Джон покосился на неё: Кина ни о чём не думала. Кина спала.

Ему, наверное, тоже следовало бы. Сторожить не имело смысла: после стольких лет тренировки он проснулся бы задолго до того, как любая угроза смогла бы осуществиться. Но спалось в последние дни плохо. Непривычно: Джон всегда засыпал легко, потому что все события жизни оставляли его равнодушным, а стало быть, не вертелись в голове перед сном. Но всё перестало быть как всегда или, по крайней мере, порывалось перестать. И это было бы неплохо, если бы произошло с другим человеком; было бы неплохо, если бы произошло даже с ним. Но немного раньше. Не сейчас.

Джон прикрыл глаза.

Людям свойственно мечтать, составлять планы жизни — и не пытаться исполнить их, приводя в оправдание сотни причин. Но главное, что таких планов, сказочных сценариев, у человека обычно несколько. То девушка мечтает выйти замуж и прожить тихую, спокойную жизнь, то представляет себя знаменитостью в самом центре событий. Мальчишка хочет стать великим воином, но вдруг видит себя учёным или художником...

Джон и вправду мечтал о семье и доме. Это была та мысль, которая грела по ночам. Что вот если бы он не, что если бы только мог, что если не должен был бы — то сейчас рядом с ним лежала бы его законная супруга, с которой он собирался бы разделить ближайшие лет так семьдесят, а на утро его разбудили бы их дети и... И что уж скрывать, дети были похожи на Кину не меньше, чем на него.

Это была хорошая мечта, и она вполне могла бы исполниться. Долг — это лишь то, что ты сам на себя навесил, и ты всегда можешь сбросить его... Джон видел, что стоило бы ему проявить интерес к Кине — она откликнулась бы мгновенно, и с этой стороны никаких проблем бы не было.

Но была у него и другая мечта — та, ради исполнения которой он трудился столько лет и которой почти достиг. И проблема была как раз в том, что две этих цели намертво перечёркивали друг друга. И если он планировал пройти выбранный путь до конца, то надо было ссадить Кину в ближайшем городе и не морочить ей голову.

Подумать только, если бы этот урод не забрал его амулет, он бы... он бы никогда не встретил Кину. Наиболее вероятно, что он и вовсе был бы уже мёртв.

Джон посмотрел на небо. Ярко-красным пятном горел Эндер: наверное, там опять изливались вулканы. Большой голубой точкой светилась Акватрия, рядом с ней пылал Аймос. Джон знал, что если соединить их линиями на карте звёздного неба, то выйдет равносторонний треугольник. Это сложно было заметить: другие миры Дэйниэла сияли вокруг не менее ярко, но эти три были предтечами, существовали задолго до Алиара. Они должны были пребывать на таком расстоянии ещё месяц, а потом... станет поздно. В следующий раз подобное повторится не раньше, чем через пятьсот лет.

Джон ударил кулаком в землю. Как так?! Он треть жизни проводил расчёты, он лично добыл все элементы и сам отлил этот амулет! Ему пришлось выучить астрономию, картографию, кузнечное дело, он годами не выходил из библиотеки! И всё лишь для того, чтобы какой-то гад увёл результат у него из-под носа! Да зачем, зачем он ему?! Он же не знает, как его использовать, да и не сможет использовать его без Джона, а выглядит амулет совершенно невзрачно...

Джон покачал головой. Мало что выводило его из равновесия. Но ублюдка хотелось убить как можно более жестоко.

***

       Позови меня, брат...

           Позови меня утренним холодом,

           Я услышу тебя через тысячу прожитых лет!

Тэм Гринхилл

Шепотки вокруг всё не смолкали, а толпа за спиной росла и росла. Райк старался не обращать внимания — не выдержал уже у самого кабинета наставника. Он остановился, медленно обернулся. Внимательно посмотрел на ребят.

Взгляд его в этот момент был уж совсем тяжёлым, а челюсти сжаты даже крепче обычного. Он так ничего и не сказал, но толпа мгновенно рассосалась. Райк глубоко вдохнул и наконец вошёл внутрь.

— Наставник Лорм, я вернулся и готов принять любое наказание.

Голова его была виновато опущена, но в глазах горела уверенность в своей правоте. Наставник приподнялся в кресле и сонно заморгал.

— Райк! Хорошо, хорошо, молодец. Как ты вовремя! — он зевнул. — Представляешь, новички наши совсем от рук отбились! Никого не слушают! «Герой сбежал, зачем нам теперь тренироваться, мы обречены...» Займёшься ими? Ты ведь даже Тэрна мог заставить учиться.

Райк вскинул глаза.

— Наставник Лорм! Меня не было столько времени... И это всё, что вы хотите сказать?!

— Ну... я тоже по тебе скучал, ученик мой?

Райк вспыхнул.

— Вы приказали проследить, куда пошёл Тэрн, и немедленно вернуться. Вы сказали, что разыщет его другой человек, сказали, чтобы я не смел отправляться за ним… — Райк выдохнул. — О. Спасибо за понимание.

Они некоторое время помолчали. Наставник снова зевнул — Райк вломился к нему, не разбирая времени, — и настойчиво посоветовал:

— Ты ложись спать, устал ведь с дороги. Или голоден? Разбуди повара, скажи, что я приказал тебя накормить…

Райк помотал головой. Он сделал шаг назад и уже взялся за ручку двери, но не выдержал.

— Наставник, а воин, которого вы отправили за Тэрном… он очень опасен?

Наставник Лорм оживился.

— Ты и не представляешь насколько! Это жестокий и беспринципный человек. У него огромные связи! Он стреляет лучше любого из живущих, сражается, как сам Повелитель Мечей, и существует только в моей голове.

Обеспокоенно слушавший Райк уставился на него.

— Что вы сказали?..

— Я пошутил, Райк. Просто хотел быть уверен, что ты пойдёшь за Тэрном. А то как он там один… он же такой запутавшийся… никому не верит, всё время пытается искать правду… не понимая, что именно её ему и говорят…

— И вы не собираетесь возвращать его в орден?

— Дэйниэл Святый, да зачем? От Пророчества не уйдёшь. Побегает и придёт обратно — или сам разберётся. А что? И такое бывало, вспомни двадцать четвёртый Виток!

Наставник отвернулся к стене и снова зевнул, прикрывая рот ладонью. Райк помолчал.

— А почему вы решили, что я пойду за -м? Я же его терпеть не мог. Мы всё время ссорились!

— Серьёзно?.. А я и не заметил.

Наставник подмигнул. Райк не нашёл, что ответить, лишь низко поклонился и вышел из кабинета.

***

Эрнел обрушился на голову криками, шумом и ярчайшим светом.

— А может, не поедем сюда? — прокричала Кина. — Здесь и день не проживёшь! Вряд ли кто-то сможет здесь прятаться!

— Как раз поэтому здесь и хорошо прятаться!

Они неторопливо ехали по главной улице, и даже Мраку было не по себе.

Это был удивительный конь. Кина любила животных и быстро привязывалась к ним — но сложно любить того, кому настолько плевать на тебя. Пасся конь или вёз телегу, гладили его или били, хвалили или понукали — он оставался столь же безразличен к происходящему. Поэтому и относилась Кина к нему, как к декорации: к телеге или опустевшим уже бочкам из-под яблок. Мрак, впрочем, воспринимал её так же.

Телега резко остановилась, и Джон спрыгнул рядом с одним из рыночных лотков. На прилавке лежали кольца, еда, оружие, бижутерия, тарелки, книги... Джон взял в руки один из амулетов. Это был типичный айнерский приз победителя состязаний: круглая серебряная пластина с вычурным рисунком спереди и гравировкой сзади. Джон немного подержал его в руке, взял ещё один такой же, качнул головой, положил всё на прилавок, спросил что-то у торговца и залез обратно.

— Зачем тебе амулет Священного Города?

Джон помотал головой: