— Что? — изогнула брови Нила.

— Вино, которое ты оставила для меня в саду. Оно было отравлено, и ты надеялась, что я сделаю глоток перед церемонией!

— Что? Да, я оставила тебе вино, но оно не было отравлено! Если там что-то и было, то в этом, несомненно, виноват кто-то другой! Дхоша, ты моя драгоценность! Ты моё сокровище, ты важнее для меня всего мира ещё с того самого дня, когда родилась!

Амара с неуверенностью всматривалась в её лицо. Может быть, это правда? Кто-то просто подсыпал яд в вино?

— Я знаю, что ты говорила это матери. Драгоценность! И знаю, что она умерла из-за меня… из-за зелья. Может быть, ты винишь меня в этом.

— Нет, не виню, — прищурилась Нила. — Твоя мать умерла, потому что твой отец был жесток и бессердечен. А теперь он мёртв, и я с удовольствием станцую на его могиле и на могиле таких, как он. А теперь — эти мятежники тебя принудили?

Амара посмотрела Лиссе в лицо — она была такая сонная… Вероятно, бабушка держала её так же, заботилась о ней, когда она была ребёнком — младенцем, мать которого умерла раньше положенного срока.

А после на улице расступились облака, комнату прорезал солнечный луч, и Амара заметила что-то странно бликующее в руке Нилы, спрятанное в одеяльце Лиссы.

Нож.

Амара тяжело вздохнула.

— Да, — выдавила она. — Они принудили меня. Они спасли Микаха и сказали мне, что если я не приведу их сюда, то они меня убьют.

— Я так и знал! — прорычал Феликс. — Я убью тебя раньше, чем ты шевельнёшься, обманчивая дрянь!

— Не убьёшь, — Нила открыла клинок, чтобы и они увидели его.

— Прошу, не надо! — в ужасе протянула руки к ребёнку Нерисса. — Не трогайте её!

— Если я и сделаю это, то только потому, что мне не оставили выбора. Это будет ваша вина, — покачала головой Нила. — Пустя трата — пролить хоть каплю драгоценной крови этого ребёнка. Но, как это случится. Вы оба покинете нас и присоединитесь к своим друзьям внизу, которых, несомненно, захватили, как и в прошлый раз. Тогда вас всех казнят — чем больше крови прольётся на коронации моей внучки, тем лучше она запомнится.

Амара не двигалась и едва дышала, слушая спокойный голос бабушки.

— И ты… — Нила повернулась к Амаре, — твои сегодняшние действия меня волнуют.

Амара покачала головой.

— Ты зря переживаешь, ведь я всё ещё вся твоя, мадхоша. И если б это была ни ты, я бы не верила сегодняшнему дню, — она вынуждена была играть, лишь бы только убедить бабушку в том, что всё в порядке.

И та её ужасная, испуганная, порочная часть, которую она ненавидела, хотела забыть сделку с Феликсом и Нериссой и вернуть всё, чтобы было так, как раньше, когда мир был в её руках, а у неё — все карты власти.

— Я всегда была твоим главным советником. Я знаю, что ты сопротивлялась некоторым решениям, например, относительно Ашура. Но ты решила убить его так же, как убила своих отца и братьев. Это сделала ты, а не я.

— Я знаю, — прошептала Амара.

Нила сделала шаг вперёд. Она всё ещё держала Лиссу одной рукой, но второй погладила Амару по щеке.

— Ты нужна мне, дхоша. Я дала тебе всё, чего ты хотела, а ты смотришь на меня с таким сомнением, что это разбивает мне сердце. Но всё может быть иначе

— Не слушай её, — прошипела Нерисса. — Она лжёт тебе!

Амара попыталась не обращать на неё внимания и сосредоточиться только на словах бабушки.

— всё можно исправить? — прошептала она.

— Да. Но, к сожалению, ты сегодня сошла с ума, дхоша.

Амара покачала головой.

— Это не так.

— Так, — настаивала Нила. — Я видела, как безумие наступает на тебя с той поры, как ты потеряла любимого отца и братьев. Я видела это, но надеялась, что обострения не будет.

— О чём ты говоришь? — сердце Амары забилось быстрее. — Я не сумасшедшая.

— Я нашла для тебя место, безопасное, где ты сможешь восстановиться. Там будет очень тихо, а я буду регулярно тебя навещать. Там есть и другие такие, как ты, кто пострадал из-за путаницы, что заставила тебя причинить боль многим, и мне тоже. Надеюсь, что это исцелит тебя, моя любимая дхоша. И за время твоего отсутствия, если уж в этом есть необходимость, я буду править вместо тебя.

Амара уставилась на свою бабушку, чувствуя, как рушился вокруг неё её мир.

— Ты спланировала всё это, — с трудом выдавила она горькие слова.

Те из низших классов, что теряли рассудок, могли спокойно покинуть эту жизнь и надеяться на то, что в следующей они окажутся здоровы. Но дворяне могли лечиться и в этой жизни.

Их запирали в комнате забвения — в сумасшедшем доме, — а заключённым говорили, что это для их блага, а не за те преступления, которые они совершили.

Но Амара знала, как всё это происходило.

Они пропадали на много лет.

Иногда они умирали своей смертью.

Нила посмотрела на Феликса и Нериссу, всё ещё молча стоявших на месте.

— Оставьте оружие и уйдите, иначе, боюсь, моя внучка навредит ребёнку, а я ничего не смогу поделать, — она сместила кончик лезвия к маленькому уязвимому горлу Лиссы.

Нерисса и Феликс наконец-то подчинились, дрожа от бессильной злобы. Они отступали назад, пока наконец-то не оказались у открытой двери.

— Я выиграла, — промолвила Нила. — Признай это, и всё пройдёт гладко, дхоша. Я обещаю, что это никому не причинит вреда.

Амара почувствовала горький привкус красной краски, когда облизнула губы, и попыталась найти в себе силы на ответ. Её бабушка всегда контролировала её жизнь. Амара этого просто не осознавала.

— Ты выиграла, — прошептала Амара. — Только, пожалуйста, верни ребёнка обратно в колыбельку.

— Хорошо, — Нила улыбнулась и осторожно положила Лиссу на место. — А теперь скажи мне спасибо за тот прекрасный подарок, который я тебе сделала.

— Это самый лучший дар на свете.

— Не он, дорогая, она. И нам всё ещё нужно выбрать для неё новое имя.

— Ах, — Амара нахмурилась. — Я имела в виду не этот дар.

Нила вскинула голову.

— А какой же тогда?

— Этот, — Амара вытащила из складок юбки свадебный кинжал и заключила бабушку в свои объятия. — Спасибо, мадхоша. Огромное спасибо.

А после кончик лезвия утонул в груди бабушки. Старуха ахнула, застыла, но Амара не молчала.

— Ты отравила вино, — прошептала Амара ей на ухо. — Я знаю об этом. Но даже если б это была не ты, это должно произойти.

Она выдернула клинок. Теперь её золотое платье было запятнано бабушкиной кровью.

Нила на мгновение остановилась, прижала руку к груди, а её глаза в неверии широко распахнулись.

— Я всё это сделала для тебя, — выдавила она.

— Полагаю, я просто неблагодарная внучка, — ответила Амара, когда Нила рухнула на колени. — Всегда думала о себе, но ни о ком другом.

— Это всё ещё не конец, — заохнулась Нила, но слова её слабели, а кровь текла по полу. — Зелье… Зелье воскрешения. Я выпила его. Я вновь оживу.

— Этому зелью нужно, чтобы кто-то любил тебя больше жизни. Чтобы пожертвовал собою, — Амара вскинула подбородок. — Возможно, до сегодняшнего дня у тебя был такой человек. Но не сегодня.

Нила упала, и в её серых глазах умерла жизнь.

А после Амара повернулась к Феликсу и Нериссе, что стояли в дверном проёме и смотрели на неё так, словно она только что воспользовалась самой невиданной магией на свете.

— Мне действительно не хочется того признавать, но, кажется, я впечатлён, — покачал головой Феликс.

Но Нерисса, не проронив ни слова, бросилась к колыбели и подняла на руки Лиссу.

— Забирайте её и уходите, — Амара удивилась тому, как спокойно она говорила. Кинжал в её руках истекал бабушкиной кровью. — Мне нужно тут убраться.

Нерисса покачала головой и уже было открыла рот, чтобы сказать хоть что-то в ответ.

Амара вскинула руку, останавливая её.

— Ни слова. Просто уходите. Отдайте Лиссу Люции и скажите ей… Скажите ей, что мне жаль. А если вы повидаете моего брата, то скажите, что я знаю, что он ненавидит меня и всегда будет ненавидеть, но я… Надеюсь, когда-то что-нибудь изменится, хотя я не представляю, как вымолить его прощение. А теперь просто уходите и не теряйте время.