Тогда Иван, чтобы незаметно для этого паренька, чтобы не усугубить возникшей проблемы, простым жестом руки пригласил его следовать за собой. Они практически через всю спальню прошли к кровати, стоявшей в алькове, скрытом от глаз. На кровати под простыней лежал Моня, он, широко разметал на постели свои руки и ноги, сейчас Моня спал на спине. Паренек, гонец от бандитов, на несколько минут замер перед спящим Моней. Он стоял, внимательно рассматривая те части тела пахана, которые не были прикрыты простыней. Особое внимание этого парня привлекала, бинтовая перевязь живота пахана. В самом центре этой перевязи находилось ярко красное пятно, которое по своей конфигурации было очень похоже на чернильную кляксу.

— Так, значит, вы его уже прооперировали? — Поинтересовался парень.

Иван Фролов еще раз внимательно осмотрел этого парнишку, который и был года на четыре — пять его моложе. Этот парнишка только начинал свой путь в мире советского криминала. Но его поведение, простоватое выражение его лица, вызывало у Ивана симпатию к его личности. Но наука Михаила о том, чтобы он никогда не спешил раскрывать свои истинные мысли или чувства перед незнакомым человеком, и на этот раз взяли верх. Поэтому Иван решил пока не раскрываться перед этим симпатичным пареньком, но и дальше продолжать проявлять свою сдержанность в отношениях с ним.

— Ночью была проведена операция по удалению пули из тела Мони. Она прошла успешно. — Сказал Иван, обращаясь к пареньку. — Сейчас Моня нуждается только в одном, в отдыхе и в питании. Его нужно содержать в таком месте, где бы его никто не нашел, и особо много бы не беспокоил! Доктор, делавший операцию, ему порекомендовал в ближайшее время, как можно меньше пить. Можно только влажной тряпочкой смачивать ему губы. Не очень много есть, дать зарасти его порванным кишкам. Через неделю Моню нужно перевести на другое, более насыщенное питание. Доктор, много раз мне повторяя, говорил о том, что профессиональный врач должен наблюдать Монин курс выздоровления. Я же со своей стороны хочу вам, ребята, посоветовать, предостеречь от одной ошибки. Нельзя делать так, чтобы врач осматривал бы Моню в том месте, где вы его прячете!

Паренек слушал Ивана, затаив дыхание. Время от времени он утвердительно кивал головой, как бы соглашаясь с высказываемым мнением Ивана. Одновременно иногда он высовывал свой язык изо рта, облизывая пересохшие от внутреннего волнения свои губы. Тем самым этот паренек как бы косвенно подтверждал мысль Ивана о том, что ему первый раз в жизни поручили такое ответственное задание, как организация нового убежища для пахана Мони, и его перевозка в это новое место!

— И последнее, — продолжал говорить Иван, — я хотел бы вернуться к нашему разговору о враче, с которым вы уже контактировали по вопросу о возможности проведения операции для Мони! Кто из вас с ним встречался, кто именно вел с ним разговор о возможности проведения такой операции? И насколько вам знаком этот врач, который пообещал Моню прооперировать в районной больнице?

— Мы все трое к нему ходили на работу! И мы все трое говорили с ним на эту тему. Он нас хорошо знает, и мы знаем о нем! Лида очень небольшой областной городок. Мы родились и живем в этом городке. Так что мы знаем едва ли не всех жителей этого городка, а они, наверняка, слышали о нас!

— То есть, иными словами, этот врач знает каждого из вас троих?! — Как бы в задумчивости переспросил Иван Фролов. — Извини, но тогда мне кажется, ребята, что вы совершили большую глупость, ошибку, обратившись к этому врачу. Ты уверен в том, что этот врач вас не выдаст, не пойдет и не заявит в милиции о том, что обращались к нему с просьбой прооперировать местного пахана, раненого в перестрелке с этой же милицией. Причем, в той перестрелке, насколько я слышал, погибло очень много милиционеров!

Подумав, паренек ответил:

— Я не уверен, не могу твердо сказать, что этот врач этого не сделает!

— Вот видишь, какая получилась глупость, вы начали разговор с человеком, с которым было бы лучше вообще не разговаривать на эту тему!

— Но он же, как и мы, родился в этом городе?! Зачем ему идти в милицию, там говорить о том, что мы к нему приходили и просили помочь человеку, попавшему в беду!

— Для твоей информации, хочу тебе, парень, рассказать о том, что любая операция, которая должна проводиться врачами районной больницы, регистрируется, информация о ней передается в районное отделение НКВД. Так, что могло бы случиться и такое, когда этот врач начал бы оперировать Моню в районной больнице, то в операционную могла заявиться милиция, чтобы всех вас там арестовать!

— Но этого теперь не случится! Моня прооперирован вам! Так что мы об операции теперь можем не беспокоиться!

— Ты плохо знаешь, что это такое Наркомат внутренних дел СССР! Если ты когда-либо попал под подозрение оперативных работников этого наркомата, то они постараются сделать все возможное, чтобы начатое дело довести до завершения! Они не остановятся до тех пор, пока ты не окажешься в тюрьме! Единственная возможность того, чтобы этого не случилось с тобой или твоими приятелями — это ликвидировать врача, с которым вы трое контактировали!

— Как это «ликвидировать врача»? — Переспросил парень, а лицо его посерело от ужаса.

— Ты, что, паря, в своей жизни еще не убивал людей, не сидел в тюрьме, не был на зоне? — С явным любопытством поинтересовался Иван. — Это может означать только одно, что ты в должной мере не владеешь ножом, носишь его за поясом, лишь ради баловства, чтобы время от времени им похвастаться перед своими друзьями сверстниками!

Иван замолчал, немного подумал, а затем продолжил свою мысль:

— Ты знаешь, паренек, хорошо, что мы друг с другом встретились! Эта наша встреча позволит тебе и твоим дружкам сделать первый шаг наверх в воровской жизни! Я попытаюсь тебе более или менее объяснить, что вы должны сделать для того, чтобы пересилить себя и сделать этот шаг. Если ты не хочешь этим вечером быть арестованным, чтобы выйти из тюрьмы лет через десять, пятнадцать, сегодня ты должен решить проблему этого врача максимум через два часа! Подожди меня, я сейчас тебе принесу одну небольшую вещь, которая облегчит выполнение этой задачи.

С этими словами Иван Фролов покинул спальню, но уже через минуту он снова вернулся с небольшим свертком в руках. Подойдя к столу, на него он положил этот свой сверток, а затем осторожно его развернул. Перед глазами парня показались два тонких ножа с отличной заточкой, два новеньких дамских пистолета «Вальтер РРК» с двумя запасными обоймами каждый. У парня глаза аж загорелись, когда он увидел такой дорогой подарок. Руки парня сами собой потянулись к пистолетам, но Иван тут же пистолеты прикрыл материей.

Некоторое время он задумчиво смотрел на парня, а затем тихим голосом принялся тому объяснять, что и как он должен сделать:

— У тебя есть перчатки? — Поинтересовался он у парня. — Нет, тогда возьми мои перчатки! — С этими словами он на сверток с оружием бросил тонкие кожаные перчатки, которые достал из комода. — А теперь, парень, наберись терпения, и внимательно меня выслушай! Да, между прочим, а как тебя зовут?

— Сашка!

— Сашка, ты говоришь?! Хорошее это имя, Александр! А теперь внимательно выслушай меня. Сегодня ты, Сашка, должен любой ценой избавится от врача предателя. Если ты этого не сделаешь, то энкеведешники уже сегодня арестуют сначала тебя и твоих дружков! Затем они придут за Моней, который с такой дыркой в животе вряд ли выживет в тюрьме! А уж затем придут ко мне, арестуют меня и владельца этого дома, который не имеет никакого к городскому криминалу, но он еврей! Произведя аресты местных воров, они перейдут на аресты в еврейской среде, а это местная торговля и местное ремесло. В конце он перейдут на политические аресты. Так что, Саша, ты понимаешь, что вы втроем наделали, со своей просьбе о помощи раненому пахану, обратившись не по адресу?!

В заключение своего пространного выступления Иван Фролов сверток с оружием протянул Александру. Сашка поплотнее затянул концы этого сверка, и быстро засунул его за пазуху своей рубахи.