Девушка повернула голову и перевела взгляд за спину, на комита. Иоанн осознав, наконец, как двусмысленно они втроем выглядят со стороны, засмущался и резко отошел назад.

- Я - правнук проклятого императора. Вы знали об этом, Прокопий? – Цезарь был ошарашен новостью. – Но почему тогда я, Страви?

В этот момент не было на свете человека, которого бы логофет Северии ненавидел бы больше, чем стоящую напротив него женщину. Вскрывалось то, что они с матерью Иоанна прятали от него столько лет.

- Да, мой цезарь, это правда, Феодора женили на сестре Юлиана, Стефании Страви, а после этого быстро сплавили в монастырь, где он прожил недолго, так что ваш отец уже носил фамилию правящего дома, это было своего рода признанием в лояльности и гарантией неприкосновенности. Как мы знаем, ему это не помогло. Некоторые знания опасны уже сами по себе. – Патрикий справился с гневом и старался говорить мягко и убедительно. – У нас с вашей матерью была и остается только одна цель - сохранить вашу жизнь. Стоило вам хоть раз, даже самому себе сказать, я - Корвин, и вас было бы уже не спасти.

- Вот видите, патрикий , цели братства полностью совпадают с вашими. Мы вам совсем не враги. – Зара поежилась. – Могу я что-нибудь одеть, или вы еще не все части моего тела рассмотрели?

- Конечно, конечно. – Иоанн, немного смущенно, обвел руками внутренности шатра. – Выбирай, что тебе понравится.

Пока девушка пыталась найти что-нибудь подходящее в походном сундуке цезаря, мужчины, не глядя друг на друга, старались решить для себя вопрос, что же делать с ней дальше, наконец Иоанн, не найдя решения, продолжил.

- Ты сказала - во-первых, а что во-вторых? Какими еще сюрпризами ты полна?

- Во-вторых. Вы спрашивали, зачем я пыталась изобразить купеческую дочку, попавшую в беду? А разве нам всем не было бы сейчас легче, если бы вы мне поверили? Вам не пришлось бы мучительно решать, что делать дальше, а мне, затерявшись среди вашей свиты, было бы легче защищать вас. – Зара наконец нашла длинную, белую рубаху из плотного сукна и одела ее.

- Защищать от чего, о какой опасности идет речь, и почему мы вообще должны тебе верить? За то время, что мы тебя знаем, ты уже дважды солгала нам, может, и сейчас врешь. - Логофет немного успокоился, видя, что цезарь не собирается выяснять отношения.

- Потому что у вас нет другого выхода. Цезарь будет убит в ближайшее время. – Женщина обвела глазами мужчин, оценивая впечатление от своих слов.

Иоанн попытался скрыть наползающий страх.

- Если это неизбежно, какая мне польза от тебя и твоего братства?

Прокопий понял, что нужно срочно вмешаться, пока цезаря не захватил новый приступ паники. – Мой господин, не стоит принимать на веру все, о чем болтает эта ведьма. – И уже развернувшись к женщине.

– Либо ты прекращаешь болтать и рассказываешь нам действительно что-то стоящее: кто, где, когда, либо тебя ждет инквизиция.

Зара устало развела руками.

- Ваше право. Сейчас я ничем не могу подкрепить свои слова, и ответа на эти вопросы у меня нет. Вы можете поверить мне на слово, и тогда цезарь, возможно, останется жив или сдать меня страже и тогда…

Иоанн прервал девушку.

- Если ты ничего не знаешь, то тогда я не понимаю, какую помощь ты предлагаешь?

- Я – всего лишь посредник, помощь предлагает Великий магистр. Он предскажет точный день и место вашей смерти.

- И когда же это случится?

– Нет. Не сейчас. – Зара покачала головой. – Он сможет точно сказать за день или два до события.

- Как это знание мне поможет, если смерть уже предопределена? – Цезарь раздраженно взорвался.

Пленница по-прежнему была невозмутима.

- Когда школа еще существовала, а Данациус был не великим магистром братства, а всего лишь ее ректором, у него был такой курс «Возможности человека влиять на свою судьбу». На своих лекциях он утверждал, что судьба, это не одна заранее проложенная дорога, а множество пересекающихся тропинок. Например. В определенном месте, в определенное время убивают человека, означает ли это, что именно этот человек должен был там погибнуть. Значит ли это, что судьба именно этого человека быть убитым в это время и в этом месте. Нет, говорил магистр, судьба - это абстрактное представление и относится, скорее, ко времени и пространству, чем к конкретному человеку. Иначе говоря, в этом месте и в это время должно произойти убийство, это судьба, а кто будет убит, возможны варианты. По результату тропа будущего потечет в одном из множества направлений, и события будет развиваться по разным сценариям.

- А если этот человек узнал об опасности и не пришел в это определенное место и никто не умер? – Заинтересовался Иоанн.

- Тропинки устремятся таким образом, чтобы максимально быстро уничтожить причину дисбаланса. В этом случае у судьбы появится конкретная цель и гибель этого человека уже неизбежна.

- Значит, ни имен, ни причин, только место и время. – Прокопий уже понял, что хочет донести до них Зара, но упирался из вредности.

- Время и место, в которое мы должны прийти и опередить убийцу. - Девушка уперлась взглядом в патрикия. – Братство - ваша последняя возможность спасти цезаря. Мы будем точно знать, где, когда и, возможно, сумеем вычислить кто.

- А если это мой дядя решил избавиться от меня? Мне что надо убить императора? - Иоанн нервно хохотнул.

- Давайте не будем смотреть на будущее так мрачно. – Зара была абсолютно серьезна. – Шансы есть всегда. Сейчас вам надо определиться, принимаете ли вы помощь братства или нет?

Логофет видел, что Иоанн уже поверил ведьме и отговорить его невозможно.

- Хорошо. Если мы согласимся, какова цена? Что великий магистр попросит взамен?

- Магистр, наверное, рассчитывает на благодарность цезаря в будущем, но сейчас никаких условий не выдвигает. – Зара впервые улыбнулась. – Ему достаточно того, что, Иоанн будет жив.

- Я согласен. – Голос цезаря звучал мрачно и торжественно. Худое, вытянутое лицо еще больше осунулось и больше подходило покойнику, чем живому. – Я понимаю, что принимая помощь братства Астарты становлюсь изменником императора, поэтому пойму вас, друзья мои, если вы захотите уйти. Прокопий и ты, Лука, вы можете покинуть лагерь, пока еще есть возможность. Клянусь не чинить вам никаких препятствий.

В шатре воцарилась мертвая тишина. Иоанн, в сущности, не понимал, почему он согласился в одночасье, поверив на слово совершенно незнакомой женщине. Он отдавал себе отчет, что возможно совершает самую большую глупость в своей жизни, и от этого ему было очень страшно и холодно. В этой гнетущей тишине, шаркающие шаги патрикия прозвучали, как извинение за мгновение слабости и сомнения. Прокопий подошел и обнял своего, дрожащего от нервного возбуждения, воспитанника.

- Я поклялся вашей матери, что привезу вас обратно живым и здоровым. Я с вами, мой господин.

Зара не позволила трогательной сцене затянуться.

- Ну а вы, Лука, вы с нами или нет? - Все взоры разом обратились на комита.

- Возвращаться в мой забытый богом гарнизон. Нет уж, увольте. Лучше в подвалы инквизиции. – Велий улыбнулся. - Да и потом, я присягал цезарю Северии, а не императору.

- Я рад, что ты с нами, Лука. – Иоанн действительно обрадовался, до этого момента он даже не представлял насколько привыкк этому суровому и неразговорчивому солдату.

- Готов служить вам, мой цезарь. – Комит почтительно склонил голову.

- Теперь, когда мы все решили с головой окунуться в это дерьмо, возникает вопрос, что делать с ведьмой? – Патрикий просчитывал в голове возможные варианты.

- Ты сейчас о чем, Прокопий? – Иоанн непонимающе уставился на стоящего рядом наставника.

- Неужели вы думаете, что инквизиция оставит в покое человека, которого хоть раз назвали ведьмой, а эту женщину считает ведьмой целая сотня вендов и как минимум половина наших людей. – Логофет рассуждал вслух. – Ее нельзя везти в императорский лагерь. Мы не сможем ее защитить. Лучше всего было бы, если бы она умерла, но кем ее заменить.