Иван убрал свой «Вальтер» в кобуру скрытого ношения, нож вернул на прежнее месте в чехол на поясе. Медленно нагнулся, поднял с пола снайперскую винтовку, это была СВТ40, проверил наличие патронов в обойме и направился к ближайшему окну второго этажа. Случай или судьба позволили Ивану занять наилучшую позицию для снайпера, существовавшую в этом доме. Он оказался в башенке, выросшей над самим крыльцом этого дома. Через ее окна просматривался весь двор. Там все еще стоял автомобиль Мориса Берныньша, его двигатель тихо урчал на малых оборотах. Сам Морис находился в окружении четырех милиционеров с винтовками Мосина за плечами. Они неторопливо сворачивали козьи ножки, собираясь покурить махорки. На Мориса милиционеры мало обращали внимания, но не разрешали ему покидать своего места. Фролов про себя удивился странной ситуации, он четыре раза стрелял в доме, а милиционеры себя вели, как ни в чем не бывало, словно выстрелов в доме совсем не было.

Иван приложил приклад винтовки к своему плечу, через визир начал выбирать поочередность своих выстрелов. С милиционерами он должен был покончить так быстро, чтобы они не успели бы убить Мориса! Проведя три разных репетиции очередности своих выстрелов, Иван передохнул, снова СВТ40 приложил к плечу и четыре раза подряд нажал ее курок. Удивленный выстрелами Морис Берныньш стоял на виду у всех, а у его ног лежали четыре трупа милиционеров. Фролов облокотился на подоконник окна, через которое стреляя, он собирался Морису прокричать о том, чтобы тут упал бы на траву и не поднимался бы на ноги до тех пор, пока он не прочешет дом и двор.

Но в этот момент из окна его спальни показался короткий ствол немецкого автомата МП38. Он тотчас же озарился тремя вспышками. Морис как-то странно и нервно дернулся, подпрыгнул, словно собираясь взлететь в небо, но земля его удержала, не дала от себя оторваться. Морис Берныньш молчаливо свалился на землю, несколько раз поскреб руками и ногами, а затем навсегда успокоился. Иван с высоты своей огневой позиции хорошо видел, как рядом с милиционерами лежал Морис Берныньш, очки отскочили в сторону, широко раскрытыми удивленными глазами он смотрел в небо. По этим его не моргающим глазам, легко можно было бы догадаться, что Морис Берныньш умер, что он больше уже никогда не поднимется на ноги! По щекам Ивана Фролова потекли крупные, не прошенный слезы. После потери Михаила, Морис стал вторым его настоящим другом, с которым его свела судьба, а сейчас так просто и безжалостно она его с ним развела!

Три раза Иван Фролов прочесывал дом, принадлежавший Морису Берныньшу, разыскивая его убийцу с немецким автоматом в руках, но даже его следов в своей бывшей спальне, откуда тот стрелял и убил Мориса, не нашел! Только три латунные гильзы, валявшиеся у раскрытого окна, как бы стали доказательством того, что этот убийца не был каким-то фантомом, а существовал на самом деле! Но он так и нигде не оставил следов, откуда он пришел и куда скрылся. Тяжело вздохнув. Фролов решил собираться в дорогу, настала пора ему покинуть Лиду.

В автомобиль Фролов первым делом перетащил портфель с документами и деньгами, а затем немного продуктов с кухни. Перед тем, как садиться в автомобиль и отправляться в дорогу, он еще раз прошелся по дому, собирая оружие погибших энкеведешников, чтобы на всякий случай это оружие запрятать в дальний угол подвального помещения дома.

В этом, казалось бы, совсем простом деле Ивана Фролова поджидала большая неожиданность. Один из трех энведешников, которые его атаковали на первом этаже, еще дышал, он был жив! Когда он нагнул и хотел забрать карабин из его рук, то тот вдруг застонал и открыл свои глаза. Только по этим глазам Иван узнал этого энкеведешника. Им оказался второй командир НКВД, появившийся в школе для его ареста! Это он успокаивал своего друга Сема не бить выпускника Ивана Фролова на глазах школьников и учителей. Но, когда это избиение было перенесено в воронок, то именно этот парень выхватил винтовку из рук конвоира красноармейца и начал его избивать прикладом винтовки!

Глава 3

У Ивана Фролова внезапно образовалась очень серьезная проблема, и этой проблемой стали деньги. И не то, чтобы у него не хватало денег на жизнь, к этой проблеме парень уже давно привык, свыкся, он не обратил бы на нее особого внимания. Дело оказалось в том, что денег Мориса Берныньша, забранных им из сейфа перед бегством из дома, оказалось слишком много!

После гибели Мориса Берныньша, покидая его дом, Фролов неожиданно для самого себя на автомобиле поехал не по направлению к Москве или к Риге, что было естественно. Совершенно случайно он оказался на шоссе, ведущим в литовский Вильнюс. Весь день, словно в горячее, он не покидал салона автомобиля, гнал его все дальше и дальше от Лиды, нигде не останавливался и ничего не ел на протяжение всего времени нахождения в автомобиле.

Расстояние от Лиды до Вильнюса было не более ста километров и, если бы Фролов находился бы в нормальном состоянии, то этот путь он проехал бы за два-три часа максимум. Но перестрелка в городском пивном баре, где по его вине погибло почти десять милиционеров, бессонная ночь, когда Моне делали операцию, а затем попытка милиционеров или оперативников НКВД арестовать Фролова и Берныньша — все эти обстоятельства сказались на нервах Ивана. Когда он бежал из Лиды, то все это время ему казалось, что кто-то его постоянно кто-то преследует, хочет арестовать. Фролов снова и снова нажимал на акселератор, стараясь, как можно дальше, уехать, убежать от Лиды, от своих преследователей!

К тому же Иван Фролов все же ехал не по одному только шоссе Лида — Вильнюс, он, видимо, часто менял направления своего движения, а то иначе он давным бы давно в этот же день был бы в литовском Вильнюсе. Получилось же так, что утром он покинул белорусскую Лиду и только под самый вечер этого же дня оказался в десяти километрах от Вильнюса. То есть в дороге Иван провел не менее десяти часов, хотя по прямой он проехал всего девяносто километров.

Кончился бензин в баке автомобиля, Иван Фролов был вынужден остановиться на обочине шоссе для того, чтобы решить проблему заправки топливом своего автомобиля. Он специально вышел на шоссе, чтобы у прохожих поинтересоваться, где находиться ближайшая автозаправка. Тогда его еще удивил тот факт, что уже начало темнеть, день переходил в ночь, а на вильнюсском шоссе все еще были путники, правда, пешеходов, как таковых, на нем не было, в основном по нему ехали сильно загруженные крестьянские повозки. Словом, поговорить Фролову было с кем, но литовские возницы как-то странно реагировали на его вопрос. Услышав русский голос, они вместо того, чтобы остановиться, начинали вожжами подхлестывать своих лошадей, чтобы быстрее мимо него проехать. Удивленный этим обстоятельством, Иван тот же вопрос задал на немецком языке, практически тут же он получил обстоятельное объяснение, как ему проехать до первой же сельской заправки бензином.

Снова сев за руль автомобиля, собираясь завести его двигатель, чтобы на остатках топлива доехать до заправки, Иван вдруг вспомнил о деньгах. Но сколько бы он не рылся по своим карманам, так ни одного рубля не смог найти. Но, прекрасно понимая, что в любом случае за бензин ему все равно предстояло расплачиваться, а для этого требовались деньги. Фролов вынужденно заглянул в портфель с деньгами Мориса Берныньша. Из-за одного своего неосторожного движения рукой, портфель повалился на бок, распахнулся, банковские пачки североамериканских долларов, английских фунтов стерлингов и швейцарских франков потоком хлынули на автомобильное сидение. От полной неожиданности всем случившемся с ним, Фролов машинально сглотнул образовавшийся ком в горле! В течение некоторого времени парень не мог своих глаз оторвать от картины такого большого количества денег, как бы в беспорядке валявшихся на соседнем сиденье!

Слишком уж неожиданным чувством оказалось для Ивана Фролова, почувствовать себя миллионером, когда он своими руками начал копаться в пачках долларов, фунтов и франков! Он считал и пересчитывал эту валюту, никак не мог ее пересчитать! К тому же Фролов вдруг оказался в положении, когда не знал попросту, что же ему с этими деньгами делать, где их хранить?! Он попытался, эти деньги снова переложил в портфель, но портфель на его же глазах раздулся до таких непомерных размеров, что он попросту за него испугался. Так как ему показалось, что все эти деньги больше не уместятся в этом портфеле с документами, изрядное их количество все еще продолжало валяться на сидении!