Внутри зала решений зажегся свет. Это была полукруглая небольшая комната с пятью дверьми спереди, и одной позади меня.  Посередине стоял постамент с чем-то напоминающим часы. В каменный диск было непонятным образом впаяно десять кристаллов по внешнему краю, а в середине вместо стрелок находилась круглая стеклянная полусфера с чем-то напоминающим туман внутри.

Немного постояв в нерешительности, я подошла к артефакту и положила руку на стеклянную поверхность и… ничего не произошло. Туман внутри вроде как взволновался, но ни один из кристаллов не зажегся. И что это значит???

Отвлек меня от пугающих мыслей скрип двери… Дверей. Подняв голову, я обнаружила, что передо мной открывались один за одним все выходы из этой комнаты. Пространство за первой дверью горело зеленым светом, за второй белым и далее красным, коричневым и фиолетовым по часовой стрелке.

А разве ректор не говорил, что меня выберет факультет, которому больше всего отвечает мой дар? Значит, Каратон не обнаружил во мне потенциала, и двери просто не смогли определиться между собой? Ну и в какую входить? Нужно было спросить, какие вообще тут факультеты есть. Хоть бы таблички повесили.

Еще минуту постояв, я поняла, что злой ректор за мной не пришел. Стало быть, нужно выбирать.

Я обошла ничем не помогший мне Каратон и, немного посомневавшись, зашла в фиолетовый свет.

Не знаю, чего я ожидала за дверью, может, что попаду в деканат факультета каким-то магическим образом, или окажусь за воротами Академии, потенциала то у меня нет. Но уже точно не того, что выйду в тот же коридор прямо перед ректором, причем не в том виде, в котором вошла. Поверх моей одежды на мне была надета тонкая мантия черного цвета с фиолетовыми лацканами и манжетами длинных, свободных рукавов. Ректор выглядел не менее озадаченным, чем я. Пока я себя разглядывала, бросая на него украдкой взгляды, он подошел и схватил за плечо, привлекая мое внимание.

- Адепт Николас, вы ничего не хотите мне сказать? Например, кто наложил на вас сильнейшее защитное заклятие, скрывающее вашу магию? Амалия не владеет такими знаниями! Где вы жили до этого?  Кто ваши родители? И что за магия у тебя, раз ее нужно скрывать?

Он наступал на меня, задавая все новые и новые вопросы, а я… Я не понимала, о чем он спрашивал. Мои родители? Обычные люди, папа был инженером, мама учительницей математики. Никакими великими магами они не были. Амалия тоже не колдовала надо мной, сама удивлялась и расспрашивала меня о магии. Разве что может когда лечила… Нет, совсем не то. Мне казалось, что я упускаю что-то важное, и разгадка где-то близко, но мысль терялась под напором этого мужчины. Вдруг меня отпустили и перестали вдавливать в дверь. Подняв глаза на ректора, я обнаружила, что он успокоился и взял себя в руки. Лицо перестало быть злым и приняло озадаченное выражение.

-  Уже поздно, отведу тебя в гостевое крыло, сегодня там никого нет. А завтра устроишься в общежитии. – Придя в себя он перестал выкать и двинулся дальше по коридору, ожидая что я последую за ним. И я естественно последовала. – Кстати, поздравляю с зачислением на факультет Колдовства. Почему ты выбрал его? Я видел, как перед тобой открылись все двери.

Факультет Колдовства? Это хорошо или плохо? Ректор спросил спокойно с ноткой иронии, но напряжение возникшее в его походке, указывало на то, что его очень интересует мой ответ. Не зная как правильнее объяснить свой выбор, я пролепетала правду:

- Мне всегда нравился фиолетовый цвет.

Круто развернувшись, мужчина застыл напротив меня, и я, двигаясь по инерции, чуть в него не врезалась. Так, замечательно, судя по взгляду, которым меня окинули с ног до головы, я перешла из категории «непонятный парень» в категорию «идиот». Нужно будет побольше узнать о факультете. Секунду постояв, он двинулся дальше и свернул на лестницу, я еле за ним поспевала. Расспрашивать ни о чем не хотелось, так как в голове осталось только одно желание: добраться до кровати.

Мы шли еще несколько минут, оставляя за собой бесчисленные лестницы и коридоры. Даже не представляю, как я буду завтра искать выход из этого лабиринта. Задумавшись, я уперлась в спину остановившегося ректора и подняла голову.  Мы стояли перед распахнутой дверью, за которой находилась большая комната с огромной кроватью и еще какой-то мебелью, которая меня даже не заинтересовала. Рассмотрю утром. Ректор жестом пригласил меня войти.

- Сегодня переночуешь здесь. Утром, как проснешься, придешь ко мне в кабинет и заберешь свои вещи. Я прослежу за твоим заселением в корпус общежития. Не бойся, я выполню просьбу Амалии и позабочусь о тебе. И твои тайны мы тоже раскроем.

Мне уже было все равно, я как зачарованная шла к кровати.

- И Николас! – окликнули меня, - Прекратите так вилять бедрами, мужчинам это не свойственно.

С этими словами он закрыл дверь.

Глава 7

— Ты всех своих знакомых пытаешься отравить? — любопытствовала я.

— Конечно! Мне же нужно знать, кто из них мне доверяет, а кто может воткнуть нож в спину.

Молка Лазарева. "Фрейлина специального назначения"

Мне снилось прошлое. Сон был очень необычным. Как будто бы я смотрела на себя со стороны, или кто-то мне показывал воспоминания своими глазами. Сначала было не очень понятно.

Вот маленькую меня вводят в кабинет директора детского дома и усаживают на старый стул. Рядом сидит вполоборота женщина в блузе, длинной юбке и странной смешной шляпкой.

- Здравствуй Ника, я – Фрау Штейн, и теперь ты будешь жить со мной.

На моем детском личике отразился страх, недоверие и непонимание, а в глазах выступили слезы. Никакой теплоты, мягкости в голосе и улыбки я на лице женщины не заметила, только подумала что имя уж больно странное, я знала несколько Юль, Лен, а так же Алису, Яну и другие имена, но ни одной девочки по имени Фрау я не знала.

Уже когда я стала старше, то узнала, что наставницу зовут Гертруда, а приставка «фрау», лишь обращение к замужним женщинам в Германии. Но по имени ее никто не называл, у нее не было подруг, родственников, и даже у меня в школе ее так и звали: «Фрау Штейн». Хотя ни о каком муже женщины мне так и не стало известно.

Я смотрела, как меня уводит из детского дома странная суровая женщина, и сердце сковало тоской.

Воспоминания сменились, и мне было уже лет восемь-девять. Мы находились в нашем доме, а Фрау Штейн мне выговаривала за шалости в школе. Я стояла в нашей гостиной, ковыряя пальцами обои в цветочек и пыталась сделать вид, что мне стыдно. Хотя стыдно мне не было! Ленка с Иркой задирали меня, называя приемышем, вот я и измазала их стулья мелом.

Наблюдая со стороны, я заметила, как вода в комнате начала дрожать. Дрожали стаканы и графин на столе, дрожала лейка на подоконнике и даже бутылки в баре подрагивали.

-Ника! Я кому сказала, повернись ко мне и успокойся!

Я очутилась в спальне, маленькая Ника спала. Спала на полу. Вокруг нее был нарисован круг, а по всему его диаметру шли непонятные знаки. Фрау Штейн в своей неизменно длинной юбке и блузке взяла в руки черную свечу и что-то проговорила на непонятном языке. Дальше она двинулась по нарисованному кругу, второй рукой делая пассы, шепча как мантру одно и тоже. Шепот становился громче, и, в конце концов, перерос в крик:

- Эшшэнум стефинасс харум шейн!

Черная свеча и другие на столе зажглись, маленькая я во сне заворочалась, на лбу у меня загорелся круг. Освободив руки, Фрау Штейн подняла меня с пола и уложила на кровать.

- Спи, девочка, рано тебе еще.

И опустившись на корточки, начала стирать рисунки на полу тряпкой.

Я открыла глаза и села на кровати. Что за игры подсознания? Это не мои воспоминания! Я лихорадочно думала, случалось ли со мной что-нибудь из ряда вон выходящее, что свидетельствовало бы о наличии у меня магии, но на ум ничего не приходило. А вдруг все так и было? Может Фрау Штейн и была тем, кто запечатал мою силу, как говорил ректор! Это бы немного прояснило ситуацию. Или запутало все окончательно. Мысли мешались в голове и вместо того чтобы привносить ясность, создавали больше вопросов.