Галя неторопливо брела по коридору, пытаясь сдержать то и дело накатывающуюся тошноту. Она не сразу заметила стремительно несущуюся ей на встречу Ирину Решетникову. И только было открыла рот, чтобы поздороваться, как услышала:

           ― Шлюха, тварь беспринципная!

            Лейтенант оторопела. Она отступила на несколько шагов и прислонилась плечом к стенке. Какая никакая, а опора, чтобы не рухнуть бесформенной грудой у ног генеральской дочки. А дальше, она услышала о себе много нового. Ирина вошла в раж, совершенно не стесняясь в выражениях. На её вопли из кабинетов повыскакивали офицеры. Решетникова, не обращала внимания на все их попытки успокоить её и тем более еле слышное бормотание Гали «всё не так, как вы себе напридумывали». Дело приняло совсем крутой оборот, когда появился офицер особого отдела, майор Хорьков.

          Особист, было дело, уже ушёл домой, но по дороге на КПП обнаружил, что в запарке забыл на столе ключи. Пришлось вернуться. Едва войдя в здание, он услышал чьи-то истеричные крики и естественно пошёл посмотреть, что случилось. Майор, ухватил Решетникову за локоть и попытался её урезонить:

          ― Девушка, успокойтесь, что вы кричите, как торговка на рынке.

             Это он зря сказал. Потерявшая над собой контроль девица крутанулась, освобождая свой локоть из захвата, хрясь… и с разворота нанесла в челюсть офицера хорошо поставленный удар, вложив в него всю свою ярость. Невысокого, худощавого майора, бывшего почти на голову ниже девицы, буквально снесло. Офицер пролетел несколько метров по коридору и не рухнул только по тому, что успел как-то извернуться и ухватиться за стояк батареи, выступающий на несколько сантиметров от стены.

          В коридоре повисла звенящая тишина, которую вдруг разорвал бешеный рёв особиста, заставивший вздрогнуть не только тех, кто находился в здании, но и в километре от него:

         ― Дежурный, ко мне!

         Молодой лейтенант, мгновенно материализовавшийся, будто из воздуха, цветом лица слился с белоснежной штукатуркой. Бедняга внутренне приготовился к расстрелу на месте.

         ― Почему на территории секретного отдела находится гражданское лицо?! На каком основании пропустили постороннего без спецпропуска?! Под трибунал захотели?! ― Далее майор подробно объяснил лейтенанту, кто он такой, откуда он взялся и кем были его настоящие родители, причём в его объяснении не матерными были только союзы и предлоги. Завершил он свою обличительную речь почти мирно:

         ― Сдать оружие! Двое суток ареста!

          Офицеры искренне посочувствовали салаге-лейтенанту, только два месяца, как вылупившегося из училища, но быстренько рассосались по своим местам, потому как попасть под раздачу никто не хотел. Майора за глаза звали Хорьком не столько из-за фамилии, сколько личных качеств: полного бесстрашия перед лицом любых чинов и званий, весьма злобного нрава, крайней мстительности и злопамятности.

          Ирина, выплеснув свою ярость в ударе, успокоилась и сообразила, что лучше, пока не поздно, исчезнуть. Она успела сделать всего пару шагов, но Хорёк мгновенно среагировал и вцепился в неё, как клещ.

          ― А вас, гражданочка, я попрошу задержаться. Так сказать, до выяснения личности.

          ― Как вы смеете! ― попыталась возмутиться Ирина. ― Я дочь генерала Решетникова.

             На Хорька подобное заявление не оказало никакого эффекта. Он совершенно невозмутимо буркнул:

          ― Пройдёмте в мой кабинет. Там разберёмся, чья вы дочь и кому кума. А главное, с какой целью проникли в секретный отдел.

          ― Майор, ― взвизгнула Ирина, ― вы, что тупой! Я же сказала, мой отец генерал Решетников.

          Хорьков хищно оскалился:

         ― Я бы посоветовал вам воздержаться от оскорблений. ― Особист крепко ухватив нарушительницу за локоть, поволок к своему кабинету. ― Лейтенант Королёва, что вы торчите посреди коридора, как зомби на прогулке? Ну и видок у вас. Жуть. Моя покойная бабуля на смертном одре смотрелась живее. Ступайте домой или куда вы там направлялись.

         ― Но, это она, ― начала было возмущаться Ирина, ― это из-за неё…

         ― Разберёмся, ― шикнул на неё майор, ― кто, когда и при каких обстоятельствах.

            Решетникова рванулась, пытаясь вырваться из захвата, но Хорёк к такому финту был готов и вцепился ещё крепче. Теперь его от нарушительницы мог оторвать разве что прямой выстрел в голову и то не факт, что даже после смерти, он расцепил бы пальцы.

        ― Да какое вы имеете право! ― начала снова заводиться Решетникова. ― Что вы ко мне, как клещ присосались! Почему Королёву отпускаете?

       ― Лейтенант имеет полное право находиться на территории вверенного мне объекта, о чём у неё имеется пропуск со специальным допуском. У вас он имеется? Если да, то предъявите.

         ― Какой к чёрту пропуск!

         Галя не слышала продолжение вновь разгорающегося скандала, поторопившись унести ноги, пока особист не передумал.

          Выйдя на улицу, она нос к носу столкнулась с генералом. В руках он держал знакомое пальто.

         ― Галочка, ― Герман Арнольдович укоризненно покачал головой, ― ну что за детский сад. Это уму непостижимо. От меня ещё ни разу в жизни не сбегала женщина, тем более через окно.

         ― Всё бывает в первый раз, ― дрожащим от злости голосом заявила Галя. Её накрыло волной ярости на генерала. Стоит себе такой вальяжный, такой самодовольный, а его доченька всего пару минут назад низа что ни про что, вываляла её в грязи перед кучей народа.

          ― Девочка моя, но как же так. Одна, ночью, без пальто… Зачем? Я бы тебя не обидел. Если бы ты знала, как же я испугался, когда выяснилось, что ты исчезла. Любопытно, как тебе удалось совершенно незаметно выскользнуть из охраняемого посёлка?

          ― Не важно. Товарищ генерал, вы просили меня подумать над вашим предложением, так вот, я готова дать ответ прямо сейчас. Я НИКОГДА, НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСЬТВАХ НЕ СТАНУ ВАШЕЙ ЖЕНОЙ. СМИРИТЕСЬ. ― Галя выхватила из ослабевших рук генерала своё пальто и попыталась его обойти. Решетников преградил ей дорогу, схватил за руку, притянул к себе ближе и зло зашипел:

         ― Послушай меня, девочка…

           Что там хотел сказать генерал, осталась тайной, потому что их неожиданно прервал его заместитель, полковник Лисницкий.

         ― Товарищ генерал, а я вас ищу. Вас срочно вызывают в особый отдел.

          ― Не видите, я занят. Как только освобожусь ― подойду, ― сердито рявкнул Решетников, продолжая удерживать девушку, испепеляя её яростным взглядом.

         ― Боюсь, дело срочное. Что-то касающееся вашей дочери.

         ― Что?! Причём тут Ирина?

          ― Я не знаю, но предлагаю это выяснить, как можно скорее. Товарищ лейтенант, можете быть свободны.

          Галя дёрнулась, пытаясь освободиться, но Решетников сердито зашипел:

         ― Я тебя не отпускал.

         ― Герман Арнольдович, ― тихо, но настойчиво начал Лисницкий, ― успокойтесь. Отпустите лейтенанта, на вас смотрят.

          ― Да мне плевать…

          ― Вам может и да, а вот лейтенанту ― сомневаюсь. Ей ещё служить и служить. Герман, прошу, будь благоразумен.

          ― Хорошо, ― генерал крайне неохотно разжал пальцы. ― Мы ещё поговорим.

          ― Мне с вами больше не о чем говорить, ― отчеканила Галя. ― Всё что я хотела вам сказать, я сказала. Решение своё не изменю. А если вы меня вынудите, готова подать рапорт.

          Решетников зашипел, как рассерженный кот и дёрнулся, пытаясь схватить строптивую девицу, но его руку перехватил Лисницкий.

          ― Товарищ генерал, прекратите немедленно, ― а потом тихо добавил, ― ты, что совсем с катушек слетел. Лейтенант, свободны.

          ― Слушаюсь, ― отчеканила Галя, и постаралась, как можно быстрее исчезнуть.