Ставку аррексийцев охватила паника. Они бестолково метались по лагерю, ищя невидимого противника, и не находя оного, нередко вступали в схватку друг с другом. Бурая гниль разносимая ветром все дальше и дальше тем временем продолжала собирать с воинов императора обильную жатву, еще более тем самым увеличивая панику. От диких криков и звона оружия проснулся император. Он в окружении своей гвардии не стал бросаться очертя голову в места беспорядков, подозревая провокацию, но распорядился выслать во все стороны летучие отряды ассасинов из числа степняков и особо искусных воинов мечей, отличающихся отменным хладнокровием, чтобы они навели порядок и выяснили что к чему. Некоторые из них покинули лагерь, ища по окрестностям возможного врага, однако превосходные маскировочные плащи эльвар уберегли их от погони, позволив надежно укрыться от охотников за головами прямо под самым их носом. В лагере же дела складывались все хуже. Все отменное искусство воинов востока не могло помочь им и уберечь свою армию от гибельной отравы и хоть как-то разобраться в происходящем. В итоге несколько часов элитные части армии аррекса наводили порядок и разгоняли рядовых бойцов в разные стороны, не давая терять голову и сражаться друг с другом, но даже с учетом этих весьма грамотных и продуманных действий аррексийцы за ночь в общей сложности потеряли более двухсот тысяч человек, причем большинство из них погибло не от отравы, а от оружия собственных союзников.
Рассвет застал людей в донельзя мрачном настроении. Кесарь скрежетал зубами в бессильной ярости. К тому времени уже удалось худо-бедно разобраться, что к его воинам была применен какой-то неизвестный яд, однако от этого было не легче. Более семисот тысяч бойцов уже потеряла его армия за весь ход этой злополучной кампании, уничтожив при этом лишь жалкую горстку противников. Лица воинов были хмурыми и озлобленными. Они уже крепко жалели о том, что ввязались во всю эту авантюру. Они были смелыми бойцами, но как, скажите как им биться с противником, который использует подобные подлые приемы, не выступая в открытую и сражаясь лишь уловками и нечестивой магией?
Точно уловив настрой воинов, великий аррекс им приказал не мешкая выдвигаться вперед. Стоя перед рядовыми бойцами, он призвал их к мести за павших товарищей, напомнил о богатой добыче ждущей впереди, и постепенно лица воинов вновь просветлели. Несмотря ни на что они все еще чувствовали себя избранными. Несмотря ни на что они все еще верили в него.
— Еще не поздно все переиграть. — Эверион пристально смотрел на Шидана. — Твоим воинам не выстоять против этой орды.
— Мои воины сами пожелали этой битвы. — Усмехнулся эльвар. — Кто я такой чтобы перечить им. Это противно нашей сути отдать свои исконные владения без боя. Как бы то ни было, сегодня враги умоются своей кровью. Вы с нами?
— Да. Должен же кто-то прикрывать вам спину. — На тонком лице эльфа промелькнула хищная усмешка. — Будь уверен, наши стрелы сегодня соберут обильную жатву…
Шеренги воинов эльвар неподвижно замерли, безмолвно ожидая приближения врага. Меж их строя находились и спутники Оранга. Даже Оэ и Чиллак обычно не принимавшие непосредственного участия в боях в этот раз уперлись и настояли на том, чтобы их включили в число сражающихся. Последние находились в тылу вместе с эльфийскими стрелками, которые из-за спин эльвар должны были вести огонь по противнику. Аррексийцы расположились напротив широким фронтом. За спинами эльвар был узкий возвышающийся над бездонной пропастью мост шириной всего в полтора метра. Он вел в северные земли этого края запретные даже для бессмертных, однако этот путь был тропой последней надежды. Самое крайнее средство на случай поражения. Впрочем, здесь в узкой горной расселине, даже не ступая на сам мост, эльвар могли долгое время сдерживать гораздо более многочисленного врага. Аррекс, прекрасно это понимая, решил измотать их в затяжном бою и послал против них отряды степняков из числа рядовых воинов.
Подбадривая себе грозными боевыми кличами, степняки устремились к ощетинившемуся глефами строю эльвар. Практически все они были конными, ибо такова была традиция степных народов. Им в ответ вынесся редкий колючий дождь эльфийских стрел. Чиллак что-то невразумительно вопил, разряжая в толпу врагов боевой арбалет выданный ему Нодди. Коротышка приказал пацану беречь сей боевой механизм как зеницу ока, и мальчуган горячо заверил его в этом, будучи на седьмом небе от того, что ему наконец-то доверили настоящее оружие. Лесных воинов в отряде было едва ли три тысячи, однако невероятная меткость сыграла им на руку. Передние шеренги конницы рухнули на землю и мгновенно образовали затор. Многие всадники не успевали затормозить или объехать препятствие увязая в этой кошмарной давильне людских и лошадиных тел. В итоге могучий разбег кавалерии захлебнулся. Степняки вынуждены были сбавить ход и обрушились на могучих бессмертных едва ли вполовину от первоначальной мощи. Замелькали страшные глефы серокожих воителей. Темная сталь их оружия легко рассекала как плоть, так и негодное людское железо. Степняки валились на землю десятками. Потери среди эльвар составили считанные единицы. Все было кончено быстро. Степняки были разгромлены на голову. Их жалкие остатки с позором удирали обратно.
Аррекс гневно взмахнул рукой, и горе воителей накрыл дождь арбалетных стрел, уничтоживший их всех до единого. Трусы и неудачники великому императору были ни к чему. Новая команда, и пятый и седьмой легионы двинулись в неотвратимое наступление. Легионеры вели атаку по всем правилам военного искусства. Стена щитов закрывала их от вражеского обстрела, а сами они, едва приблизились на достаточное расстояние, осыпали противника настоящим ливнем пилумов и арбалетных бельтов. Однако худощавые эльвар облаченные в одни лишь грубые порты из кожи и звериных шкур ухитрялись уворачиваться от гибельных атак, отбивая глефами смертоносные дары людей. Исчерпав стрелы, легионы сшиблись с бессмертными в кровавой рукопашной. Люди всеми силами стремились оттеснить врагов к пропасти, которая находилась за их спиной буквально в нескольких десятках метров, однако, эльвар стояли как влитые. Гораздо более быстрые и сильные нежели простые смертные они играючи раскалывали тяжелые щиты, вышибая легионеров из строя и ловко уворачивались от ответных выпадов, при этом практически не сдвигаясь с места. Наученные горьким опытом степняков легионеры бились не щадя себя и не отступили до самого конца, оставив на поле боя двадцать тысяч окровавленных изуродованных тел. Потери эльвар составили едва ли пару тысяч.
— Эти серокожие весьма упорны. — Рыкнул Кай Грасс.
— Но и их все же можно убить. — Жестоко усмехнулся аррекс. — Бросить на них легион Тьмы.
О легионе Тьмы страшные легенды ходили по всей необъятной империи. Туда отбирали бойцов отличавшихся особой жестокостью и мастерством, либо получивших увечье в войнах. Каждый из них был штучным воином сражавшимся в своей особенной манере, к тому же и внешний вид этих бойцов мог повергнуть в ужас кого угодно. С леденящим душу воем любимчики великого аррекса двинулись вперед. Это также был их излюбленный прием, придуманный для того чтобы нагнать на противника еще больше страха. Впрочем эльвар сложно было чем-либо напугать. При виде раскрашенных размалеванных уродов, у многих из которых отсутствовали конечности замененные на устрашающего вида зазубренные или серповидные клинки, росшие, казалось, прямо из живой плоти, на их лицах появились лишь презрительные усмешки. В отличие от невежественных неотесанных виллан они сами являлись воплощением ночного кошмара и не их, прирожденных воинов, было пугать подобными вещами. Армии столкнулись, и с виду кошмарные воители в большинстве своем оказались на поверку весьма хлипкими бойцами. Привыкшие, что соперник пугается одного их вида, они не ожидали серьезного сопротивления, и столкнувшись с опытными хладнокровными воителями наголову превосходящими их в мощи и мастерстве, растерялись.