Для того чтобы охарактеризовать особенности образной деятельности, необходимо хотя бы вкратце рассмотреть то содержание, которое вкладывается в понятие «образ» с точки зрения современных психологических представлений.

Образ — субъективный феномен, формирующийся в процессе предметно-практической, чувственной и мыслительной активности и представляющий собой результат целостного, интегрального отражения окружающей действительности. Образы всегда многомерны и отражают различные стороны воспринимаемых объектов, их связи друг с другом, а также отношения их к субъекту восприятий.

Функции образной деятельности тоже многоплановы. С одной стороны, психические образы даны нам для того, чтобы, «не выходя из пространства своего мозга», мы могли на их основе уточнять, систематизировать и обобщать воспринятые объекты и явления внешнего мира. В процессе реализации этой деятельности были изобретены такие средства обобщения, как знаки, иероглифы, символы, эмблемы, а затем и речевые (словесные) формы выражения понятий.

Для врача-биоэнерготерапевта эта сторона психической деятельности имеет самостоятельное значение, так как именно здесь находятся истоки традиционной психотерапии, а также предшествующих и сопутствующих ей форм целительства посредством знаков, моделей, речевых воздействий и т. п. И, как уже было сказано, согласно теории всеобщих энергоинформационных взаимоотношений в мире, знак, символ, слово являются не только средством психического воздействия, но и инструментом непосредственного физического воздействия на организм на энергетическом уровне. Такая точка зрения конечно же отличается от ортодоксальных психологических взглядов.

Вторая важная сторона образной деятельности — ее общерегулирующая и адаптогенная, приспособительная роль. Все психофизиологические процессы протекают во времени. Для формирования определенного типа реакций и состояний также необходим определенный промежуток времени. Образ зачастую продолжает играть роль того психического стимула, который в данный момент, в новой реальной ситуации, уже отсутствует, но его последующее действие прогнозируется с высокой степенью вероятности. Громадная роль образа проявляется в регуляции поведения и в осуществлении внешне проявляемых реакций.

П. К. Анохин связывал реализацию такого рода адаптивной деятельности организма с образованием специфических функциональных систем, в действии которых образ играет первостепенную роль. Под функциональной системой понималось такое сочетание психофизиологических процессов и механизмов, которое формируется динамически, в зависимости от конкретных обстоятельств и непременно приводит к конечному приспособительному эффекту, полезному для организма именно в данной ситуации[58].

Функциональная система относится не только к коре головного мозга или даже к целому мозгу. Она представляет собой центрально-периферическое образование, в котором импульсы циркулируют как от центра к периферии, так и от периферии к центру (обратная афферентация), что обеспечивает непрерывную информацию центральной нервной системы о достигнутых на периферии результатах.

П. К. Анохин подчеркивал, что «жизненным узлом» любой функциональной системы является чрезвычайно прочно связанная функциональная пара, а именно — конечный эффект системы и аппарат оценки достаточности или недостаточности этого эффекта целеполагания при помощи специальных механизмов сличения цели и результатов.

Конечный приспособительный эффект служит основным задачам выживания организма или его актуальной деятельности. Что же касается механизмов сличения целей и результатов, то их конструкция бывает очень разнообразной: от экстра- и интерорецепторов, призванных распознавать «образ» жизненно важных констант организма, до тех центрально-нервных образований, в структуре которых так или иначе используются обобщенные, интегральные данные прошлого опыта, сосредоточенные в долговременной памяти мозга. Особенность этих образований состоит в том, что они складываются эпизодически на основе актуализирующихся поведенческих задач или деятельностных ситуаций. В физиологии они получили название акцепторов результатов действия.

Нейрофизиологически акцептор результатов действия, как аппарат сопоставления актуализированного в памяти образа с параметрами реального результата, обеспечивается процессами поддержания возбуждения в структурах центральной нервной системы. В данном случае первостепенное значение актуализированного образа состоит в том, что он служит субъективным эталоном поведенческих форм жизнедеятельности человека.

Наконец, третья сторона образной активности человека, включающей в себя уже и пласты словесно-логического мышления, проявляется в создании целостной многоуровневой системы представлений о мире, о других людях, о своем месте в этой системе и пределах своей активности.

Что касается такого понятия, как «образ мира», и близких к нему терминов — «картина мира», «модель универсума», «схема реальности», «познавательная карта» и пр., то во все времена они определяли суть философии врачевателя, а следовательно, и его концепцию болезни и здоровья, методический арсенал диагностических методов, специфику лечебных подходов.

Выше мы охарактеризовали действенные начала образа так, как они в общих чертах сформулированы в современной психологии и физиологии. Однако с позиций энергоинформационной концепции этот вопрос представляется значительно более широким. Его исходным моментом, по-видимому, следует считать проблему влияния формы на вещество в неживой природе и на реализацию принципов целеполагания в живых объектах, а дальше можно говорить о переходе — через образ (как частный случай проявления формы), регулирующий жизнедеятельность, — к образу, изменяющему состояние и здоровье другого индивида и даже модифицирующему характеристики окружающей среды.

Понятно, что данные теоретические положения, подробно рассматриваемые ниже, в своей значительной части основываются лишь на понятиях и законах, заимствованных из физики микромира, и на распространении действия этих законов на более обширную область явлений объективной реальности. Вдохновляет и еще один «веский» аргумент: эти явления возможны, поскольку еще никогда не было доказано, что они не существуют.

Проблема непростых взаимоотношений формы и вещества намечается уже в мире неживых объектов. В отдельных случаях специфика формы резко меняет какое-то качество предмета (форма резца или балки отражается на их прочности), но не нарушает свойств вещества. Иными словами, видимая сущностная связь между формой и веществом отсутствует, однако усмотреть связь между формой предмета и его функциональными свойствами бывает далеко не просто.

В этом плане, к примеру, определенный интерес представляет задача математической физики, сформулированная более ста лет назад. Коротко ее суть можно свести к вопросу о том, зависит ли звуковая волна от формы поверхности, ее излучающей. Иными словами данная задача может быть выражена так: можно ли различить звуки, издаваемые двумя вибрирующими мембранами (например, барабанами), имеющими равную площадь и периметр, но разную форму? Проблема эта восходит к временам английского физика лорда Рэлея, показавшего, как идеализированный физический объект, называемый «черным телом», излучает тепловую и световую энергию. Решение этой задачи нашли ученые США К. Гордон, Д. Уэбб и С. Уолперт. Их заключение гласит: «Услышать форму звучащего барабана невозможно», то есть сама по себе форма вибрирующей поверхности в особенностях звука не проявляется; следовательно, имея даже самый совершенный слух, нельзя определить, какой формы барабан издает в данный момент звук.

Для решения указанной задачи был использован геометрический подход, связанный с оперированием некими обобщенными математическими поверхностями — так называемыми «орбифолдами» (круглыми складками), а также теорема, недавно доказанная французским математиком Пьером Бераром.