Он огляделся, убедился, что автострада пустынна, вытолкнул мертвое тело из салона на обочину и в два выстрела уничтожил — очень аккуратно, не оставив следа на земле. Теперь — найти Делано, или Ларсена, один черт. Атахо сказал, в Сейробик. Якобы Ларсен туда двинется. Ну нет, этот плут меня не обманет! Атахо сам хотел в Сейробик — задать стрекача. А Ларсен, он же Делано — этот должен бежать домой. Куда ему еще деваться? Только домой, к душевному другу Морейре.

Еще раз оглядевшись, он неловко развернулся — однорукому управлять автомобилем трудновато — и понесся назад, к Серебряному Лайзу. Безумный генерал желал во что бы то ни стало быть самим собой.

Охотник Тей был растерян и сбит с толку. «Помогите! Помогите же!» — взывал человек, как заяц пустившийся бежать по дороге. Он просил помощи, но от него исходила опасность — неясное и трудно уловимое чувство, в котором Охотник не мог разобраться. А человек бежал со всех ног, и друзья Эрика тоже вихрем помчались ему навстречу, и с ними, разумеется, Виктор. Только Кэт остался стоять на месте, и Охотник вдруг явственно различил его беспокойство, переходящее в понимание и леденящий испуг.

— Дел, стой! Назад! — Кэт бросился за ним.

Виктор запнулся, приостановился было, но тут же кинулся дальше.

О звезда Тей… Он понял лишь, что и Виктора, и чужака надо остановить, но чужак уже пробежал мимо, не заметив притаившегося у самой дороги Охотника, и киано выскочил из укрытия и метнул ему в спину свой не знающий промаха нож. Чужак упал, хотя Тей целил ниже и левее сердца, не желая без нужды убивать насмерть.

— Дел, назад! — исступленно закричал Кэт, остановился на мгновение, сделал какое-то странное движение руками, и Виктор на всем ходу растянулся на дороге. Охотник услышал его внезапный, необъяснимый дикий ужас и боль от удара о землю, они обрушились на Тея с такой силой, что он пошатнулся. Однако надо уходить, пока не поздно: с друзьями Эрика шутки плохи. Он тихо отступил в заросли.

— Помогите! — хрипел генерал. Молодые зоркие глаза за полторы сотни метров узнали Кэта, генерал вспомнил все, что говорил о нем доктор Генрих, увидел четверых Люциферов и полицейскую форму Виктора — и понял, что добром его собственность ему не отдадут. Попробуй подступись! Зато их можно обмануть, пустить в ход лучшую из приманок: призыв о помощи. Делано — то бишь Ларсен, будь они оба прокляты — прибежит как миленький. Ну, ну, скорее, сюда, ближе, ближе; больно же! Ох, как больно… Он приподнял голову. Трое планеторазведчиков свернули с дороги, бросившись за Теем, один был совсем близко, — а Ларсен… да нет же, это Делано, черт их теперь разберет! Делано почему-то лежал на дороге, а Кэт Морейра тряс его за плечи и, кажется, пытался поднять. А, увести задумал! Украсть! Ну нет! Я тебя… ты у меня… сукин сын… Он выбросил вперед здоровую, но слабеющую правую руку, в которой был зажат дезинтегратор, и прицелился в Кэта. А-а, чего он там возится?! Оставь моего Делано, пошел вон, ублюдок, я же его задену! Отойди, говорю!

Он совсем забыл про оставшегося на дороге разведчика; генерал даже не видел, как тот подбежал. В последнюю секунду заметив глядящий прямо на него дезинтегратор, Рэй Метланд взвился в воздух и всей тяжестью обрушился на сжимавшую оружие руку. Генерал взвыл.

Метланд стремительно нагнулся, выхватил дезинтегратор из разжавшихся пальцев и отскочил.

Ярость заглушила даже страшную боль.

— Я заплачу вам! Много! — Ткани правой руки были раздавлены, но кость цела, и генерал, с перекошенным лицом, приподнялся на локте. — Уберите Морейру… подведите сюда Делано!

Измученное, темное лицо Метланда было страшно.

— Кто убил Ларсена?

— Я заплачу! — с неистовой силой выкрикнул генерал. — Пятьдесят, сто — говорите, сколько… Дайте мне Делано!

— Кто убил Ларсена? — повторил Метланд натянутым как струна голосом. — Сперва скажите, кто его…

— Остановите их! — вскрикнул генерал, увидев, что Кэт поставил-таки Виктора на ноги. И поскольку разведчик не двигался, вне себя добавил: — Я убил его, я! Довольны вы наконец? Идите за Делано!

Помощник капитана отшатнулся, вскинул руку и прицелился. Обернувшиеся в этом мгновение Кэт и Виктор замерли.

— Не смей! — крикнул Кэт. — Не стреляй! — Он развернул друга лицом к невидимкам и толкнул в спину. — Бегом в катер.

За спиной у Метланда послышался шелест, и метнувшийся из зарослей Тей сбил разведчика с ног и вместе с ним покатился по земле. Он вернулся, хотя люциферы были совсем рядом, и все трое вооружены сковачами — но Охотник услышал, что генерал хочет погубить его друзей, и вернулся, ведь киано всегда берегут тех, кто им друг. Метланд неистово отбивался, желая вырваться и броситься на врага, желая вскинуть дезинтегратор и давить и давить на спуск, желая чужой смерти. О звезда Тей, как хочется человеку убивать!

На дорогу вырвались друзья Эрика. Опасность! Явная, беспощадная угроза; эта отвратительная вещь, которую люди называют парализатором… Но Охотник не может отпустить Рэя — Рэй вне себя, он убьет генерала, а Кэт знает, что этого нельзя. Нельзя!

Слепое, страшное отчаяние человека душило Охотника, теснило грудь и мучило, и руки его слабели, и он знал, что сейчас люди разрядят в него парализаторы, и тогда останется лишь молить звезду Тей о милосердии. Люди воображают, будто их оружие безвредно, но оно губит Охотников так же, как вино. Метланд подмял его и высвободил правую руку, по-прежнему мертвой хваткой сжимая дезинтегратор, и уже был готов оглушить Охотника — и тогда Тей его отпустил. Метланд едва успел приподняться, а ладони киано стиснули ему виски, Тей свился в клубок, вложив в руки всю данную Охотнику силу, и человек обмяк и без сознания уткнулся в землю. Люди решат, что Охотник убил Рэя! Что-то тяжелое обрушилось сверху, застлало глаза, и стало очень трудно дышать, и он понял, что это Кэт прикрыл его от готовых выплюнуть яд сковачей. Нет, удивительное существо человек…

Молча, решительно, грубо люциферы растащили их и поставили на ноги. Сев на корточки, Соловьев пощупал пульс у лежавшего без движения помощника капитана, поднял глаза на помятого и истерзанного Тея, которого держал, заломив ему руки, штурман Верховой.

— Киано? — мрачно спросил Соловьев. — Собака бешеная. Убийца. А это что за черт? — Он вынул из-под пальцев Метланда дезинтегратор.

— Дай сюда, — велел Кэт с такой неожиданной силой и властностью, что разведчик невольно подчинился. — С ума с вами сойдешь, — добавил он, разряжая обстановку. — Отпусти Тея.

Верховой ослабил хватку, но поднял сковач, готовый всадить заряд Охотнику в спину при малейшем движении. Третий люцифер нагнулся над раненым генералом, глянул на вошедший в тело по самую рукоять нож киано.

— Да, люци, правду сказать, тут что-то сильно неладно. Я сейчас. — Он кинулся к стоявшим метрах в сорока автомобилям.

Кэт поймал пристальный взгляд белого с лица, чуть живого человека, узнал широко расставленные светлые глаза, выпуклый лоб и твердый подбородок.

— Атахо? Очень помолодели, как я погляжу?

Генерал промолчал, чувствуя, как вытекает кровь из придавленной телом руки, с которой содран бинт, как с кровью уходит жизнь. Конечно, Морейра не может признать своего хозяина, думает, будто перед ним Гэс. Тем лучше…

— Кэт, — тихо промолвил охотник. Он не видел того, кто стоял на обочине, на границе зарослей и открытого пространства, но он его слышал. Своевольный, непокорный человек вернулся, хотя Кэт отослал его и велел спрятаться. Вернулся, потому что он немного похож на киано.

— Ну, и каким чертом вы тут занимаетесь? Надеюсь, все еще живы?

Кэт обернулся.

— Уйди, — чуть слышно выдохнул он. Виктор, сдвинув брови, переводил взгляд с Метланда на генерала. Даже в таком виде — грязный, изодранный, с разбитым лицом, он был тем не менее неотличим от Ларсена: тот же ясный взгляд, готовые улыбнуться губы, гордая непринужденная осанка.

— Уйди! — повторил Кэт все тем же беззвучным голосом.