Поглядываю на кровать, на Джонатана, когда он выглядывает из-под подушек. Так странно — очень странно, видеть его здесь. В какой-то степени захватывающе, но, тем не менее, страшно. Но понимаю, что так же как с его анонимностью, это не будет длиться вечно.

— Наверное, мне тоже стоит вставать, — говорит, бросая подушку на матрас рядом с собой, и садится. — Надо найти смелость выйти на улицу и показаться моей сварливой хозяйке.

— Можешь остаться здесь, — моментально предлагаю. Возможно, слишком быстро, учитывая его ошеломленный взгляд, но я и сама испытываю шок.

Ты серьезно предложила ему остаться?

— Ты уверена? — спрашивает Джонатан.

— Нет, — отвечаю.

Он смеется.

— Но ты можешь, если хочешь, — продолжаю. — Остаться и прятаться. Так же так будет проще видеться с Мэдди.

— Ладно.

— Только не ройся в моем нижнем белье, пока меня нет дома.

— Даже не думал об этом, — отвечает, ухмыляясь. — Это означает, что позволено делать это, когда ты здесь?

Закатив глаза, наклоняюсь и целую его, не останавливаясь, не задерживаясь и не отвечая на его вопрос, прежде чем покидаю комнату. Принимаю душ и надеваю рабочую форму. Джонатан уже спит, когда я иду будить Мэдди.

Я истощена, а утро тянется и тянется. Мэдди завтракает «Лаки Чармс», до того как я отвожу ее в сад, успевая на работу ровно к восьми. Маркус уже там, бормочет что-то о расписании, днях отпусков и сверхурочной плате. Едва удостаиваю его вниманием, отмечая время прихода на работу, пока не слышу:

— Кеннеди может встать за кассу на этих выходных.

Ох, что-что?

— Извини? Что я могу сделать?

— Ты ведь не возражаешь? — спрашивает он, даже не смотря на меня, пока все его внимание приковано к каким-то бумажкам. — Бетани хочет взять отгул на выходные, а больше некому ее прикрыть.

— Есть новая идея — нанять кого-то, — предлагаю. — Нам давно не хватает кассиров. Это было еще до того, как Бетани начала все время просить отгулы.

— Я мог бы, — отвечает Маркус. — Просто подумал, что тебе захочется дополнительных часов, раз ты мать-одиночка.

— Будучи матерью-одиночкой, мне хочется проводить время со своей дочкой, так как сейчас это не очень-то удается.

— Достаточно справедливо, — говорит он, все еще не смотря на меня. — Сделаешь мне одолжение, когда пойдешь в зал? Скажи Бетани, что я отклонил ее просьбу.

Привет, чувство вины.

Покачав головой, направляюсь в главный зал, чтобы закончить свою работу и уйти вовремя. Вожусь в кладовой, выясняя, что нужно заказать, когда раздается тихий стук, затем открывается дверь, и появляется Бетани.

— Привет, Кеннеди.

— Привет, — отвечаю и тут же выпаливаю: — Маркус не одобрил твою просьбу отгулов.

Она хмурится, но не жалуется, просто стоит, облокотившись на дверную раму, наблюдая, как я распихиваю коробки и ящики, заканчивая то, что не успела вчера, из-за того, что прикрывала ее.

— Так тебе что-то нужно? — спрашиваю через несколько минут, зная, что сейчас она должна стоять на кассе.

— Нет, я, эм... хотела извиниться за прошлую ночь, — признается. — Из-за того, что постучалась к тебе. Джош — мой парень, работает разносчиком пиццы, и поклялся, что доставил пиццу парню, который выглядел как... кое-кто.

— Кто-то мне знакомый?

— Джонни Каннинг.

Она неловко смеется, и я замечаю, как ее щеки покраснели от смущения.

— Итак, твой парень сказал, что доставил пиццу Джонни Каннингу в мою квартиру.

— Да, — подтверждает. — Я подумала, что не такое уж безумие, что он может быть в городе, раз он был здесь раньше, и никто не видел его в последнее время, но, должно быть, Джош словил галлюцинацию. Вероятно, что он видел Эндрю, потому что Джонни Каннинг не мог находиться у тебя в квартире.

Я отвлекаюсь от своих дел, чтобы посмотреть на нее.

— Почему это?

— А?

— Почему его не может быть в моей квартире?

Она смеется.

— А с чего ему там быть?

— Не знаю, — говорю, пожав плечом. — Может, мы давно знакомы, и он решил вспомнить старые добрые времена.

— Да, конечно, — отвечает Бетани, все еще посмеиваясь. — В таком случае передай ему от меня привет.

— Передам, — отвечаю ей, качая головой, когда ухожу.

Дальше время тянется так же, как утром. Ко времени ланча я беру перерыв, закрываюсь в кладовке, желая немного тишины и покоя. Усевшись на ящик, вытаскиваю телефон и вижу сообщение от Эндрю.

Ужин на выходных.

Пялюсь на сообщение, прежде чем удаляю уведомление и отправляю сообщение Джонатану.

Бетани (твоя местная фанатка) передала привет.

Он моментально отвечает.

Мило. Передай ей и от меня привет.

Передам:)

Я медлю, прежде чем печатаю еще одно сообщение.

Дрю пригласил меня на ужин.

Чувствую себя идиоткой, нажав отправить, желая, забрать свои слова назад.

— Глупая, глупая, глупая, — бормочу. Зачем я ему это сказала?

На экране мелькают точки, означающие, что он отвечает, и затем исчезают, снова и снова и снова, по крайней мере, минуту, может, две. Затем раздается звонок от Джонатана.

Паникуя, я почти нажимаю на «отклонить», мой палец зависает над кнопкой, но все же отвечаю.

— Алло.

— Скажи Хастингсу, что он может пососать мой член, — заявляет Джонатан.

Я тихо смеюсь.

— До или после ужина?

— Неважно, — отвечает. — Хотя предпочту, чтобы ужина не было.

— Приятно слышать, — говорю. — Обязательно отправлю это сообщение.

— Отправишь, — говорит Джонатан суровым голосом, и затем я слышу шелест постельного белья и скрип пружин кровати.

— Ты все еще в кровати? — удивляюсь. — Серьезно?

— Эй, не осуждай меня, — отвечает. — Ты тоже могла бы все еще быть в кровати, но выбрала поход на работу. Ты сделала свой выбор. Не ненавидь меня за мой.

Смотрю на время — почти час дня.

— Я закончу работу через два часа, и тебе лучше вылезти из кровати к этому времени.

— Или что? — спрашивает. — Что ты сделаешь?

— Полагаю, мы увидим.

Он смеется и говорит что-то еще, но я не слышу, поскольку дверь кладовой снова открывается, и я вижу Маркуса с недельным расписанием в руках. Он прикладывает ручку к губам, пока раздумывает, и я уверена, что услышу что-то не очень приятное.

— Я должна идти, — выпаливаю. — Работа зовет.

Не даю Джонатану времени ответить, кладу трубку, прежде чем Маркус начинает говорить:

— Итак, я все-таки поменял расписание, чтобы кто-то мог подменить Бетани на выходных.

— Счастливица, — отвечаю.

— Да, поэтому, если сможешь, я бы хотел, чтобы ты отработала две смены в четверг, — говорит, пристально смотря на меня. — Если для тебя это не очень проблематично.

Хочу сказать, что так и есть, но я слишком милая. Кроме этого, мне нужны деньги.

— Вообще не проблема.

— Хорошо-хорошо, — бормочет он, уходя, когда мой телефон вибрирует входящим сообщением. Оно от Джонатана.

Работа? Слишком плохо, что ты не можешь просто… уволиться.

Покачав головой, не отвечаю, вместо этого сосредотачиваясь на сообщении Дрю. Нужно ответить, пока у меня есть мужество. Не думаю, что продолжать наши встречи будет хорошей идей в свете последних событий.

Отправляю несколько хмурых смайлов, уже испытывая вину, потому что проводить время с ним было легко, и он такой милый, но я знаю, что это приведет к проблемам. И тот факт, что мои чувства к нему не превратились во что-то большее, является признаком того, что это не стоит проблем. Опускаю телефон в карман и возвращаюсь к работе, надеясь, что последующие часы пройдут быстрее, но удача не на моей стороне. Такое чувство, что каждая секунда тянется все медленней. К трем часам мне кажется, что я провела здесь несколько дней.