— Кто такая, куда идешь? — тихо спросил он.

Несмотря на то, что мне очень хотелось отлупить этого хама, я все же не сделала этого — больно уж его голос не был похож на бандитский.

— На работу иду, — спокойно ответила я. — А в чем дело?

— Где работаешь? — игнорировал он мой вопрос.

— Вон там, — я кивнула на темный силуэт нашей башни. — У Родиона.

Сзади помолчали. Потом я услышала шорох, слабый писк и поняла, что он включил рацию.

— Тут какая-то девушка, — приглушенно проговорил он. — Примерно метр семьдесят, светлые волосы, симпатичная, в брюках и белой блузке. Утверждает, что работает у Родиона… Понял.

Он отключил рацию, еще пошуршал чем-то и сказал:

— Можешь опустить руки. Иди, только не оглядывайся. Тебя ждут.

Я даже не успела услышать, как он исчез, только почувствовала, что за спиной уже никого нет. Пожав плечами, я двинулась дальше. Похоже, Родиона неплохо охраняют. Около калитки никого не было видно, я спокойно прошла к крыльцу и открыла все еще изуродованную дверь. Внутри было светло, оказывается, на окнах висели светомаскировочные шторы. Босс, одетый в красную клетчатую рубаху и джинсы, сидел на моем столе с трубкой в зубах и поверх очков изучающе смотрел на меня. Увидев его до боли родное лицо, я не выдержала и, заплакав, бросилась к нему на грудь.

— Ты почему жива? — проворчал он, отстраняя меня. — Насколько мне известно, твой труп был вынесен отсюда спасателями.

— Ну спасибо, босс, — всхлипнула я. — Может, мне пойти повеситься, чтобы вы успокоились?

— Да ладно уж, живи, — хмыкнул он. — А мы тут бандитов поджидаем. Кстати, Евгения Петровна приехала…

— Кто? — Я непонимающе захлопала глазами. — Какая Евгения Петровна?

— Капустина. Мать Светланы и Петра. Ей соседка-колдунья нагадала, что с Петром беда, вот она и приехала. Он ведь перед отъездом ей сказал наш адрес. Она спит в гостевой комнате.

Я вспомнила слова Вялого, который утверждал, что с матерью они тоже разберутся, и словно громадный камень свалился с моей души.

— Слава Богу, — выдохнула я. — Хоть кто-то из них в живых остался.

— В каком смысле? — нахмурился босс, внимательно посмотрев на меня. — И вообще, может, расскажешь, где ты была все это время? А то мы с Валентиной тебя уже похоронили…

— Так Валентина жива?! — не веря своему счастью, воскликнула я. — Господи, значит, ты есть на свете… Сейчас, приведу себя в порядок и все расскажу. — Чмокнув босса в щечку, я побежала в ванну.

…Еще через час мы в сопровождении взвода омоновцев уже ехали к злополучным гаражам, откуда я недавно так нагло сбежала. Адреса я не знала, но хорошо помнила дорогу. Стояла глубокая ночь. Босс, уже выпотрошив меня полностью, молча обдумывал услышанное на переднем сиденье, а я с еще двумя бойцами сидела сзади и показывала водителю, куда ехать. Мы решили действовать немедленно и накрыть всю банду с поличным, то есть с двумя трупами милиционеров, которых должны были замуровать в бетонный пол третьего бокса. А также поймать тех, кто совершил разбойное нападение на наш офис. И, ко всему прочему, захватить Вялого, от которого босс намеревался получить дополнительную информацию об этой странной организации. Его совсем не смутило то, что тут замешаны депутаты, наоборот, он даже развеселился, узнав, какого противника предстоит ему вывести на чистую воду. А я лишь смотрела, как он потирает руки, не переставая удивляться тому, какой замечательный у меня босс. Естественно, я не стала вдаваться в ужасающие подробности моего побега, лишь намекнула, что там все были пьяные и мне ничего не стоило обмануть их бдительность. Сказала также, что, услышав шум наверху, вылезла из бункера полюбопытствовать, что там такое творится, и оказалась прямиком в руках у бандитов, которые, разбив мне нос, увезли меня, связанную и оглушенную, в свое логово. Босс лишь удивился, как из моего носа могло вытечь столько крови, что весь пол в его кабинете был залит ею, и больше ничего не сказал. Честно говоря, иногда меня прямо-таки удивляет его безразличие к судьбе своей единственной подчиненной. А с другой стороны, радует, что он никогда не вдается в подробности происходящих со мною странных вещей. Сам же Родион, вернувшись в бункер с единственным свободным в тот момент знакомым, которого ему удалось найти, и обнаружив там одну Валентину и запертый снаружи люк, решил сначала доставить жену в больницу, а потом уже разбираться со всем остальным. Приехав из больницы, уже в сопровождении целой армии друзей, он нашел пустой офис в ужасающем состоянии. Соседи в мельчайших подробностях рассказали ему, как «благородные» ребята из службы спасения сначала что-то делали на крыше нашего здания, а потом, рискуя жизнью, вскрыли нашу бронированную дверь и вынесли оттуда четыре свежих трупа, включая и мой. Босс на всякий случай позвонил в службу спасения, выяснил, что у нас были никакие не спасатели, и решил, что мне конец. Но ошибся.

— Теперь куда? — спросил облаченный в полную боевую экипировку водитель-омоновец в чине капитана.

— Вот за этими домами. — Я показала ему те самые дома, во дворе которых калечила бандитские ноги. — Нужно объехать вокруг.

— Это там, где горит? — хмуро спросил он.

— Что? — не поняла я и посмотрела вперед, туда, куда глядел водитель. И ужаснулась.

Прямо над домами полыхало кровавое зарево, на которое я почему-то сначала не обратила внимания, приняв его за предрассветные блики. Машина обогнула дома, и за ярко освещенным пустырем мы увидели огромный столб огня, вздымающийся к ночному небу вместе с дымом и пеплом. Даже с такого расстояния были слышны шум и треск, издаваемые всепожирающим пламенем. Горело буквально все: боксы, постройки, забор и даже, казалось, сама земля, на которой они стояли. Вокруг уже краснели пожарные машины и сновали пожарники со шлангами и ломами.

— Похоже, мы опоздали, — буркнул босс, всматриваясь в происходящее. — Оперативно действуют товарищи.

— Думаешь, следы заметают? — спросил водитель.

— Наверняка. Люди, судя по всему, серьезные, промахов не допускают.

Подъехав поближе, мы остановились и вышли из машины. За нами притормозил автобус с остальными омоновцами. Махнув им рукой, чтобы оставались на месте, капитан пошел к пожарникам. Мы с боссом за ним.

— Что тут случилось? — спросил он у одного пожарного, устало курившего около своей машины.

— А хрен их знает, — бросил тот, кинув взгляд на капитанские погоны омоновца. — Автосервис горит. Вроде бы взорвались емкости с бензином из-за неосторожного обращения.

— Хозяева где?

— Ищут хозяев. По крайней мере пока никто не объявился.

— А кто вас вызвал?

— Кто-то из жильцов, — он кивнул на жилые дома. — Говорят, сильно рвануло, а потом сразу все занялось. Тушить бесполезно — все дотла сгорит.

— Жертвы есть? — вклинился в разговор Родион.

— Вот догорит — узнаем, — усмехнулся пожарный. — Сейчас туда соваться бессмысленно. В таком пекле никто бы и трех секунд не выдержал — мгновенная смерть.

— Понятно, — задумчиво проговорил босс и посмотрел на омоновца. — Ладно, Саша, поехали домой — тут ловить нечего.

— Вы езжайте, а мы останемся. Посмотрим здесь кругом, в пепле пороемся…

— Да-да, и в бетонном полу третьего бокса не забудьте порыться, — добавила я. — Там у них несколько трупов должно быть.

— Пороемся, если третий бокс найдем, — хмыкнул он. — Берите мою машину, Родион, и езжайте. Я потом за ней человека пришлю. Ездить-то хоть научился?

— А зачем? — улыбнулся он. — У меня персональный водитель есть. Мария, вперед.

Вздохнув, я направилась к белой «Волге». Через полчаса мы были в офисе.

Глава 12

— Значит, Государственная Дума… Что ж, это многое объясняет. По крайней мере есть за что зацепиться.

Босс сидел за своим столом и с важным видом просматривал Конституцию Российской Федерации. Зачем он это делал, я не знала, но верила, что в данный момент это делать нужно. Было уже семь часов утра. Валентина безмятежно спала наверху, все еще считая меня убитой. Я, несмотря на бессонную ночь, выглядела довольно неплохо, если не считать многочисленных синяков и ссадин на моем теле. Босс тоже держался молодцом, хотя время от времени позевывал в кулак и с досадой поглядывал на часы. Наш офис тщательно охранялся какими-то людьми в штатском, на одного из которых я нарвалась ночью. Теперь нам можно было не волноваться, что кто-то еще пустит в вентиляцию газ или подложит под здание бочку пороха, чтобы разнести здесь все вместе с нами к чертовой бабушке.