— Ну что ж, — говорит девочка, — а ты все-таки съезди, позови тетушку к нам жить.
Отец съездил в дальнюю сторону и привез девочкину тетку вместе с ее дочерью.
Ни много ни мало прошло времени, тетка говорит старику:
— Не хочу я больше жить вместе с твоей дочерью — отвези ее в лес и брось там.
Жалко было старику свою любимую дочку, а что делать — поедом его ест злая баба. Он и согласился на недоброе дело. Утром, когда девочка поднялась, старик позвал ее с собой в лес по ягоды. Завел ее в глубь леса, привел на полянку и говорит:
— Ну, дочка, ты здесь собирай ягоды, а я пойду дальше в лес, нарублю дров. Ты по стуку моего топора будешь знать, в какой я стороне. Когда стемнеет, корзина твоя наполнится, ты тогда и приходи ко мне.
Отец отошел от полянки, привязал две дощечки к верхушке дерева и ушел домой. От ветра дощечки ударялись друг о друга и стучали: тук-тук. Девочка рвала и рвала ягоды, корзина ее скоро наполнилась. Пошла она разыскивать отца, побежала на стук. Прибежала на то место, откуда он доносился, а отца там нет. Глянула она наверх, видит — две дощечки на верхушке дерева ударяются друг о друга и стучат. Горько заплакала девочка. Плакала она, плакала, да слезами горю не поможешь. Стало темнеть, девочка и думает: «куда же мне теперь деваться, куда мне идти?»
Думала она, думала и пошла куда глаза глядят. Шла она, шла, набрела на тропинку. Пошла по этой тропинке и дошла до маленькой избушки. Вошла в избушку, смотрит — пусто, никого нет. Страшно стало бедной девочке, стала она кричать:
— Ой вы, деды-лесовики, ой вы, матери леса, идите сюда, побудьте со мной, переночуйте со мной!
Вдруг издали послышался женский голос:
— Сейчас, сейчас, деточка, подожди немного. Я тебе дам бус и монет.
Появилась тут страшная косматая женщина. Поняла девочка, что это хозяйка леса — Вирява. Зажгла Вирява огонь и влезла на печку.
— На тебе, дочка, — говорит Вирява, — горсть бисера, горсть жемчуга и горсть монеток. Нанижи их все на нитки и ложись ко мне.
Девочка сидит и нижет, нижет. Вдруг из подпола показалась белая как снег ласка и говорит:
— Девица-красавица, брось мне нитку бус, нитку жемчуга и нитку монеток. А я тебе за это добром отплачу.
Девочка не отказала — бросила ласке нитку жемчуга, нитку бисера и нитку монет, ласка ушла в подпол. А девочка сидит и все нижет, нижет.
Снова из подпола появилась ласка:
— Девица-красавица, брось мне еще нитку жемчуга, нитку бисера и нитку монеток.
Девочка бросила ей нитку жемчуга, нитку бисера и нитку монеток. И ласка опять скрылась в подпол, а девочка все нижет и нижет. Вот уж скоро полночь, вот уж скоро и работе конец. Вышла снова ласка и говорит:
— Девица-красавица, не ложись на печку к Виряве, а то Вирява тебя съест. Положи вместо себя осиновое полено.
Девочка так и сделала, а сама легла на лавке. Ночью слышит — грызет Вирява полено, грызет и приговаривает:
— До чего же эта девочка жесткая да горькая!
А девочка дождалась рассвета, убежала в лес и села под деревом отдохнуть.
Старик утром встал, вспомнил свою дочку любимую и горько заплакал. Потом собрался с духом и пошел в лес искать ее. Пришел на то место, где ее оставил, смотрит — сидит его дочка нарядная, как боярышня, веселая да приветливая.
— Дочка милая, как это ты жива осталась? — спрашивает старик.
— И ты жив, тятенька? Я думала, с тобой что приключилось. Зачем ты пришел сюда?
— Да вот старая ведьма послала за тобой, пойдем домой, — говорит старик.
Отправились они домой, дошли до дома, старик кричит:
— Эй, бабка, давай сюда белый войлочный ковер!
— Квашню?
— Да не квашню, а ковер!
— Квашню?
— Ковер!
Наконец злая баба выбросила с бранью в сени белый ковер, и по нему в дом вошла дочь старика — красавица, нарядная, как боярышня, на ней звенело богатое ожерелье из жемчуга, бисера и монеток.
Тут старуха так разозлилась.
— Ах ты, негодный! — кричит на старика. — Веди и мою дочь на то же место. Не отведешь — плохо тебе будет! Ишь ты хитрый какой — не погубил свою дочь, а добыл ей богатство!
Старик опять отправился в лес и взял с собой старухину дочь. Привел он ее на то место, где бросал свою родную дочку, и так же оставил ее собирать ягоды, а сам привязал опять две Дощечки к дереву и ушел. Принялась та собирать ягоды. Не только их в корзину набрала, сколько съела. Когда стало темнеть, она и думает: «Время уж домой идти, пойду старика догоню».
Искала» искала старика, да не нашла. Набрела старухина дочь на тропинку и пошла по ней. Долго она шла по этой тропинке и добрела до той же лесной избушки. Вошла в нее — никого нет. Принялась кричать:
— Эй вы, деды-лесовики, эй вы, матери лесные, побудьте со мной, постерегите меня!
Слышит она, голос ей отвечает:
— Подожди, подожди, доченька, я только соберу горсть жемчуга, горсть бисера, горсть монеток!
Ждала она, ждала — никто не идет.
Тогда снова закричала:
— Деды лесные, матери лесные, придите скорей, скоротайте со мной ночь!
И опять слышит голос:
— Подожди, подожди, доченька, сейчас иду!
Долго ждала старухина дочь. Крикнула в третий раз.
Появилась тут косматая Вирява. Вошла в избушку, вздула огонь, дала горсть жемчуга, горсть бисера и горсть монеток и приказала:
— Садись и нанижи их на ниточки, когда кончишь — ложись ко мне на печку.
Вирява легла на печку, а старухина дочь стала низать бусы. Вдруг перед ней появляется ласка и просит:
— Девица-красавица, брось мне жемчужинку, бусинку и монетку.
А той жалко отдавать хоть что-нибудь из своего ожерелья, закричала она Виряве:
— Ой, тут кто-то пришел и просит у меня бус и монет!
— На тебе железную палку, ударь попрошайку хорошенько по голове, — говорит Вирява.
Старухина дочь ударила ласку, и та убежала в подпол.
Стала старухина дочь опять низать бусы. Нижет она, нижет, да не столько нижет, сколько на пол роняет. Опять вылезает ласка и просит бусинку, жемчужинку и монетку. Снова жалко той отдать бусинку, жемчужинку да монетку — опять она пожаловалась Виряве.
— Ох, дочка моя, ударь попрошайку посильней по голове!
Старухина дочь изо всех сил ударила ласку — та убежала на чердак и больше не появилась. А старухина дочь низала, низала бусы — все конца нет работе. Захотелось ей спать, бросила работу, влезла на печь и легла рядом с Вирявой. Заснула — Вирява ее и съела. Одни только косточки остались.
На другое утро старуха посылает старика в лес:
— Ну, негодный старик, отправляйся за моей дочерью!
Что старику делать? Запряг лошадь и поехал. Доехал он до избушки, вошел в нее и увидел кости старухиной дочери. Собрал он их, положил в телегу и повез домой.
Подъехал к дому и кричит:
— Бабка, а бабка, давай квашню!
— Ковер?
— Квашню!
— Ковер?
— Да ты оглохла, что ли? Квашню!
Вынесла старуха во двор квашню, старик высыпал в нее кости ее дочери. Как взглянула на них старуха — свету белого не взвидела, стала ругать старика:
— Ах, проклятый, погубил ты мою дочь! Свою свез на хорошее место, а мою отвез к Виряве!
Не стерпел старик — выгнал злую бабу, а сам стал жить со своей дочкой в достатке да довольстве, в мире да согласии.
Старшая сестра и младший брат
Просят они:
— Тя-атенька, возьми мачеху! Тя-атенька, возьми мачеху! Взял старик мачеху. Живут они, поживают. Вот мачеха и говорит:
— Старик, изведи сына и дочку — буду с тобой жить, не изведешь — не буду.
Хоть и жалко старику детей, но куда деваться, согласился.
— Идемте, дочка и сынок, на конюшню! — говорит он.