- Думаешь, что-то вообще может изменить природу человека? Война? Любовь? Страх? Страдание?
- Не знаю. Это сложный вопрос, над которым, с разными вариациями, я думаю уже лет десять. Не знаю. Может быть, и ничто не может изменить природу человека. Люди становятся сильнее в терпении, но вот меняется ли при этом их природа?..
- Куда-то нас совсем в философию занесло с тобой. На, вот, лучше выпей еще. Что-там у тебя с Лотлайрэ?
- В смысле?
- Ой, да ладно, весь замок уже говорит, что у вас с ней что-то происходит.
- Происходит. Но это касается только нас с ней.
- Любишь ее?
- Люблю.
- И уезжаешь один? Чтобы и себя, и ее изводить? Женись на ней.
- С ума сошел? Это ты у нас благородный. Даже в очереди на престол состоишь формально. На хрен-знает-каком дальнем месте, но состоишь же. А я так, герцог Кислой Капусты и барон ан Волчья Погибель.
- Слушай, ну хоть попробуй. Иди, сходи к барону, поговори с ним. Он добрый, палкой тебя не прогонит. Отказать, конечно, скорее всего, откажет, но хоть попытаешься. Хоть не так сердце потом ныть будет.
- Ой, да ну тебя с твоими шуточками...
- Давай-давай, Гленард. Я серьезно. Иди прямо сейчас! Оденься только понаряднее и иди!
Глава XXVIII.
Гленард, в длинном черном, расшитом серебром, парадном дублете и с мечом на перевязи, постучал в дверь кабинета барона Винреда. Получив разрешение, вошел и встал в центре небольшой комнаты.
- А, капитан Гленард! Доброго дня! - поприветствовал его барон.
- Доброго дня, ваша светлость.
- Чем я тебе могу помочь? Что-то серьезное, видимо, если ты оделся так по-официальному.
- Ваша милость, барон Винред ан Флернох. Я, капитан Тайной Стражи Его Священного Императорского Величества, Гленард из Волчьей Погибели, прошу вас оказать мне великую честь и дать ваше благословление на наш брак с вашей дочерью, ее милостью Лотлайрэ ан Флернох.
Барон слегка погрустнел, и потер лоб, облокотив локоть на подлокотник кресла.
- Ох, Гленард, Гленард... Я, если честно, ждал этого. Видел я, как вы с Лотлайрэ друг на друга смотрите. Долго я думал, что с этим делать, но нашел в итоге, что тебе сказать. Только сначала скажи мне кое-что.
- Да, ваша милость.
- Ты любишь Лотлайрэ?
- Да, ваша милость.
- А дочь моя тебя любит?
- Да, ваша милость.
- Ты спрашивал у нее ее руки?
- Только как теоретическую вероятность, ваша милость.
- И что тебе эта вероятность ответила?
- Что она согласна, ваша милость.
- Ладно, допустим. Послушай меня. Я не скрою, что я бы хотел свою дочь выдать за кого-то из местных баронов, а то и за сыновей кого из графов или самого герцога. Вот если бы Лотлайрэ со Славием сдружилась, сразу же согласился бы, не думая. Несмотря на то, что он третий или какой-там сын. А ты, конечно, по крови не пара ей, уж извини меня, сам понимаешь.
- Понимаю, ваша милость, простите.
- Погоди. Однако ж следует учесть тот факт, что бароны окрестные не хотят альвийскую кровь в свою линию привносить. Да и сама дочь моя дюже своенравная и всех женихов пораспугала. Ты же сам видишь, для замужества старовата она уже, ей двадцать три, лет десять уже пересидела. Помимо этого, своенравность эта и упорство ее мне хорошо известны. Потому как, ежели я тебе сейчас просто откажу, то она и мне, старику, не даст спокойно жить, да и с тобой просто сбежать может, наплевав на всё баронство. Согласен?
- Как скажете, ваша милость.
- Поэтому вот тебе мое слово. Брак я этот благословлю, но только в одном случае, погоди радоваться. Я согласен на это, только если ты прав на мой баронский титул никаких никогда иметь не будешь. Ежели сын у вас с Лотлайрэ родится до того, как меня на костер положат, то после меня он бароном станет. Ежели не будет у вас сына до того момента, то Лотлайрэ баронессой будет. Но ты титула не получишь ни при какой оказии, уж прости меня. Ты прекрасный человек с большими перспективами, и, если честно говорить, я не могу представить для дочери лучшего мужа. Но это не вопрос наших с тобой отношений. Это вопрос наследования и титулов. Вопрос уважения и к предкам, и к потомкам. Не могу я титул, которым мои пра-пра-прадеды владели, отдать простому хорошему человеку из деревни. Пойми меня правильно, пожалуйста.
- Я понимаю, ваша милость.
- Посему решай. Или брак с Лотлайрэ, но без баронского титула, или, прости, никакого брака вообще. Что решаешь?
- Я согласен на брак без титула, ваша милость.
- Ну, и хорошо. Ну, что ж. Капитан Тайной Стражи Его Священного Императорского Величества Гленард из Волчьей Погибели, я, милостью Его Священного Императорского Величества барон Винред ан Флернох, владетель и господин этих земель и этого дома, сим одобряю твою просьбу и даю тебе свое благословление на твой брак с моей дочерью, благородной госпожой Лотлайрэ ан Флернох, с учетом оговоренных между нами с тобой условий.
- Спасибо, ваша милость, - обрадованно и ошеломленно улыбнулся Гленард - Спасибо вам!
- Ну, - сказал барон Винред, поднимаясь и выходя из-за стола - Добро пожаловать в мой дом, сын. Давай обнимемся.
Они крепко обнялись. Барон похлопал Гленарда по спине.
- Ну, что, капитан Гленард. Пойдем, обрадуем дочь.
Глава XXIX.
На широкой вершине большого холма к востоку от замка Флернох собрались все обитатели замка, жители окрестных деревень и часть солдат гарнизона, свободных от службы. Праздничная одежда и улыбки на лицах прекрасно сочетались с радостным светом теплого, но не палящего утреннего солнца. С вершины холма открывался великолепный вид и на замок, и на покрытые полями и скошенными лугами долины, и на соседние холмы пониже, и на стену леса вдалеке на востоке.
В самом центре плоской вершины холма был выложен круг из свежескошенной травы, сплетенной с полевыми цветами, диаметром в девять метров. Внутри круга стоял небольшой алтарь, покрытый белой тканью, на котором стояли две свечи: белая и желтая, и лежал перевитый цветами жезл, рядом с многоцветным плетеным шнуром, небольшой деревянной чашей, наполненной темным красным вином, и маленьким колокольчиком на деревянной ручке. У подножия алтаря лежала метла, весело украшенная зелеными и красными лентами и цветами.
Внутри круга, по четырем сторонам света стояли большие глиняные миски. В северную была насыпана земля. В южной ярко горело масло. В восточной лежала связка птичьих перьев. А в западную была налита вода.
Жители Флерноха, стоявшие вокруг круга, расступились, пропуская подходящую к кругу свадебную процессию. Впереди шла Весница, несущая в руках маленький каравай. За ней, держась за руки, шли улыбающиеся Гленард и Лотлайрэ. На Лотлайрэ была белая длинная шелковая котта без рукавов поверх такой же белой рубашки, также оставляющей ее руки обнаженными до плеч. Спереди и сзади по центру котты от шеи до низа подола проходила тонкая вертикальная полоса вышивки, выполненной красными и зелеными нитями. На правом запястье Лотлайрэ был широкий золотой браслет, на левом - такой же серебряный.
На Гленарде был белый длинный, до середины бедер, дублет. Ноги его покрывали черные свободные суконные брюки. И Гленард, и Лотлайрэ шли босыми.
За Гленардом шел Славий в парадном капитанском дублете. Рядом с ним, за Лотлайрэ, шла ее горничная Гильбона, разрумянившаяся от гордости от своего участия в происходящем. На ней было красивое длинное зеленое платье. Славий и Гильбона несли в руках венки из белых полевых цветов.
Вся процессия осторожно вступила в круг. Гленард и Лотлайрэ встали в центре, невдалеке от алтаря. Славий и Гильбона чуть позади и в стороне от них. Весница подошла к алтарю, положила хлеб на алтарь, взяла с него колокольчик и пошла к северной стороне круга. Подойдя к ней, она начала обходить круг слева направо, по внутренней стороне, звеня колокольчиком и что-то шепча. Обойдя весь круг и вернувшись к северу, она подошла к алтарю, положила колокольчик обратно, и взяла лежащую у подножия алтаря метлу. Несколькими легкими символическими движениями она обмела траву вокруг Гленарда и Лотлайрэ, а потом положила метлу обратно.