Он отвел руку и ударил ее по щеке, кровь забрызгала пол. Я прикусил губу, пытаясь сдержать рыдание, потому что ее тело обмякло.

Пожалуйста, не умирай, мамочка. Пожалуйста. Очнись. Очнись.

— Ох, мы еще не закончили, — сказал он, присев с ней рядом и подняв ее голову за волосы.

Я заметил, что ее глаза движутся под опухшими веками, и облегченно выдохнул. Она все еще жива. Но что-то изменилось. Она не умоляла его остановиться. Она не пыталась спастись, как обычно.

Борись, мамочка! Не сдавайся.

Папочка потянул сильнее, и она села. Он прислонил ее спиной к кровати, перед тем как вышел из комнаты. Я был так напуган, что думал, могу описаться. Я вытянул перед собой руки и попытался привлечь внимание мамочки. Я не хотел, чтобы она сдавалась.

Словно услышав мои мысли, она повернула голову и посмотрела на меня сквозь маленькие щели ее черных глаз. Кровь капала из ее носа, покрывая губы.

— Я люблю тебя, детка, — прошептала она.

— Я т-тоже люблю тебя, м-м-мамочка, — заикался я. Моя нижняя губа дрожала, а из глаз хлынуло больше слез.

Она втянула воздух, когда папочка вернулся, и я быстро повернулся к нему. Это случилось, когда я заметил пистолет в его руке, тот самый пистолет, которым он учил меня пользоваться. Я видел, как он поднял руку и нацелился ей в голову. В следующую секунду у меня зазвенело в ушах, и мир завертелся вокруг меня.

Папочка убил мамочку прямо у меня на глазах. Простым нажатием на спусковой крючок он отобрал ее жизнь и разорвал мое сердце в хладнокровном порыве ярости.

Я сильнее сжал пальцы вокруг стального ограждения, пытаясь справиться со слезами, текущими по щекам. Это не сработало.

Я поднял голову к небу.

— А-а-а! — я кричал так громко, как только мог, напрягая все тело, пытаясь высвободить всю ненависть и злость, которые затаил в душе.

Я хотел, чтобы весь мир меня услышал. Я хотел, чтобы отец услышал мою ярость, но он не мог. Он убил себя через секунду после того, как понял, что натворил. Он оставил меня в одиночестве рассказывать полиции, что я видел, в одиночестве собирать себя по кусочкам.

У меня за плечами годы терапии, а его поступки все еще управляли моей жизнью. Тот случай до сих пор контролировал меня. Я дурачил себя мыслью, что все позади. В некотором смысле так и было, но я до сих пор был в ужасе от того, что могу закончить, как мой отец, поэтому я никогда не рискну выяснить, произойдет ли это.

Глава 27  

Я не видела Брендона уже десять дней. Он не появлялся на работе и, казалось, никто не знал, где он.

Конечно, я притворялась, что меня это не волнует, но на самом деле я волновалась и скучала по нему. Я знала, что это глупо, ведь он не хотел меня. Должно быть, он просто ждал, когда я уеду, прежде чем смог бы вернуться к работе. Так было лучше. Я знала, что если бы мне приходилось каждую ночь видеть, как он флиртует с другими женщинами, при этом делая вид, что меня не существует, я бы потеряла все свои последние силы. А сейчас, сейчас это с каждым днем все больше теряло значение.

Но завтра ночью я уеду, и мысль о том, что я больше никогда его не увижу, разрывала меня изнутри. Я знала, что он солгал, когда сказал, что не любит меня. Я ощущала его любовь, даже когда он произносил те слова. Он боялся меня любить, и я не могла понять почему. Он был таким бесстрашным, когда дело касалось всего остального.

Я просто хотела провести с ним еще одну ночь, получить еще одну возможность почувствовать рядом с собой его тело, посмотреть ему в глаза и сказать, что люблю его. Это могло быть моей последней возможностью сказать эти слова мужчине, действительно имея их в виду.

Дотянувшись до телефона, я прерывисто вздохнула, понимая, что рискую получить новую трещину в моем уже разбитом на куски сердце, но я должна попытаться.

Дрожащими пальцами я отправила Брендону сообщение.

Пенелопа: Мы можем притвориться? Только на одну ночь.

Я сидела на своем надувном матрасе, уставившись в телефон, желая, чтобы он ответил. Я ощущала, как секунды отбивают ритм с моим пульсом.

Через несколько минут он ответил.

Брендон: Приходи.

Боже, что же ты делаешь?

Мое сердце снова ожило лишь от созерцания его ответа. Я знала, что для нас не осталось никакой надежды, но этой ночью я смогу притвориться, что она еще есть.

— Привет, — неуверенно произнесла я, когда Брендон открыл мне дверь.

Я проехала на велосипеде пять километров от своего дома под дождем. Одежда и волосы промокли насквозь.

— Что с тобой случилось? — спросил он и отступил в строну, наблюдая, как я вхожу.

Я стояла в прихожей, пока он направлялся к бельевому шкафу за полотенцем.

— Я продала машину.

Он обернул теплым хлопком мои плечи, и я сильнее закуталась в него, найдя утешение в его запахе.

— Почему ты ничего не сказала? Я мог бы забрать тебя.

Я заметила темные круги у него под глазами, и волосы у него были грязными. Он выглядел измученным.

— Все в порядке? Ты неважно выглядишь.

Он усмехнулся, и этот звук казался почти неестественным из-за напряжения, возникшего между нами.

Брендон провел пальцами по волосам.

— Нет, видимо, не в порядке.

На мгновение наши взгляды встретились, перед тем как я опустила глаза в пол. Это оказалось тяжелее, чем я думала.

— Пойдем, приготовлю тебе горячую ванну. Я дам сухую одежду.

Он развернулся и направился к ванной, пока я стояла, закутанная в полотенце, рассматривая его квартиру. Похоже, он не выходил отсюда несколько дней. Журнальный столик был завален контейнерами из-под еды, пепельница была переполненной, а на полу у дивана стояла стопка книг. Я прислушалась к текущей воде и глубоко вздохнула, решив насладиться нашей последней совместной ночью.

Когда он вернулся в гостиную со своей чистой футболкой и парой шорт, я спросила:

— Примешь ванну со мной? Похоже, она тебе не помешает.

Я взглянула на его волосы и выдавила из себя улыбку.

Брендон смотрел на меня пару секунд, споря с собой, следует ли ему так поступить или стоит попытаться взвесить все риски моего предложения, но в итоге согласился.

— Конечно.

Он пошел за мной обратно в ванную и положил одежду на раковину. Я нервничала и отчаянно желала почувствовать на себе его прикосновения. Я хотела, чтобы он смотрел на меня так же, как до того, когда реальность настигла нас.

Повернувшись к нему лицом, я удерживала его взгляд, снимая промокшую футболку через голову. Он повторил за мной, и я отвела взгляд от его глаз, посмотрев вниз на его превосходно татуированную кожу. Возможно, я никогда не увижу этого снова. Опустив руки к своим джинсовым шортам, я расстегнула их и стянула по ногам вместе с трусиками. Расстегнув затем лифчик, я бросила его на пол, оставшись перед Брендоном обнаженной.

Я стояла, а Брендон рассматривал мое тело, как и я его. Он стянул с себя тренировочные штаны, и мой взгляд опустился на его напряженный член. Я не могла сдержать удовольствие от этого зрелища.

Он все еще хотел меня.

Мы с Брендоном стояли голыми друг перед другом, поглощенные этим мгновением между нами.

Наконец он направился к ванне и зашел в нее, медленно сев, расставляя ноги и протягивая мне руки. Я последовала за ним, погрузившись в горячую воду и расслабившись в его объятиях. Мы сидели в тишине, пока он набирал руками воду и поливал ею мою холодную кожу. Я проследила кончиками пальцев линии вдоль его ног, пытаясь запомнить эти ощущения.