― Вот как, ― хмыкнул Лисницкий, ― а мне она не показалась счастливой невестой. По-моему, ей твои… ммм… ухаживания, мягко говоря, неприятны.
― А мне до фонаря! Она будет моей женой, ясно! ― Решетников грохнул по столу кулаком. Жалобно задребезжал графин, с лёгким звоном опрокинулась пустая рюмка. ― Я так решил и точка.
― Хм, значит мнение девушки…
― Какое мнение, Лисницкий! Она соплюшка ещё. Сама не понимает счастья своего. Я ж её любить буду. На руках носить буду.
― Надорваться не боишься? ― усмехнулся Лисницкий.
― ЧТО?!
― Герман Арнольдович, успокойся. Ты сам признал, что девушка ещё очень молода. Через двадцать лет, она в самом соку будет, а ты…
― Отец мой в восемьдесят ещё вовсю по бабам ходил.
― Ну, мой дед в девяносто тоже ходил. Брал клюку и ходил… Кого конфеткой ублажал, кого анекдотом.
― Издеваешься?
― Ни в коем случае. Мы не один год вместе служим.
― Вот именно. Я с тобой, Паша, так откровенно разговариваю, потому что знаю ― не предашь. За все эти года, ты ни разу меня не подставил, а возможности были.
― Герман Арнольдович, послушайте моего дружеского совета…
Решетников жестом попросил минутку, поднял опрокинувшуюся рюмку, налил водки, выпил. Генерал застегнул бушлат, поднялся подошёл к двери, распахнул и застыл на пороге:
― А давай свой совет, ― буркнул он, не оборачиваясь, а потом повернулся и, ехидно усмехнувшись, заявил, ― я даже ему последую. ― Генерал качнулся с носка на пятку, ― Возможно… Только если ты хочешь, чтобы я отказался от Галчонка, то можешь засунуть свой совет в задницу, понял. Я сума схожу по этой девочке. Никого и никогда так не любил, как её. Я готов на всё ради неё.
― Даже уйти из армии? ― тихо спросил Лисницкий. ― Ты понимаешь, что можешь вылететь с треском. Стоит ей только подать рапорт, такое начнётся! Это всё равно, что потревожить лавину. Думаешь у тебя нет недоброжелателей? Будь спокоен, найдутся.
― А хрена им! Руки коротки. Галя, будет моей и я убью любого, кто станет на моём пути.
Решетников вышел, хлопнув дверью так, что посыпалась штукатурка. Лисницкий некоторое время сидел неподвижно, потом тяжело вздохнул и снял трубку с аппарата:
― Соедините с Москвой, срочно, ― полковник продиктовал номер. Пришлось прождать почти час, когда человек, которого он разыскивал, наконец-то, ответил. Услышав, знакомый голос, Лисницкий поздоровался:
― Здравствуй, Иван Васильевич. Извини, что беспокою, у нас проблема. Боюсь, нам без тебя не справиться.
Глава 54
― Да сколько же вы будете мне нервы трепать?!
Я вам в сотый раз говорю: это строительный магазин!!! Нету у нас кефира!!!
― Ну ладно, ладно... А ряженка?
Глава 54
Четыре дня пролетели, как одно мгновение. Галя очень быстро пошла на поправку. Мария Васильевна довольно улыбалась, уверенная в том, что в это её заслуга. В молодости она хотела стать врачом, но девчонке из маленькой кубанской станицы это казалось какой-то далёкой, почти неосуществимой мечтой. Подружки подсмеивались: «Вот придумала ― врачом! Куда ты со свиным рылом, да в калашный ряд».
Тётка, приютившая осиротевшую Марию, после ранней смерти её родителей, ворчала, мол, на что тебе сироте институт сдался. С голоду подохнешь, пока выучишься. Иди работать в колхоз, на кусок хлеба с маслом всегда заработаешь. А если так уж учиться приспичило, поступай в медучилище. Пару лет и своя копейка в кармане, а там можно будет и об институте подумать. Только всё сложилось, как сложилось.
Не успела Мария окончить школу, как влюбилась в Гришу Королёва, высокого статного сибиряка, приехавшего в гости к армейскому другу. Уж как его станичные красавицы не обхаживали, а он ни на кого, кроме невысокой, хрупкой, кареглазой Маши, и смотреть не хотел. Сам ходил уламывать суровую опекуншу своей зазнобы. Тётка долго упиралась и сдалась только после того, как Григорий клятвенно пообещал, что они с Марией её не забудут и непременно, хотя бы раз в год, будут приезжать в гости. Расписались. Увёз сибиряк молодую жену в таёжную глухомань. Так мечты и остались мечтами, но любовь к врачеванию осталась навсегда.
Галя не стала разубеждать маму, но в глубине души, была уверенна, что своему стремительному выздоровлению была обязана, как ни странно, последнему разговору с Решетниковым. Отказав генералу, девушка почувствовала неимоверное облегчение. Она будто сбросила с себя невидимый груз, который давил с такой силой, что мешал даже дышать. Галя была уверена, что её угроза подать рапорт, будет держать назойливого поклонника на расстоянии. Наконец-то, можно расслабиться и подумать о своей дальнейшей жизни.
Пока болела, Галя приняла несколько важных для себя решений. Во-первых, она твёрдо решила, если Решетников не отстанет, то, не взирая ни на что, уйдёт из армии. На всякий случай, сделала в памяти пометку, поинтересоваться свободными вакансиями в городе. Во-вторых, как только вернётся Твердохлебов, встретиться с ним и поговорить, чтобы раз и навсегда прояснить их отношения. Конечно, женщине проявлять инициативу не принято, но прятать голову в песок и ждать непонятно чего, она тоже уже не могла. И пусть, сердце сладко ныло и замирало только от одного упоминания имени этого мужчины, но если он ничего к ней не испытывает,… тогда нужно покончить с этим и жить дальше. В конце концов, её чувства, это её проблемы. Она справится.
Арсений Маркович был доволен стремительными темпами, с которыми его пациентка шла на поправку.
― Голуба моя, молодец, порадовала. Четыре дня назад передо мной сидела тень человека, а теперь совсем другая песня: глазки блестят, щёчки порозовели, губы налились вишнёвым соком. Ну-ну, не смущайтесь, ― доктор покровительственно похлопал девушку по руке. ― Но, тем не менее, лапушка, на работу не спешите. Давайте дадим вашему организму время для того, чтобы окончательно оправиться. Работа, она, как известно, не волк… Учений, насколько я знаю, в ближайшее время не предвидится, Ростоцкий, ваш бог и царь и воинский начальник, пока в Москве прохлаждается, так что отдохните ка до понедельника. Нервишки окончательно успокоите. Согласны?
Галя радостно улыбнулась и кивнула.
― Вот и умница. Если распогодится, непременно погуляйте в парке, подышите свежим воздухом и зарядитесь положительными эмоциями.
― Арсений Маркович, а общаться с детьми мне уже можно? Дело в том, что у меня два потрясающих племянника.
Доктор на секунду задумался, а потом, пожав плечами, весело хмыкнул:
― А почему бы и нет. Вы теперь, так сказать, не заразны, но не переутомляйтесь. Племянники большие?
― Во втором классе учатся.
― Понятно, значит целых два энерджайзера. Как говорил, не переутомляйтесь. Дети ― это здорово, но они забирают уйму энергии. Загляните ко мне в понедельник, прямо с утра, если всё будет нормально, во вторник вернётесь работе. Ступайте, голуба моя.
Глава 55
Из инструкции целителя:
...Если не открывается путь к сердцу, попробуйте постучать в печень...
(анекдот с форума www.avvadon.org)
Глава 55
Проведав, что любимая тётушка болеет, Галины племянники пристали к своим родителям с требованием не только позволить её навестить, но и предоставить им возможность лично проконтролировать ход выздоровления. Два маленьких торнадо, Гришка и Мишка, были уверены, что без их непосредственного участия, тётушке от болезни не отбиться. Чтобы убедить родителей в серьёзности своих намерений, приступили к изготовлению страшных масок.
На вопрос отца, уж не решили ли они окончательно добить тётку и довести её до инфаркта, ребята дружно заявили, что он ничего не понимает в деле исцеления. Им как-то учительница рассказывала о шаманах. Эти таинственные колдуны надевали такие штуки, для отпугивания злых духов, которые вселялись в человека. Шаманы могли чудесным образом исцелять людей при помощи песен и постукивания в бубен. Бубен у них имеется, к сожалению, небольшой, но есть ещё барабан. Ребята решили, что для компенсации, они будут колотить посильнее и петь погромче. Дело осталось за масками. Мальчики поделились своей идеей: болезнь нужно как следует напугать, тогда она мигом смоется. Отец рассмеялся и заявил, что от их воя, да ещё в сопровождении бубна и барабана, кто хочешь убежит.