На что я говорю, что вам повезло, и я могу сэкономить вам время. Я не тот парень, которого вы ищете — я совсем другой парень.

Тони Джексон сказал:

— Так все говорят.

— Я мог прекратить разговор после того, как ответил мисс Несс, что у меня нет телефона.

— Энни, — поправила она его.

— Я мог залечь на дно и не вызвать у вас никаких подозрений.

Джексон сказал:

— Нам нужно выбраться отсюда.

— Это довольно сложно.

— Как бы вы это сделали?

— Я бы вообще не стал этого делать, ведь я не ищу парня. Я бы остался здесь, ну, может, еще купил бы себе пакет картофельных чипсов.

— Мы не можем оставаться здесь.

— Почему же?

Джексон не ответил. За другим столом пожилая женщина, казалось, настаивала, чтобы ее муж сделал что-то конкретное. Она постоянно щипала и толкала его. В конце концов, тот встал, пересек всю комнату и остановился у стола Ричера: слева от него сидела Несс, лицом к нему Ричер, и Джексон справа.

— Простите, — сказал он. — Моя жена интересуется, не обсуждаете ли вы возможность выбраться отсюда. Если это так, она спрашивает, не могли бы вы включить нас в свой отряд. Здесь нет никаких удобств, нет кроватей, нет еды и совсем нет отопления. Моя жена чувствует, что мы или замерзнем, или умрем от голода.

— Да уж, счастливое Рождество, — сказал Ричер.

— Может, у вас есть большой и вместительный автомобиль?

— У нас его нет, но если мы что-нибудь придумаем, вы узнаете первыми, хорошо?

— Спасибо, — сказал старик, повернулся и пошел к своему столу, где сел и начал шептать что-то жене. Скорее всего, вводил ее в курс дела. Когда он закончил, та кивнула, но не стала выглядеть более счастливой.

Ричер спросил:

— И что у вас за срочные дела в Ирвине?

Джексон спросил:

— Можете нам помочь?

— Каким образом? Я же в отставке.

— Вы можете позвонить в казармы военной полиции. Может, остался кто-то, кто вас знает. Можете упомянуть о 110-м, уверен, что люди захотят помочь.

— Обычно после этого люди хотят лишь выстрелить мне в лицо. В любом случае, связь не работает.

Джексон кивнул:

— Чтобы заработала сеть НАТО, необходим самолет в воздухе. Это обязательно будет, но через час. Они подключат резерв. Вы могли бы попросить прислать вертолет из Ирвина.

— А еще я мог бы попросить ужин с мисс Калифорния и миллион долларов наличными. Интересно, что я получу первым?