Краем глаза я заметил как Перри отчаянно рубится с несколькими самураями одновременно и один из них был мне подозрительно знаком. Отвлекаться было, положительно, некогда. Секундная заминка едва не стоила мне жизни. Спастись от очередного выпада Дзин-Эмона мне удалось лишь рухнув на развороченную мостовую ничком. Дзин-Эмон тут же оказался рядом. Он поставил ногу мне на раненое плечо и надавил - всю правую сторону тела пронзила дикая боль, пальцы разжались, выпустив рукоять сабли. Правда почти в ту же секунду пальцы левой руки сомкнулись на ручке пистоля. Я никогда не расставался с той самой парой пистолей, что привез когда-то с материка.

- Ты готов к смерти? - произнес ставшую почти ритуальной среди сторонников сегуната фразу Дзин-Эмон.

- Как любой самурай, - ответил я, молниеносно выхватив пистоль и нажав на курок.

К счастью, Дзин-Эмон не стал заносить надо мной кама-яри - старому буси была чужда подобного руда показуха. Если б не это, быть мне покойником через минуту после него. А так он приложил ладонь к разрастающемуся на белом кимоно алому пятну, поглядел удивленно на ствол пистоля и струйку дыма, и рухнул навзничь, всем весом навалившись мне на ноги.

Чьи-то руки помогли мне подняться, вложили в пальцы саблю. Я обернулся и увидел человека в черной форме с коротким абордажным тесаком в свободной руке.

- Вы в порядке, сэр? - спросил он, продолжая придерживать мне.

- Не в полном, - усмехнулся я, - но драться еще могу.

Морской пехотинец кивнул, отпустил меня и ринулся в бой. Я замер, оглядываясь по сторонам, чтобы понять складывающуюся ситуацию. И первым, что я увидел был Сейсиро, лежащий у перевернутой кареты. Все его кимоно, некогда бывшее белым, как и у остальных, стало почти черным от запекшейся крови. Похоже, он дрался, получив не одну и не две раны. Я подбежал к нему, но лишь для того, чтобы понять, жизнь покинула моего бывшего ученика и друга. Мне не было больше дела до императора и сегуната, боя, идущего вокруг, и того, что меня могут прикончить. Я проклинал в душе всех богов и демонов, Господа, Баала и все Шесть лао, в голове бился лишь один вопрос: ПОЧЕМУ?!! Почему должны погибать в битвах такие мальчишки?! Где ты справедливость?

- Скорее, - поторапливал Хайто неумелых "канониров", удивительно долго возившихся с этими проклятыми пушками. - Нам нужен второй залп. И забудьте переместить левое орудие на пятнадцать градусов левее.

- Мы все помним, - буркнул один из самураев, вынимая из жерла пушки шомпол. - Не надо повторять это столько раз.

Но Хайто готов был повторить последнюю инструкцию, о которой не подозревал Кай, тысячу раз. Ведь от нее зависит сейчас его будущее. Одна пушка выстрелит по страндарцам и конным гвардейцам, дав новым патриотам временное преимущество, вторая же сметет с лица этого мира полицейских, во главе с Каем спешащих (правда не очень быстро) к месту сражения. После чего Хайто перережет "канониров" и окажется, что называется на коне, став спасителем многих и многих такамо и разоблачителем чудовищного заговора против власти.

Когда фитили были готовы опуститься на казенные части пушек, на самураев словно стальной вихрь обрушился. Хайто отступил на несколько шагов, пытаясь разглядеть кто же атаковал их столь стремительно. И вот он замер среди трупов, стряхивая с клинка кровь. Хайто сразу узнал его - Хадзимэ Седэн, бывший командир третьего отряда Синсэнгуми.

- Сдавайся, - бросил он Хайто, - и можешь рассчитывать на сэппуку.

- Меня еще взять надо, - холодно, как обычно, усмехнулся Хайто в ответ, обнажая коси-гатана, который он носил без тати.

Седэн не стал тратить время на слова. Он молниеносно атаковал.

Первое время казалось, что судьба сражения решена. Новые патриоты ворвались на улицу перед посольством под грохот пушек. Они почти мгновенно окружили конных гвардейцев, которые мало что могли противопоставить им - кони отчаянно плясали под ними, а толчея и теснота улицы не давали им толком пользоваться преимуществами, даваемыми нахождением в седле. Гвардейцы рубились, пытаясь совладать с лошадьми, многие падали, что было равно для них смерти. Страндарские и такамацкие пешие гвардейцы также оказались не слишком боеспособны, они дали не очень слитный залп из своих винтовок, но после него оказались жертвами самураев, ворвавшихся в их походно-парадный строй.

- Мы побеждаем! - крикнул Хидэаки, сражая очередного гвардейца, попытавшегося неумело отразить его удар винтовкой. - Сигурэ, мы побеждаем!

Менее эмоциональный Сигурэ был все же склонен согласиться с ним. Враг был зажат на тесной улице, его уничтожение было лишь делом времени. И из посольства помощи им ждать не стоит - там уже поработали его люди, покончив с не столь уж большой охраной его.

Но тут, перескакивая через трупы и живых, на самураев обрушились морские пехотинцы - черная смерть, как звали их враги Страндара. Белая волна схлестнулась с черной. Привыкшие к толчее на палубе корабля, который взяли на абордаж, вооруженные не короткими абордажными саблями и тесаками и не гнушающиеся самых подлых приемов воины стали достойными противниками гордым буси. И они брали верх!

Вот упал на мостовую Хидэаки, правда успев унести с собой в Подземный мир морского пехотинца, они так и рухнули, пронзенные клинками друг друга. Новые патриоты подались назад под напором черной смерти.

- К посольству! - крикнул, наконец, Сигурэ своим людям, стараясь перекричать шум сражения. - Отходим к посольству! Скорее!!!

Кто-то тронул меня за плечо. Я поднял лицо и увидел Чоушу Ёсио, склонившегося надо мной, за его плечом стоял Мэттью Перри, залитый кровью с ног до головы, с перевязанным предплечьем и окровавленной саблей в руке.

- Тебе пора преступить к твоим обязанностям, - коротко бросил мне Ёсио. - Не забывай, ты все еще министр внутренней безопасности нашей империи.

Я кивнул ему и поднялся на ноги, опустив тело Сейсиро на мостовую. Бой уже закончился, по крайней мере, здесь не дрались, да и звона клинков слышно не было. Вокруг валялись трупы с белых кимоно, цветастых мундирах гвардейцев и черной форме морских пехотинцев, а также без всяких мундиров - это были лошади.

Видимо, примерно та же картина предстала перед глазами Кэнсина и Саноскэ, выбежавших из-за угла большого дома. Оба замерли, глядя на это побоище, а, отойдя, направились к нам. Гвардейцы преградили им путь, но я крикнул, чтобы они пропустили их.

- Где патриоты теперь? - поинтересовался я, ожидая когда подойдут мои знакомые (старый и новый).

- Патриоты, - усмехнулся Ёсио, - как они похожи на нас. Они заперлись в посольстве. Их второй отряд ворвался туда одновременно с залпом пушек и перебил всю охрану. К счастью, посла там не было, он сейчас на приеме у микадо.

- Я хотел бы поговорить с ними, - неожиданно заявил подошедший Кэнсин. - Они ни в чем не виноваты.

- Так-таки и не в чем, - покачал головой я. - А это все, - я не глядя обвел рукой улицу, - кто натворил? Демоны Подземного мира?

- Иначе они поступить не могли, - буркнул Саноскэ. - Им нет места в нынешнем мире.

- Может и так, - согласно кивнул Ёсио, - но это не оправдание для такого побоища.

- И все же, - настойчиво повторил Кэнсин, - я хочу поговорить с ними. С теми, кто сейчас сидит в посольстве.

- Попробуй, - махнул я рукой на забаррикадированные чем попало ворота посольства. - Если они сейчас сдадутся без боя, я гарантирую всем высылку из Дзихимэ, но не более того.

- Что?! - удивленно вскрикнул Ёсио. - Ты хоть понимаешь, что обещаешь им невозможное?

- Ничего невозможного нет, - мрачно покачал головой я. - Сегодня погибло слишком много настоящих буси.

- Опять пытаешься выгородить своих самурайских выродков! - к нам почти подбежал Кай с обнаженной саблей в руках. - Я не дам тебе сделать этого! Они все умрут сегодня! Гляди!

Мы все повернулись в указанном им направлении и увидели выстроившийся перед воротами посольства взвод полицейских с винтовками наготове и еще нескольких, разворачивающих пушки новых патриотов, нацеливая их на те же ворота.