Мой друг говорил о необъяснимом обыденным языком, как будто рассказывал о походе или пикнике. Воистину, идущий осилит любой путь.

— Это потрясающе! Ты хочешь сказать, что любой может этому научиться? — меня восхищало услышанное.

— Нет, не все. Только те, кто учатся, — он издевался, — шучу, конечно, это дано каждому. Разумеется, результаты у всех будут разными. Восприятие мира и понимание основ бытия у каждого свои, а значит, и взаимосвязь с окружающим миром выстраивается из субъективного понимания. Другими словами, если ты убежден, что левитация вымысел, то вряд ли воспаришь. Если ты уверен, что зло победит, то так оно и будет. Ты заказываешь — вселенная выполняет. В принципе, все просто. Но превратить себя в сгусток сознания без ограничений на чудеса — вот истинная победа над собой. Но все это просто путь, а главное — это направление.

Мы пропустили еще по рюмочке.

— Слушай, как там Глотия? Иногда мне становится безумно тоскливо без этого бардака, — на этот раз ухмылка моего друга была унылой.

— Так, может, сам прилетишь и посмотришь? Все равно дальше объявления войны дело не пошло. Или вас не отпускают? — спросил я в лоб.

— Нет, сейчас не могу. В Легионе нет полумер. Или ты служишь, или уходи. Там даже такого понятия нет, как «дезертирство». Принуждение отсутствует во всех сферах жизни. Единственный твой хозяин — ты сам.

— На Глотии все спокойно, наконец-то. Потихоньку восстанавливаем планету. Люди успокоились. Голодных нет. Конфедерация опять взяла нас под свое крыло. В принципе, все довольны. Ты мне лучше скажи, что нас в будущем ждет? Почему вы выбрали Пронию для начала? Война вообще будет? — я знал, что многое Торн сказать не вправе, но все же спросил.

— Я всего лишь пилот, — он посмотрел на меня искоса, — Лоран, ты прекрасно понимаешь, что я не могу тебе многого сказать. Но никто мне не запретит изложить мои догадки и соображения. Ни для кого не секрет, что войны Легион не хочет. Нам не нужны ни полезные ископаемые, ни рабы, ни власть в галактике. Все, что мы хотим, — это изменить существующий миропорядок. Прости, что повторяюсь, но это необходимо. Есть несколько вариантов, как добиться такого результата. И, разумеется, самым последним является оккупация. Годы конфронтации окончательно убедили разумных этой галактики, что победить нас в бою невозможно. Все увещевания о помощи наших высших миров — блеф.

— Они обещали помочь? — перебил я его.

— Забудь, это иллюзия. А значит под пугающий грохот мечей, мы можем постепенно проникать на планеты и терпеливо переучивать население. Разве было бы возможным присутствие Учителей на Пронин без Легиона на границе? А планета эта выбрана не случайно. У нее огромный потенциал. И политически она находится между плохим и отвратительным. Ты знаешь, что соседняя галактика всего лишь слегка была заражена нашим мышлением. Ее лечение продлилось около двухсот лет. Что говорить о нашем мире. Гуманоиды из нашей галактики почти все присоединились к Легиону. Самое сложное будет с эпицентром порока, с Конфедерацией свободных наций, — Торн поднял рюмку, — за здравый смысл и победу над тьмой!

— А почему Конфедерация попала в такую немилость? — удивился я, — разве они не несут свободу и демократию на все планеты?

— Они несут духовное обнищание, бессмысленность существования и рабскую зависимость от системы для всех и каждого. У конфедератов нет религии кроме наживы, совесть они заменили интересом, цели совершенствования прибылью, все оценивается деньгами, мораль считается пережитком, животная тупость во всем. Конфедерация паразитирует за счет остального человечества. Свои огрехи прикрывает военной мощью. Общество свободных наций уже давно не свободно. Нищие духом и развратные правители давно перешли все видимые границы человеческого приличия. Наши Твари по сравнению с ними — ангелочки. Но мы не стали сразу атаковать в центр всей этой грязной лужи, у нас есть своя тактика и стратегия. Война уже началась, просто сейчас она позиционная.

— А мы стремимся жить, как они, — с грустью констатировал я.

— А что остается? Глотия, как утопающий, хватается за соломинку. У нее одна программа развития, называется «Дайте пожрать». Сначала мы доводим планету до краха, а потом с протянутой рукой стоим на коленях перед порочными правителями.

— Торн, а почему Учителя не высадились на Глотии? Мы же с Пронией так похожи, — не унимался я.

— Думаю, это из-за Бреши. Портал в мир создателей самая большая загадка для меня. Все, что я слышал от Посланников, лишь малая толика правды. Учителя демонтировали все порталы на контролируемых Легионом планетах. Не знаю почему, но они сильно их раздражают. И дело не только в способности этих дырок в измерениях менять вибрацию материи. Сюда попадает чуждая Учителям информация. Она адаптирует под себя здешние потоки и получается хаос. Хотя, впрочем, это лишь мои догадки. Я не силен в понимании тонкостей созидания миров, — Декер замолчал. Годы на Окунакай, проведенные в учении, сильно его изменили. Несмотря на показную браваду, Торн излучал силу духа самодостаточного человека. Его самообладание и внутренняя дисциплина чувствовались в каждом движении, в каждой фразе, в каждой мысли. Мой друг — легионер. Как-то в голове не укладывалось.

— Лоран, мне пора. Рад тебя был увидеть. Тилии передай от меня огромный привет и поцелуй Годрика. Надеюсь, мы еще увидимся, — Торн стал спешно собираться. Мы обнялись на прощание и мой друг ушел.

На душе стало тоскливо. Было ощущение, что жизнь проходила мимо меня, а я бежал за ней вслед. Чувствовал себя марионеткой. Совершенно потерял понимание своих целей и прерогатив. Все вокруг правы, каждый по-своему. Посланники и наш высший мир гнули свою линию, Учителя пытались отформатировать нашу вселенную под свое понимание, Конфедерация вдруг оказалась плохой, Прония — подающей надежды. Не галактика, а паноптикум. Но кто тогда смотритель? И с кем я?

Конференция глав правительств галактики была собрана на Глотии не случайно. На встречу приехали только представители Галактического союза. Остальные потенциальные участники упорно игнорировали все совместные мероприятия, включая военные. Стремительный рост мощи Пронин и смятение на планетах Темного Содружества требовали срочных мер по укреплению разваливающегося единства. Несколько гуманоидных рас предлагали возобновить переговоры с Легионом и начать перестройку общества. Люди были непреклонны в своем упрямстве и настаивали на силовом решении. Выдвигались планы от пассивной обороны до тотального уничтожения всего населения под лозунгом «Победа или смерть». Первым шагом к созданию противовеса надвигающейся угрозе было решение о создании на Глотии форпоста и главного оборонительного рубежа на пути легиона и его союзника Пронин. Для этого была выделена поистине астрономическая сумма на создание мощнейшей военной инфраструктуры и перевод промышленности нашей планеты на военные рельсы, а также на обслуживание армейского контингента союзных армад. Результатом таких действий должны были стать стабилизация экономики Глотии, практически нулевая безработица и поступление новейших технологий со всей галактики. Страх конфедератов явился прекрасным стимулом для выхода нашей планеты из кризиса и открыл возможности вполне законным путем отмыть колоссальные средства ведущих межгалактических корпораций. Отец ликовал, ему оставалось только соглашаться и подписывать контракты. То, что не могли десятилетиями сотворить дипломаты, Легион сделал за пару лет.

За экономическими бонусами на Глотию посыпались политические преференции. Планета была включена в состав Конфедерации на полных правах. Интеграция затронула все — от промышленности до образования. В связи с экономическим бумом на Глотии миграционные потоки усилились как никогда. Миллионы специалистов разных рас с других планет прибывали к нам, чтобы заработать.