Со стороны башенки опять раздалась неприличная брань. Крис захохотал и, с легкостью развернувшись на узком парапете, помахал старику рукой, как старому другу. Тот, от подобной наглости, судя по звуку, уронил на пол башни вставную челюсть и, усердно поливая грязью все вокруг, стал искать ее. Я не выдержала и рассмеялась.

Вскоре мы добрались до ряда каменных выступов, по которым можно было легко спуститься вниз и, дойдя до низа, бросились бежать прочь от замка. Наконец оказавшись за оградой, мы решили отдышаться.

— Извини, конечно, — сказал Крис. — Но мы вышли совершенно с другой стороны. И теперь нам придется возвращаться к квадроциклу по обычной дороге.

— Это было круто! — выдохнула я, не обратив внимания на реплику парня. — Просто потрясающе! Я никогда в жизни не делала ничего подобного!

— А как он вопил! — в свою очередь радовался рыжий. — Он меня мелким засранцем назвал! А в прошлый раз обещал полицию вызвать.

— Да уж. А эта вставная челюсть!

Мы с парнем переглянулись и зашлись в приступе смеха.

Уже стемнело, но на улице было на удивление светло- наш путь освещала луна, похожая на толстый белоснежный серп. Почему-то все ночные прогулки превозносятся многими писателями как нечто чарующее и прекрасное. Да возможно в этом бы и было нечто романтическое, если бы мы с Крисом не ржали как две гиены, хватаясь за животы и громко обсуждая произошедшее.

Таким образом мы добрались до квадроцикла, припаркованного в кустах. Со стороны дороги он, к немалому моему удивлению, был совершенно незаметен.

Внезапно, я вспомнила о тетради, лежащей в сумке.

— Кристиан… — начала я.

Парень удивленно вскинул голову и взглянул на меня.

— Почему ты зовешь меня полным именем?

Я пожала плечами.

— Ну, мы еще не так хорошо знакомы…

— Я просто Крис, ладно? Конечно, если ты хочешь, то можешь звать меня Кристианом, но согласись- Крис звучит как-то проще и не так вычурно. Так что ты там хотела сказать?

— Ты помнишь, что ты мой должник?

Рыжий ухмыльнулся и кивнул.

— Ты не мог бы перевести вот это? — я вытащила из сумки тетрадь и протянула ему. — Вот с этой страницы. Тут все на норвежском, я не могу прочесть.

Крис принял тетрадь, пролистал ее и зачем-то уточнил:

— Так значит, это все-таки не твой дневник? А чей тогда?

Я решила, что скрывать правду не имеет смысла.

— Бывшей хозяйки дома. Там происходит что-то странное, и мне бы хотелось понять, что именно.

— Значит, это связано с домом? — парень закрыл тетрадь и уставился на меня немигающим взглядом черных глаз. Я уставилась на него в ответ. На какой-то миг мне показалось, что он сейчас откажется и скажет не лезть туда, куда не просят, как это сделала Николь. Но рыжий лишь отвернулся, сунул тетрадь в карман и пообещал:

— Я переведу. Запишу на лист, а потом отдам тебе в письменной форме. Не думаю, что имеет смысл переводить так, устно- все равно потом какая-нибудь деталь да утеряется.

Я облегченно выдохнула и еще раз поблагодарила парня.

* * *

Когда мы подъехали к особняку, было уже одиннадцать вечера. Давно стемнело, но в доме все еще горел свет. Странно, неужели Влад еще не лег спать? Обычно он предпочитал ложиться рано.

Я попрощалась с Крисом. Тот напоследок тыкнул меня под ребра, заставив меня подскочить на месте, сказал ждать его возле дома завтра после обеда и умчался прочь на своем ревущем монстре.

Прикрыв за собой калитку, я направилась к дому. Определенно, это был один из самых запоминающихся дней в моей жизни. Я встретила дикое животное, успешно сдрапала от него, прокатилась на квадроцикле, увидела настоящий замок и побывала внутри него нелегальным способом, а после спасалась бегством от сумасшедшего старикана на огромной, для меня, высоте. И это только начало. Что же будет дальше?

Я распахнула входную дверь и замерла на пороге. На меня, с некоторым недовольством, смотрели две пары глаз. Одна пара принадлежала Владу, а вот вторая… Кого-кого, а вот их обладательницу я не ожидала сегодня увидеть.

— Ну и где мы ходим в такое время, юная леди? Теперь ты под домашним арестом!

— Евгения?!

НЕ ПРОДА

Всем привет. Как гласит заголовок, это не продолжение. Дело в том, что название "Холодная Норвежская История" было черновым. Если честно, то я просто назвала так файл на компьютере, дабы не перепутать его с другими черновиками.

В ближайшее время название книги поменяется. Теперь она будет называться "А завтра лед растает". Обложка, соответственно, тоже изменится.

Так что не пугайтесь, это одна и та же книга. Все так и должно быть.

Глава 8. Детектив и полтергейст

Что-то во мне колыхнулось. Я захлопнула дверь и медленно прошла в дом.

— Под домашним арестом, значит? — я склонила голову на бок и воззрилась на Евгению. — Ну и с каких это пор ты, дорогая мамочка, контролируешь время моего прихода?

— Не смей так разговаривать с матерью!

— Вот значит, как ты себя теперь называешь? — усмехнулась я. — Помнится мне, ты всю жизнь запрещала нам себя так называть.

— Теперь все будет по-другому. — отрезала Евгения. — Мы начнем новую жизнь. Все изменится.

— Да ничего не изменится. Поздно спохватилась. Я выросла. Влад тоже. Все наше детство ты обустраивала свою жизнь, а мы были сами по себе.

Кажется, она попыталась мне возразить, но я уже пронеслась мимо нее и взбежала вверх по лестнице. Внутри меня все кипело. Злость просто распирала меня изнутри. До этого момента она особо не обращала внимание на мое существование, а теперь вдруг решила притвориться, что все было иначе? Почему это я вдруг должна нормально относиться к тому, что она разломала мою прошлую жизнь на куски, чтобы совершить что-то в собственных интересах?

В дверь постучали, и в комнату зашел Влад. Он окинул меня хмурым взглядом.

— Знаешь, Аурика… Ты эгоистка. Просто чертова эгоистка. Ты можешь думать хоть о ком-то, кроме себя?

— Влад, да ей всю жизнь было на нас плевать! — фыркнула я. Неужели ты согласен беспрекословно слушаться ее, прямо как провинившаяся собака?

Тот еще раз взглянул на меня и с грохотом захлопнул дверь. Ну и пусть. Хочется ему- пусть выпендривается сколько влезет. Я уселась на пол и устало прислонилась к ножке кровати. Только подумать- именно из-за Евгении я росла без отца и, формально, без матери, а мой братец её еще и защищает. Приехали!

Когда мне было пять лет, я думала, что у нас нормальная среднестатистическая семья- даже пусть меня воспитывал брат, а мама в это время занималась своими делами. Когда мне исполнилось восемь, я думала, что моя мама работает в какой-то тайной секретной службе и поэтому у нее нет на меня времени. В одиннадцать я убеждала себя в том, что мой папа каким-то образом пропал, а мама безуспешно пытается отыскать его, разъезжая по разным городам. Но лишь в тринадцать я поняла, что Евгении просто-напросто наплевать на нас с Владом, а командировки она берет лишь для того, чтобы меньше находиться дома. И тогда я осознала, что на самом деле Евгения- совершенно посторонний для нас человек.

У нас была еда, одежда, хорошая квартира и деньги. У нас было все. Но вместе с тем у нас не было ничего. Я завидовала тем детям, которых забирали с садика родители- ведь за мной всегда приходил Влад. Я завидовала тем ученикам, чьи родители приходили на школьные собрания и хвалили своих детей за хорошие оценки.

Я знала некоторых детей, чьи родители постоянно кричали и ругали их, придираясь ко всему. И им я завидовала тоже. Все же лучше того холодного безразличного взгляда, которым на миг смеривала меня Евгения, перед тем, как удалиться в свою комнату. Туда нам строжайше было запрещено заходить.

Я помню, как каждый день, утром, провожала Евгению до парковки, где она оставляла свою машину. Надеялась, что она станет уделять мне хоть немного больше внимания, расскажет что-нибудь, спросит про друзей или про школу. А она никогда не спрашивала.