Писатель не ограничивается руководством «Всемирной литературой»: он возглавляет редколлегию детского журнала «Северное сияние», редактирует отдел беллетристики в первом советском «толстом» журнале «Красная Новь». В совещании по организации журнала участвовал В. И. Ленин. В «Красной Нови» печатаются «Мои университеты». Внимательно следит Горький за творчеством молодых писателей. Понравились ему «150 000 000» Маяковского.

Горький не только всеми силами старается включить в культурную жизнь страны писателей и критиков, выступавших еще до Октября; он ищет новые дарования, способствует приходу в литературу новых писателей. Часто встречается он с «Серапионовыми братьями» — группой молодых петроградских писателей (М. Зощенко, В. Каверин, Вс. Иванов, Н. Никитин, К. Федин, М. Слонимский, Н. Тихонов и др.).

В своих претенциозных и трескучих декларациях «серапионы» провозглашали аполитичность и беспартийность искусства, независимость литературы от социальной борьбы, т. е. повторяли зады буржуазной эстетики. Однако они не написали ни одного значительного произведения, которое соответствовало бы провозглашенным декларациям — наоборот, в романе К. Федина «Города и годы», «Партизанских повестях» Вс. Иванова, балладах Н. Тихонова была ярко видна революционная тенденциозность.

Горький высоко ценил талантливость «серапионов», их энтузиазм, влюбленность в литературу, в творчество, писательскую дружбу, творческую помощь друг другу — особенно важные в суровые годы голода, холода, разрухи. Но он решительно возражал против пассивной, созерцательной позиции писателя, провозглашенной «братьями», не раз предупреждал об опасности чрезмерного увлечения литературными экспериментами, отмечал, что литературные фантазии «серапионов» оторваны от жизни, что некоторые из них плохо знают действительность, что в их произведениях мало обобщений, недостаточное внимание к человеку: «слишком силен запах литературы, мало дано от непосредственного впечатления, от жизни».

Помощь Горького «серапионам» была особенно важной потому, что за этих молодых и талантливых писателей боролись и буржуазные литераторы, поощрявшие их стремление быть аполитичными, нейтральными в общественной борьбе, потакавшие их заблуждениям.

Общение с Горьким, партийная критика, сближение с жизнью помогли «серапионам» преодолеть теоретические и художественные заблуждения, осознать единство своих устремлений и интересов с устремлениями и интересами народа, создать произведения, вошедшие в золотой фонд советской литературы.

Не только «Серапионовым братьям» помогал Горький, не только их учил. Невиданная по размаху и сложности событий, насыщенности ими, эпоха революции и гражданской войны требовала от писателей глубоких раздумий и осмысления происходящего, воплощения его в соответствующих художественных формах. Не всем это оказалось по силам, и потому мудрое слово Горького было особенно нужным. Большой опытный художник, Горький помогал начинающим писателям избавиться от формалистической изощренности, витиеватости, проникнуть в тайны литературного мастерства. Он сумел увидеть будущую советскую литературу, ее писателей в тех рукописях, которые приносили молодые люди, богатые опытом, но очень слабо владеющие литературным мастерством. При его активном участии в Петрограде открывается первый творческий клуб писателей Дом искусств.

Много внимания уделяет Горький молодому советскому театру, по его инициативе был создан в Петрограде Большой драматический театр.

Правда, Горький считал, что уставшему от тяжелых войн и раздоров народу нужно дать красивое зрелище, а не реалистическую драму. Он — ненадолго! предпочитает Ростана Чехову, полагая, что романтическая красота (скорее красивость) лучше, чем суровая правда, воспитает человека, смягчит «грубые инстинкты». В. И. Ленин возражал писателю. «Я говорю, — вспоминал Качалов слова Горького, — что ей (новой публике. — И.Н.) нужна только героика. А вот Владимир Ильич утверждает, что нужна и лирика, нужен Чехов, нужна житейская правда». Стоит, однако, отметить, что стремление к героико-романтическому театру вообще было характерным для тех лет и, к примеру, «приподнято-героического» репертуара требовало от театров в 1919 году и Политуправление Петроградского военного округа.

В марте 1919 года происходит чествование писателя в связи с его 50-летием[23]. В Петрограде с речами выступают Калинин и Блок, в Москве Луначарский.

Рабочие и служащие типографии «Копейка» приветствовали Горького:

«Слава певцу «Буревестника»!

Слава творцу песни о Соколе!..

Многие лета лучшему из лучших, слава товарищу

Максиму Горькому!»

3

Много внимания уделяет Горький сохранению ценностей — в частности музейных, — созданных русским народом.

Необходимо было не только широко раскрыть двери дворцов и музеев перед народной массой, но выявить культурные и художественные ценности, до того являвшиеся собственностью дворянской знати и капиталистов-меценатов, сберечь их от гибели, расхищения, вывоза за границу. Это заботило Горького уже сразу после Февральской революции, когда были конфискованы царские дворцы, но особенно широкий размах деятельность писателя приняла после Октября. Внимательно следил Горький и за судьбой книжных сокровищ, брошенных их знатными владельцами. По его указаниям книги направлялись в Публичную библиотеку, Географическое общество, Государственный книжный фонд.

Деятельность Горького была составной частью борьбы партии и Советской власти за сохранение культурных и художественных ценностей. «Составить точную опись ценностей, сберечь их в сохранном месте… Имения — достояние народа» — телеграфировал Ленин председателю Острогожского Совета уже б декабря 1917 года.

Выступления писателя в защиту культурного наследия, пропаганда лучших художественных достижений прошлого имели в те годы огромное значение.

Влиятельный Союз пролетарских культурно-просветительских организаций (Пролеткульт) ставил своей задачей развитие самодеятельности, самостоятельности пролетариата в области литературы и искусства. Возникший еще до Октябрьской революции, Пролеткульт противопоставлял себя организациям буржуазного государства, боролся за независимость пролетариата от буржуазной культуры. Пролеткульт помог развиться писателям и поэтам из рабочей среды, некоторые из которых оставили заметный след в советской литературе (В. Кириллов, М. Герасимов, Н. Полетаев, В. Александровский).

Писатели-пролеткультовцы воспели революцию, рабочий класс, индустриальный труд — правда, зачастую неудачно: выспренно, отвлеченно, нередко подражательно.

Но главная беда Пролеткульта была не в отдельных художественных неудачах — они есть в каждом художественном течении, — а в том, что Пролеткульт пропагандировал нигилистическое, пренебрежительное отношение к классическому наследию, необходимость выбросить его на свалку истории. Пролеткультовцы выступали с неверной теорией о том, что культура социалистического общества должна создаваться исключительно художниками, непосредственно вышедшими из рабочей среды, без участия интеллигенции и крестьянства. Они упрощенно смотрели на искусство, не понимали его сложности, недооценивали значение таланта, сужали тематику литературы, ограничивая ее исключительно жизнью рабочего класса. Сегодня эти заблуждения Пролеткульта видны всем, но в первые годы Советской власти понадобилось немало усилий, чтобы вскрыть ошибочность пролеткультовских установок.

Взгляды пролеткультовцев противоречили политике Советского правительства, которое взяло под охрану памятники культуры, широко открыло двери музеев, миллионами томов выпускало книги классиков русской и мировой литературы, видело в пропаганде культуры прошлого одно из важнейших средств воспитания масс.

«Пролетарская культура не является выскочившей неизвестно откуда, не является выдумкой людей, которые называют себя специалистами по пролетарской культуре, — писал Ленин. — Это все сплошной вздор. Пролетарская культура должна явиться закономерным развитием тех запасов знания, которые человечество выработало под гнетом капиталистического общества, помещичьего общества, чиновничьего общества».