- Уходи! – Произнесла я Руслану, смотря на него с ужасом в глазах. – Никогда ничего этого не будет. Никогда.

Похоже, он понял. Впоследствии я часто думала, что он понял это ещё там, на мосту, но не смог смириться сразу. Как утопающий хватается за соломинку, как человек, стремящийся к одной-единственной цели и не понимающий, что она недостижима, пытается совершать отчаянные действия и схватить эту цель двумя руками, так и он ещё не мог заставить себя принять это понимание.

Но всё же он ушёл, оставив меня одну в моём номере. А я ещё полночи сидела на кровати, пребывая в глубоком шоке от всего. И от того, что произошло со мной сегодня, и от того, как я вела себя в последнее время. Мне было стыдно, но не перед кем-то, а стыдно себя, если можно так сказать. Даже понимая, что принимала душ всего пару часов назад, я чувствовала себя страшно грязной и хуже всего было ощущение, что эта грязь не на поверхности кожи, а глубоко под ней.

Домой Оксана возвращалась поездом. Потому что ещё не чувствовала себя достаточно сильной, чтоб вновь встретиться с отцом.  Она выскользнула из номера рано утром, ещё когда только начинался рассвет и, попросив администратора вызвать такси, отправилась на вокзал. Всю дорогу смотрела на проплывающие за окном поезда пейзажи и радовалась тому, что в голове перестали крутиться отвратительные обвинительные мысли. Чувство вины ещё никому не доставляло радости, и этой девушке тоже.  Когда всё же какие-то обрывки воспоминаний о близости с Русланом, которая к нынешнему счастью Оксаны ограничилась лишь поцелуями, пусть и очень страстными, вновь врывались в сознание и картинками вставали перед внутренним взором, она как молитву повторяла про себя: «Это всё не нормально! Это всё не нормально!»  Словно эта фраза была её защитой от соблазна вернуться назад.

Когда дверь съёмной, но такой теперь родной квартиры была Оксаной закрыта изнутри, она там же в коридоре опустилась на пол и зарыдала. Наконец-то тут, дома, девушка дала выход слезам, а с ними уходило горе, уходило презрение к себе и жалость. Наревевшись вдоволь, набрала себе ванну. Потом поела. Оксана заметила, что всё делает на автомате, не проникаясь моментом, не чувствуя вкуса к жизни. Сначала ей хотелось оставаться дома несколько дней, закрыться от всего мира и переждать тут эту внутреннюю потерю своей влюблённости и смысла жизни.  Но потом она решила, что так будет только хуже, а потому на следующий же день вышла на работу.

Да, работа в очередной раз стала спасением для израненной запутавшейся души. Потому что не оставляла времени на грустные мысли. Да и Машка, которая вообще не понимала, как это можно быть печальным, когда в мире столько всего интересного и столько ещё не опробовано, постепенно вытягивала Оксану из депрессии.

Можно было бы не возвращаться к Руслану и представить тут всё так, словно он по мановению волшебной палочки исчез из жизни Оксаны, оставив тем самым её в покое и дав возможность смотреть только вперёд. Но это было бы нечестно ни по отношению к жизни, потому что всё было немного по-другому, ни по отношению к нему, ведь он также мой герой и также страдал от всего, что с ним случилось.  Справедливости ради хотелось бы сказать, что этот человек вызывает у меня только положительные чувства. Легко ли думаете перед закатом молодости понимать, что ты не любишь и не любим, что твоя жена нуждается не в тебе, а в твоих деньгах, а потом встретить ту, что снова озарила его дни светлым чувством, но понимать, что чувствовать любовь к ней ты не имеешь права. Легко ли бороться с самыми естественными желаниями и потребностями – любить и отдавать свою любовь? Да это так же чертовски сложно, как заставить себя не дышать. Вдох прорвётся сам собой, как ты ни сдерживай его. А он боролся много лет. Много лет он запрещал себе дышать и его силы воли, и его морали хватало на то, чтобы держаться. Кто знает, возможно, если бы сама Ксюша не сорвалась, он всё также держал бы себя и свои чувства под контролем. Во все века так было – женщина является для мужчины самым большим искушением. Особенно, если это любимая женщина. И тогда уже ни власть, ни духовность, ни Бог (давайте вспомним всеми любимых «Поющих в терновнике») не могут удержать мужчину от потребности слиться с его единственной в самом естественном акте жизни.

Но он нашёл утешение. В своей внутренней силе и в своей любви к Оксане. Вернулся к той радости, которую ему доставляла сама лишь только мысль о том, что Оксана есть в его жизни и она – его любимая. Та, которую нельзя осквернять похотью и желанием физической близости, но можно просто любить и поддерживать.

Им было очень сложно вновь, в очередной раз выстраивать отношения. Руслану, как мне кажется, было гораздо сложнее. Потому что он чувствовал себя более старшим, как оно и есть на самом деле, более мудрым, более сильным, а значит,  и вины его в произошедшем гораздо больше, если не вся эта вина его.  Шаг за шагом они учились спокойно воспринимать присутствие друг друга и не совершать попыток к бегству через пять минут после встречи. Слово за словом учились разговаривать друг с другом, увеличивая количество сказанных при встрече слов и отходя от стандартных фраз «Как ты?» и «Спасибо, у меня всё хорошо».

Теперь уже Оксана с трудом могла вспомнить тот момент, когда же она впервые почувствовала к Руслану тягу как к мужчине. Ей казалось очень важным это вспомнить, чтобы понять, что же за этими чувствами стояло, что её к ним подтолкнуло. И она вновь и вновь прокручивала мысленно первые их встречи, повторяла диалоги, оживляла в памяти чувства и эмоции, наполнявшие её в первое время общения с Русланом. Но так и не выделила того самого краеугольного момента, с которого начала видеть перед собой не фигуру отца, а фигуру мужчины.

Поняла только, что её отношение к нему начало постепенно меняться после того самого первого их поцелуя в машине, когда Руслан узнал, что она отдалась Михаилу. Но были ли её чувства любовью? Скорее всего, нет, по крайней мере, изначально. Она лишь хотела сохранить его присутствие в своей жизни, ведь он был так важен для девочки, никогда не имевшей отца. А потому была готова на всё, чтоб только он остался. Тогда нужно было бы сказать Руслану спасибо за то, что он не настоял на их близости ещё тогда, ведь в то время Оксана бы не смогла ему отказать. Теперь девушка так отчётливо поняла, что уступила бы ему, лишь бы только он её не бросил, что её кинуло в холодный пот.

«Ещё раз тебе спасибо, Господи, за то, что уберёг», снова благодарила Оксана. «И тебе спасибо, папа, за то, что ты никогда не настаивал и никогда не ставил свои желания и чувства выше моих!»

Осознав теперь, как близка она была к непоправимому, и какая огромная заслуга Руслана в том, что тогда ещё они не перешагнули эту черту, девушка почувствовала острую необходимость немедленно сказать своё «спасибо» ему в глаза. Добравшись до офиса отца, Оксана вихрем промчалась по лестнице и вбежала в его кабинет. Не обращая внимания на удивление, отразившееся на лице мужчины, от её довольно сумбурного появления, кинулась к нему на грудь и разрыдалась.

- Спасибо тебе! – Говорила она сквозь слёзы, - Спасибо за то, что ты никогда ничего от меня не требовал. Спасибо тебе за то, что ты такой!

Руслан не совсем понимал, что происходит, её внутренний мир сейчас представлял для него загадку, и что там у неё происходило сейчас в голове он даже не просил ему объяснить.

- Ты самый лучший! Самый лучший человек на свете! Ты необыкновенный, - не унималась Оксана. И это было восхищение и благодарность его качествам.

Слёзы вскоре были остановлены и эти двое сели друг напротив друга, Руслан держал руки девушки в своих больших ладонях, а она всё говорила и говорила о том, что недавно поняла. Шутка ли, для того, чтобы наконец-то высказаться друг перед другом и не искать повода сбежать, им понадобился почти целый год!

Зато теперь в их отношениях, довольно сложных и неоднозначных, были расставлены все точки над «i» и каждый понимал, что подобных метаний больше не будет.