— Командир Парс, — нарочито протяжно проговорил Мальстен, одаривая посетителя заметно неискренней улыбкой. — Чем обязан?
— Ты нужен принцу, Ормонт, — с вызовом приподняв голову, отчеканил Отар. — Сейчас. В главной зале. Мне приказано сопроводить тебя.
Брови Мальстена удивленно поползли вверх.
Да, Бэстифар, разумеется, был наследным принцем, и некоторые замашки королевских особ в его поведении, так или иначе присутствовали, однако он весьма редко посылал кого-то, чтобы Мальстена к нему привели. Обыкновенно Его Высочество приходил к своему другу самостоятельно. Отчего же сейчас…
Однако задать этот вопрос Отару Парсу у Мальстена не повернулся язык. Он прекрасно понимал, что командир кхалагари обрадуется любому, даже самому безобидному проявлению слабости от гостя принца — пусть это даже будет беззащитное неведение. Видят боги, Мальстен нисколько не хотел доставлять своему конвоиру такого удовольствия.
— Я в состоянии сам найти дорогу в главную залу, командир, — учтиво отозвался данталли, качнув головой, — и в сопровождающих я не нуждаюсь, благодарю.
— Я исполняю приказ принца, — решительно произнес Отар, явно не намереваясь принимать никаких возражений, — поэтому пойдешь со мной, Ормонт. И во имя Великого Мала, не трать время: ни мое, ни свое, ни, тем более, Его Высочества.
Едва не скрипнув зубами, Мальстен понял, что возражать будет бесполезно, поэтому, не утрудившись даже кивнуть, вышел из комнаты, закрыл за собой дверь и, заложив руки за спину, неспешно направился за решительно зашагавшим по коридору командиром кхалагари.
В голове при этом вертелось множество вопросов, и приходилось с силой сдерживать себя от того, чтобы не задать их своему мрачному конвоиру.
Дорога до главной залы через роскошные коридоры дворца показалась непомерно долгой. То ли Парс специально замедлял темп, то ли само время решило растягивать каждый свой миг, заставляя Мальстена вариться в собственном любопытстве — трудно было сказать наверняка. Данталли наблюдал за мерным шагом командира кхалагари и понимал, что тот, пожалуй, двигается даже быстрее обычного, спеша поскорее исполнить приказ принца. Стало быть, это в собственном восприятии данталли секунды стали тягучими, как вязкая патока.
Наконец, Отар Парс ввел кукольника в главную залу, жестом указав, что дальше он проследует уже без сопровождающего, и поспешил удалиться.
Мальстен проводил взглядом резкое движение командира кхалагари, когда тот запирал дверь, с другой стороны которой осталось двое стражников. По их лицам также не удалось прочесть ровным счетом ничего.
— А, Мальстен! — зазвучал воодушевленный голос малагорского принца, в котором послышалась его привычная острая улыбка. — Рад, что ты не задержался. Проходи, мой друг.
Слова аркала эхом разнеслись по роскошной, украшенной золотом зале. К вездесущим бликам красного данталли давно привык, однако на этот раз алое сияние сумело привлечь его внимание. Бэстифар стоял в центре зала в своем привычном облачении: высоких сапогах, черных штанах и красной подпоясанной рубахе, и рука его была окутана опасным, враждебным свечением. Напрячься Мальстен не успел: подле принца он увидел еще одного человека. Тот стоял примерно шагах в трех от Бэстифара на коленях, и спина его тяжело сгибалась под гнетом — надо полагать — мучительной боли, которую доставляло ему воздействие аркала.
— Бэс? — нахмурился Мальстен, подходя к одетому в неприятную глазу красную рубаху незнакомцу. При приближении послышалось тяжелое дыхание этого человека: он явно с трудом сдерживался, чтобы не закричать от боли. Боли, которая приходила от расплаты, собранной аркалом известно, из какого источника… — Что происходит?
Мальстен нахмурился и сложил руки на груди, остановившись в нескольких шагах от жертвы пожирателя боли.
— Происходят интересные вещи, мой друг, — в глазах аркала горел нехороший огонек, видеть который кукольнику доводилось уже не раз. — Если помнишь, года, эдак… — Бэстифар выдержал паузу, нарочито задумчиво почесав аккуратную бородку, обрамляющую рот, — три тому назад ко мне явился жрец Красного Культа Бенедикт Колер.
При одном лишь упоминании ненавистного имени руки данталли готовы были сжаться в кулаки.
— Помню, разумеется, — голос удалось сохранить ровным.
— И, если память твоя не подводит тебя относительно деталей той встречи, я велел жрецу Колеру убираться восвояси и предупредил, что при следующей попытке проникнуть в мой дом рассчитывать на гостеприимство ему не стоит.
Данталли не ответил — даже кивком. Он молча буравил глазами спину незнакомца, пытаясь понять, к чему ведет малагорский принц. Какую мысль хочет донести? В конце концов, человек, сжимающийся почти в комок от боли, причиняемой красным свечением, явно не был Бенедиктом Колером. Однако Мальстен невольно поймал себя на мысли, что от одного лишь упоминания о возможной причастности жертвы аркала к Красному Культу, мучения, которые приносили силы Бэстифара, уже не казались такими уж жестокими.
— Однако, видишь ли, мой друг, меня, похоже, не поняли. Или поняли не до конца. Мои люди доставили этого… гм… шпиона ко мне. Приметили его еще в цирке. Вот уже неделю он следит за нами. За тобой, в частности. На первой минуте моей работы попытался запугать меня именем жреца Колера. На второй признался, что целью его являешься ты. Я мог бы продолжать развлекаться дальше, но я решил, что, раз этот человек явился сюда по твою душу, следует дать с ним разобраться тебе.
Мальстен заметно напрягся.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — серьезно спросил он.
— Странный вопрос, Мальстен, — осклабился Бэстифар. — Что тебе заблагорассудится. Но для начала хотелось бы получить от него подробную информацию о том, кто он, чего хочет, кто его покровитель… я, разумеется, могу получить эти сведения самостоятельно, просто могу…гм… перестараться с воздействием, и наша занимательная беседа закончится раньше времени. А заканчивать ее, поверь мне, время еще не пришло.
Данталли вновь уставился в спину неизвестного человека: тот все еще находился под влиянием аркала и изо всех сил старался сдерживаться и не кричать от боли. Он даже не обернулся в сторону демона-кукольника, когда тот приблизился к нему.
— Стало быть, сначала — информацию, — серьезно проговорил Мальстен.
— Если тебя не затруднит, — благодарно кивнул малагорский принц, поведя в сторону светящейся рукой — вторая была заведена за спину.
— А потом?
— Будем смотреть по ситуации. Но пока что я склоняюсь к варианту, что потом ты сможешь делать с ним все, что захочешь.
Не дожидаясь дальнейших команд, Мальстен сосредоточился. Нити послушно протянулись от его руки к голове будущей марионетки. Разумеется, жрец Культа даже не понял, что воздействие данталли началось: он продолжал напряженно терпеть боль, и мысли его сейчас сосредотачивались только на этом. Мальстен мог себе представить, какие мучения может доставить аркал человеку. Он помнил, с каким сочувствием отнесся к Грэгу Дэвери на его допросе. Однако сейчас никакого сочувствия он не испытывал и близко: вид коленопреклоненного жреца Культа даже доставлял ему странное мстительное удовольствие, потому что каждый последователь этого жуткого движения для любого данталли был достоин подобных страданий.
— Ты не мог бы его отпустить? — бесстрастно попросил Мальстен, чуть склоняя голову. Взгляд его при этом сделался отсутствующим, сами глаза словно бы чуть потемнели — едва заметно, но смотреть начали в самую душу марионетки. — Сам знаешь, он никуда не денется.
Холодность собственного голоса даже немного удивила Мальстена — не сказать, что неприятно. Бэстифар расплылся в довольной улыбке и кивнул.
— Как скажешь, мой друг, — отозвался он, и алый свет вокруг его ладони погас. Плененный последователь Культа задышал тяжело и устало. Голова была готова упасть на грудь: похоже, этот человек был близок к тому, чтобы потерять сознание.