— Это смешно! — Мадригал так и не остановилась. — Ты никогда не был так глуп… Мы в Индрид-Дауне, Билли, где правят! И если ты думаешь, что они не воспользуются возможностью избавиться от Арсинои и проклятой Природы-Войны, ты обманываешься.

— Ты не можешь знать…

— Она права, — отрезала Караф, и Мадригал ошеломлённо моргнула… — Надо продержаться. Натали Аррон попытается получить максимальную выгоду.

— Даже если мы сейчас двинемся в путь, — промолвила Мадригал, — и даже если они будут постоянно менять лошадей, ничего не получится. Даже если Мэтью домчит до Волчьей Весны…

— Я думаю не о Волчьей Весне, а о Бастиане. О воинах на трибунах. Они всё ещё могут быть здесь, и мы можем найти их, прежде чем покинем столицу.

— А с чего бы им нам помогать? — спросил Билли.

— Из-за Джулс! — взволнованно воскликнула Мадригал. — Она не только одна из нас, она одна из них!

— Не надо! — возразил Билли. — У моего отца есть влияние, Арроны, Вествуды… Он не оставит Джозефа. Я отправлюсь в Хайбёрн с новостями, он со всем разберётся, вы увидите!

— А когда он тебя прогонит, — продолжила Караф, — вернёшься и поможешь нам. Мы будем с воинами в алом.

Камеры Волроя

Джулс прижалась щекой к решетке своей крохотной камеры. Что ж, холодило приятно. Она понятия не имела, где именно в Волрое они находились, но глубоко. Куда глубже Арсинои и Мирабеллы. На их пути было множество лестниц и множество пустующих камер…

Камдэн опустила свою тяжёлую голову Джулс на колени, и девушка рассеянно потрепала её за ухом. Они поспали совсем немного, но время здесь потеряло свой привычный ритм, и усталость с беспокойством просто размеренно сменяли друг друга.

— Как Кэм? — спросил Джозеф из своей камеры.

— Нервничает, — ответила Дэулс. — Совету пора бы решиться.

— Может быть, они хотят о нас забыть, — Джозеф намеренно говорил весело, — и оставить тут навсегда.

В груди вскипело пламя. Пусть попытаются! Каит этого не допустит, и мать Джозефа тоже. А двух семей хватит для того, чтобы у Арронов было неприятностей куда больше, чем они могут рассчитывать.

— Джозеф, — прошептала Джулс, — прости, что втянули тебя во всё это.

— Ну, я хотел бы оказаться ещё ближе к тебе. В одной камере.

Джулс мягко улыбнулась. Казалось, тот миг, когда они вдвоём валялись в постели, был сто лет назад, и ей казалось, что она разделилась на две части — до и после королевской охоты и полусмерти Арсинои, до и после этих ошибок…

— Прости, что в тот день оставила тебя. Прости, что ушла в Коттедж одна.

— Ты была должна. Ты обязана была спасти Арсиною. И я сделал бы точно то же на твоём месте.

— Знаю. Но я постоянно думала о тебе, Джозеф.

— Всё в порядке. Арсиноя важнее всего, — он хохотнул. — Я с восьми лет перестал тебя ревновать.

— Значит, два года ты сгорал от ревности?

— Почти. Наверное, мне тоже хотелось её полюбить. И ещё… Ты всегда была для меня самым важным на свете человеком. Думаю, у каждого есть такой. Для меня — ты, — он вздохнул. — И в эти последние сорок восемь часов тоже.

— Прекрати! — яростно воскликнула она. — Мы выберемся! И та наша… Это не последний. Не единственный раз.

— Это был лучший день в моей жизни, — прошептал он, и она почувствовала, как он шевельнулся в своей камере. — Джулс?

— Что?

— Если что-то пойдёт не так… Если мы не сможем спасти Арсиною… Я хочу, чтобы ты ушла со мной. С Феннбёрна. Я мог бы помочь нам устроиться там, и мы бы не видели её тень повсюду.

Джулс сглотнула. Если она не спасёт Арсиною, то каждый день её призрак будет преследовать её, где б она в этот миг не находилась.

— Арсиноя спасётся. Она всегда спасалась.

— Знаю. Но если не сможет… Ты уйдёшь со мной?

Джулс посмотрела на Камдэн, всмотрелась в обнадёживающую зелень её глаз и выдохнула:

— Да, Джозеф. Да, я уйду с тобой.

Хайбёрн

Билли дожидался в Хайбёрне, смотрел в окно, скрестив руки на груди. Они ждали до безумия долго. Ему хотелось действовать, но отец только отмахивался, и вместо этого он молча смотрел на Волрой и думал о том, что Арсиноя там, внутри. Хочется верить, что она задаст этой проклтой страже трёпку!

Может быть, тётя Джулс Караф была права, и ему следовало остаться с ними и помочь найти воинов. Слишком долго молчал Совет, и они с отцом самыми последними узнают новости. Небо уже посерело, лес обратился размытым пятном. Караф не стала ждать. Они уже действуют — и без неё.

Караф. Он ожидал от неё другого, если судить по Джозефу и Джулс. Она была учительницей, способной утешить, женщиной, что отдала свою свободу ради ребёнка, даже чужого. Но та, которую он узнал, оказалась жестокой и решительной. Может быть, Чёрный Коттедж её изменил. А может, в ней всегда таилось большее, чем кто-то мог понят.

Стук в дверь удивил его. Он не видел вестников из Волроя — а этот вручил отцу запечатанное письмо и откланялся.

— Что там? — спросил Билли, когда отец прочёл. Он знал, что Арсиноя ненадолго в камерах. Может быть, её уже отпустили.

Уильям засунул письмо в карман пиджака, и на его лице застыла маска равнодушия. Такого почти никогда не бывало — он всегда балансировал на грани.

— Завтра коронация, — промолвил отец.

— Что?

— Королева, — нетерпеливо промолвил Уильям. — Королева Катарина, твоя невеста.

Билли моргнул. Он не понимал ни слова. Какая невеста. Какая невеста?!

— А Арсиноя? Мирабелла?

Уильям пожал плечами.

— Если верить письму, девица из Волчьей Весны уже казнена. А вторая проживёт до венчания и до вашей свадьбы, а потом её публично казнять.

— Останови это! — воскликнул Билли. Отец поднял на него взгляд, и Билли шагнул вперёд. — Заключи с Арронами сделку! Спаси Арсиною и Мирабеллу. Ты можешь, я знаю! Ты был с ними заодно с самого начала!

— Успокойся. Ты знал, что этим всё кончится.

— Теперь всё иначе!

— Да. Мы победили.

Отец отвернулся. Билли почти видел, как он забыл о присутствии своего сына, как он мысленно создавал новые планы. О, торговля с островом в течении целого поколения. Поддержка отравителей, молчание любого ненавистного конкурента.

— У тебя всё будет замечательно, — рассеянно пробормотал отец. — Горжусь тобой, сынок.

— Я так давно мечтал об этом, — пробормотал Билли. — Но почему ты гордишься, отец, если я не сделал ничего, кроме как попытался тебе помешать? Я влюбился в неправильную королеву. И я не стал бы отравлять Мирабеллу, и тебе пришлось бы сделать это самостоятельно. Не понимаю… Я не верил, пока Лука не сказала, что Катарина этого не делала. А потом я вспомнил, как ты задержался у нашего стола той ночью.

— Это её не убило, и союз был сохранён. А ещё это сделало тебя королём.

— Если я соглашусь.

Его отец вскинул голову.

— И я соглашусь, — продолжил Билли, — если ты пойдёшь к Арронам и остановишь казнь Арсинои.

— Да оставь ты её. Она всё равно умрёт. Вероятно, она уже успела умереть.

— Ничто не мешает тебе хотя бы попытаться.

— Билли, — твёрдо ответил Уильям, — ты сделаешь так, как я говорю.

— Нет.

— Да.

— Нет! — воскликнул Билли, и отец вскинул руку, чтобы ударить его, но остановился, когда Билли не содрогнулся. Билли никогда раньше не замечал, что его отец перестал быть таким громадным, как прежде. Прошло много лет, и Билли до того подрос, что сам уже возвышался над ним.

Уильям с отвращением оглянулся в поисках своего пальто.

— Ты не бросишь всё ради какой-то девчонки, — пробормотал он.

— Ты ошибаешься, отец, — ответил Билли, а после отвернулся от него и ушёл.

Коронация Королевы