Мелита смущенно сложила руки на коленях, сидя на кровати в комнате Ланкарта. Некромант задумчиво глядел в окно, не обращая на супругу никакого внимания. Он пребывал в своих раздумьях, явно касающихся данталли и недавней жуткой смерти Филиппа.

Не в силах более выдерживать гнетущее молчание, женщина негромко кашлянула и обратилась к мужу.

— Ты просто так их отпустишь?

Колдун рассеянно оглянулся и непонимающе качнул головой: собственные мысли никак не хотели отпускать его.

— Я про данталли и охотницу, — пояснила Мелита. — Ты просто дашь им уйти?

— Придется, — вздохнул Ланкарт, сложив руки на груди. — Держать такого опасного пленника я не могу. Он сумел восстановить Филиппу поток обмена с внешним миром. Это при том, что я нашего Филиппа тоже не отпускал, поэтому его тело просто не выдержало такой нагрузки…. Я не предполагал, что данталли способны на такое! Ни в одном источнике не говорилось ничего подобного.

Женщина неуютно поежилась.

— Хорошо, что анкордский кукловод не решился уничтожить нас всех. Как думаешь, он на это способен?

Ланкарт вновь рассеянно уставился в окно.

— Не знаю, — качнул головой он. — Что касается анкордского кукловода, я уже ни в чем не уверен. Нужно многое продумать и изучить. Надеюсь, что наши с ним пути еще пересекутся. И тогда я буду готов к встрече.

Глава 4. Меньшее зло

Генерал Эллард Томпс, хмуро сдвинув брови, наблюдал, как анкордский правитель, нервно заложив руки за спину, меряет шагами небольшую комнату в западном крыле замка. Проходя в этот кабинет запутанными путями, давний друг короля предчувствовал, что его здесь ждут недобрые вести: Его Величество приходил сюда для уединенных разговоров со своими доверенными лицами по делам исключительной важности или большой секретности. На этот раз помимо двух участников разговора, в комнате присутствовал еще один субъект — сонно мурлыкающая эревальна, только что передавшая в Чену сообщение из Сельбруна от старшего жреца головного отделения Красного Культа.

Если верить информации, которую передавали из Крона, Бенедикт Колер намеревается заручиться поддержкой Совета Восемнадцати для фактического нападения на Малагорию и свержения с трона ее нынешнего царя Бэстифара шима Мала. Карл Бриггер дал понять, что аркал представляет угрозу как союзник Мальстена Ормонта, о котором недавно пришла информация, резко поднимающая уровень опасности этого существа. По последним донесениям анкордский кукловод сейчас направляется в Грат, где вновь сумеет заручиться покровительством малагорского царя и обрести военную поддержку, что может привести к распространению тирании данталли на всей Арреде. В своем письме, которое должно быть скорейшим образом разослано правителям Совета Восемнадцати, Бенедикт Колер ясно дает понять, что этой катастрофы допустить нельзя. Он собирается просить у Совета выделить воинов, чтобы отправиться в Малагорию, при этом обещает, что наделит этих воинов способностью сопротивляться как губительным способностям аркала, так и нитям данталли.

Бриггер отправил в Чену срочное сообщение, считая своим долгом известить Рериха Анкордского первым о малагорской операции. Каких-либо вопросов о том, собирается ли монарх, санкционировавший печально известные Сто Костров, поддерживать Колера, или нет, старший жрец головного отделения Культа не задал, однако Эллард Томпс чувствовал, что именно в поисках ответа на этот невысказанный вопрос король и позвал его сюда.

Несколько долгих минут прошли в тягостном молчании, нарушаемом лишь эревальной. Затем генерал глубоко вздохнул и хмуро воззрился на Анкордского правителя.

— Если Вы желаете знать мое мнение, Ваше Величество, это катастрофа. Колер собирается обнародовать весть о том, что Мальстен Ормонт жив, здоров и опасен, что грозит очередным ударом по репутации Анкорды. Мир только начал оправляться от этой истории, а Совет — забывать о случившемся…

— Я все это знаю, Эллард, — кивнул Рерих, невесело улыбнувшись. — Но знаю я и то, что фактически Бриггер связывает меня по рукам и ногам. Что бы я ни предпринял, что бы ни решил, мы оба с тобой прекрасно знаем, что Колер не изменит своего намерения и действовать по-другому не станет. Это не в его правилах. Шесть лет тому назад мы с тобой оба вдоволь нагляделись на то, как работает этот человек. Он непоколебим. Более того, он обладает определенным авторитетом в глазах простого народа, и его поддерживает верхушка Красного Культа. Бриггер уже пошел у него на поводу. А судя по выдержкам из этого письма, на эту малагорскую авантюру пойдет и Совет.

Томпс напряженно сжал губы.

— Вы так считаете? — осторожно переспросил он, припоминая цитаты, переданные эревальной. Не было сомнений: у Бенедикта Колера был талант к проникновенным речам, и его аргументы — пусть и подтасованные в угоду себе — казались неоспоримыми. Стараниями Колера нынешний малагорский монарх оказался причастным и к Битве Кукловодов, и к привлечению Ормонта в ряды анкордской армии, и к его побегу от Культа, и к общей дезинформации Совета. Бэстифару шиму Мала вменялось в вину узурпирование малагорского трона, активно упоминалась его природа иного существа и рождение не в законном браке. Мальстену Ормонту же приписывались несуществующие сообщники, готовые ради его спасения жертвовать собой на одном из Ста Костров. Говорилось о том, насколько хитроумно и опасно это существо, столько лет стараниями своих мнимых приспешников ускользавшее от рук правосудия. Колер в своем послании фактически сообщал, что демоны-кукольники объединились и готовят новую войну на Арреде — на этот раз против человеческой расы, и с поддержкой пожирателя боли они действительно могут в этой войне победить. Слушая эти слова даже из уст эревальны, искажающей звуки человеческой речи, Томпс чувствовал, как холодный комок опасения за судьбу мира действительно поселился у него на сердце.

— Ты слышал выдержки из письма, — пожал плечами Рерих, прерывая размышления Элларда. — По-твоему, это не проймет Совет?

— Проблема в том, Ваше Величество, что большинство правителей из Совета Восемнадцати прекрасно понимает, кто такой Колер и что он может сделать, чтобы заручиться доказательствами, необходимыми ему для подтверждения его теории. Громких речей здесь не будет достаточно, Совету потребуется весомый повод выделить Культу средства и людей для такой авантюры. Они не пойдут на это, пока не увидят прямую выгоду для себя…

Томпс осекся, поняв, что выгода у правителей с материка напасть на Малагорию под предлогом подобных обвинений, есть.

— Проклятье… — выдохнул он.

— Вижу, ты и сам уже понимаешь, что у Колера большие шансы заручиться поддержкой Совета, — невесело усмехнулся Рерих. Эллард опустил голову. — И мне придется принять непосредственное участие в этой операции. Быть одним из первых, кто поддержит Колера и Культ. Выделить воинов, причем немалое количество, потому что поднятые в этом послании вопросы касаются Анкорды напрямую. И меня лично. Сам понимаешь, какое мнение обо мне сложится у Совета, если я откажусь. Моя репутация после Ста Костров и разоблачения Ормонта и без того весьма шаткая — даже в глазах моего собственного народа. Если я поведу себя неверно в вопросе малагорской операции, это может мне очень дорого стоить. Репутация Лжемонарха из Пророчества о Последнем Знамении и так маячит у меня за спиной. Проблема в том, что любым своим шагом я могу лишь укрепить ее.

Эллард качнул головой.

— Вы вызвали меня для этого, Ваше Величество? Чтобы я… дал Вам совет?

— Ты мой давний друг, генерал, — кивнул Рерих, — твое мнение для меня важно. Оно даже важнее мнения моих ближних советников, потому что ты был со мной в действительно сложные годы. При всех твоих личных достоинствах ты также близок к народу, вхож в круги солдат. Ты многого не говоришь мне из народных толков, щадя мои чувства, но ведь на самом деле ты очень хорошо осведомлен в вопросах народной молвы и мнения общества. Что ты мне скажешь, Эллард? Народ Анкорды отвернется от меня, если я поддержу Культ и признаю, что Мальстен Ормонт не был казнен в тот день?