- С места не сходите. Туринец, за линию не заступать. Кот, у тебя только один удар.

Оба согласно мотнули головами. Они стояли друг напротив друга, внешне ничем не выдавая чудовищного напряжения. Ранди хищно щерился, выписывая кончиком меча замысловатые пируэты.

- Что, имперец, жалеешь уже, что связался? – Меч венда стремительно взлетел слева, но, не атакуя пошел вниз на еще одну восьмерку.

Лука стоял неподвижно, в его правой опущенной вниз руке застыла обнаженная сабля, глаза впились в лицо варвара. Еще один замах и снова ложный, варвар веселился, нагнетая напряжение. На целую голову выше, с играющим в руке мечом, рыжий гигант выглядел предпочтительнее. Неудивительно, что большинство вендов ставило на своего соплеменника, и только Лава, присмотревшись, поставил серебряный динар на туринца. Азарта тут же прибавилось. Наконец, когда зрители уже начали терять терпение, Кот решился. Стальной клинок обрушился справа, сверху вниз, как неудержимая сверкающая лавина. Казалось остановить ее невозможно. Сабля комита рванулась снизу, и ударила лезвие несущегося меча, слева направо, чуть-чуть меняя направление удара. Клинки встретились, всесокрушающая сила с безукоризненным расчетом. Острие меча, высыпая сноп искр, столкнулось с основанием сабли. Клинок венда пронесся так рядом с правым плечом Луки, что он почувствовал его холод сквозь кожаный рукав куртки.

Сказать, что Дикий Кот был обескуражен, значит не сказать ничего. Он был потрясен, раздавлен, и все это абсолютно ясно читалось на его лице. Он все еще не мог поверить, а туринец, словно издеваясь, вытянул руку с саблей, демонстрируя безупречный клинок и призывая его сделать тоже самое. Все еще пребывая в ступоре, Ранди поднял меч. Вокруг уже толпились зрители, с любопытством рассматривая клинки. На варварском мече в месте удара зияла значительная щербина. Венды по очереди, словно не веря глазам, водили пальцем по идеальному лезвию сабли и выбоине на острие меча. Прицокивали, качали головами и громко переговаривались:

- Меч из Ругаланда.

- Работа хорошая.

- У Кота меч отличный… Но эта-то игрушка, ты погляди как играет, и ведь ни царапины.

- Халидадская сталь. – Лука любовно протер лезвие сабли и вложил его в ножны. – В этом мире еще не сделано оружия лучше.

- Обманул, таки, туринец! Повезло тебе, ой, повезло, вина я, видать, перебрал – К Дикому Коту вернулся дар речи и его обычная непосредственность. – Может, еще разок попробуем?

Варвары вокруг заржали.

- Как-нибудь в другой раз. – Комит похлопал венда по плечу и, решив подсластить пилюлю, добавил – А что повезло, так не без этого. Уж больно ты, бугай, силен.

Толпа вокруг довольно зарокотала:

- Да, Котяра здоров.

- Помнишь, как он на спор, груженую телегу в гору толкал?

Коллективные воспоминания прервал незаметно подошедший Лава.

- Может, и мне покажешь свою халидадскую красавицу?

Лука вновь вытащил саблю, ловко перекинул ее на указательный палец, демонстрируя идеальный баланс и протянул Лаве. Сотник осмотрел клинок, чуть дольше задержавшись на гравировке.

- Великолепное оружие, и вижу, тебе не из лавки оружейника досталось.

- Думаешь не по карману простому комиту?

- Думаю - «прощальный поцелуй», - Лава кивнул в сторону выгравированной на сардийском надписи, – перебор даже для туринца.

Оба воина понимающе улыбнулись.

- Ну что, Ранди, придется тебе отдать ведьму имперцам. – Сотник хлопнул рыжего великана по плечу.

- Да пусть забирают. Не очень-то она мне была и нужна. – Дикий Кот хмыкнул, видимо вспомнив свои злоключения. – Одни неприятности из-за этой стервы. Пусть теперь они мучаются.

Как и обещал, вот продолжение. История, учитывая взятый замах, будет подаваться с самых разных точек зрения, так что, надеюсь, вы еще не раз будете открывать для себя что-то новое, взглянув на события с еще одной стороны.

Честно, хотелось бы узнать ваше мнение о том, насколько интересно и реально получается нарисовать для вас этот мир? Что хотелось бы увидеть дальше, и какие тайны, из спрятанных мною в первых главах, вы уже смогли отгадать? Ну, и, конечно, как вам сама идея - написать по-настоящему эпическое русское фэнтези? Замахнуться, как говорят, на самых-самых...

Глава 5. Зара

Несмотря на глубокую ночь, в шатре цезаря горел свет. В масляном светильнике плавал язычок желтого пламени, испуская тонкую струйку черного дыма. Света хватало лишь на центр большой палатки, где на полу сидела связанная женщина. Иоанн, стоя в тени, внимательно рассматривал пленницу, та окончательно пришла в себя и выглядела совершенно обычно, ничем не напоминая недавнюю безумную прорицательницу. Комит расположился за спиной цезаря, закрывая своей массивной фигурой выход, а патрикий нервно мерил шагами сардийский ковер, изредка бросая ненавидящий взгляд на связанную ведьму.

- Не хочешь рассказать нам, кто ты такая? Откуда? – Начал Иоанн. – Можешь начать с того, как тебя зовут?

Пленница повернула голову на голос цезаря и, наконец, заговорила. – Меня зовут Зара.

- Ну, продолжай. – Прокопий надавил на замолчавшую женщину. – Что тебе нужно от нас, ведьма?

- Я не ведьма. Я, дочь Нуклеоса Парастидиса, купца из Саргосы, что в восточной Фесалии. Когда напали варвары, я отбивалась как могла, а после того как я порезала одного из них, он заорал, ведьма, и с тех пор они все считают меня порождением Ариана, а я совершенно обычная девушка, никогда ни одной ведьмы в глаза не видела.

- Стоп, стоп, стоп. – Оборвал ее патрикий, у него возникло ощущение, что скользкая рыба пытается вывернуться из рук. – Обычная девушка значит, а откуда у обычной девушки такой солидный сардийский эскорт?

- Я не знаю. Мы были на нашей загородной вилле, когда напали сарды. Они убили всех, забрали только меня и еще двух молодых девушек. Отец был в городе по делам, поэтому он выжил, я надеюсь. Вы можете проверить. Я говорю правду. Цезарь, молю вас помогите мне. – Молодая женщина говорила с неподдельной искренностью и горечью. Ее глаза наполнились слезами, и она вытерла их рукой, размазывая по лицу засохшую грязь.

Мужчины были в замешательстве, ситуация менялась на глазах. Они ждали чего угодно, ярости, проклятий, но только не мольбы о помощи. Иоанн, наконец, прервал молчание.

- Мне кажется, она говорит искренне, а что ты скажешь, Лука?

- Может да, а может, и нет, проверить-то мы не можем.

- Подождите, подождите. – Вмешался Прокопий. – Если мне не изменяет память, еще недавно она пела совсем по-другому.

Он нагнулся к пленнице.

- О какой опасности ты вещала? О чем ты говорила? Ты понимаешь, что играешь с огнем. Если ты соврала цезарю, то мы сдадим тебя инквизиции, а у них очень эффективные методы, и они быстро разберутся, кто ты такая на самом деле.

- Мне было страшно! Сначала сарды, затем варвары. Меня били, насиловали. Я была в ужасе. Как я могла привлечь ваше внимание. – Женщина почти кричала. – Вы были правы, я увидела в вас последнюю надежду вырваться от дикарей.

- Почему варвары считают тебя ведьмой? Что ты сделала? – Не уступал патрикий.

- Я не знаю! Я просто отбивалась, как могла. – Слезы уже катились ручьем по ее лицу.

- Хватит Прокопий, ты совсем ее запугал. – Иоанн устал, и ему хотелось поскорее все закончить.

- Если позволите, цезарь. – Лука, внимательно наблюдавший за всем со своего места, сделал шаг вперед.

Он подошел к пленнице и поднял ее на ноги. Внимательно осмотрев висящую на ней балахоном грязную рубаху, Велий обошел ее сзади и внезапно, одним рывком сорвал с нее платье. Женщина автоматически прижала руки, закрывая грудь.

- Лука, что ты делаешь! – Иоанн недовольно поморщился. – Мы же не варвары.

- Действительно, комит, что это вы? – Патрикий с интересом рассматривал женщину. - Хотели показать нам ее фигуру? Согласен, хороша, но мы же не продавать ее собрались.